Он, наверное, смертельно устал. Наблюдая за сменой света и тени на его лице, Кристиан, подчинившись внезапному импульсу, протянула руку и дотронулась до пряди волос. Она уже знала, как мгновенно он может переходить от полной неподвижности к действию — словно спортивный автомобиль, срывающийся с места и достигающий скорости в шестьдесят миль за считанные секунды. Однако она не знала, что даже во сне он может отличить случайное прикосновение от намеренного — ведь от этого зависела его жизнь.

Ритм его дыхания не изменился, ни один мускул не дрогнул на его теле. Кристиан, теперь уже смелее, не таясь, гладила светлые волосы. Откинула прядь со лба.

Внезапно она обнаружила, что он смотрит прямо на нее широко открытыми глазами. Это было так неожиданно, что она вспыхнула и отдернула руку.

— Нет, — произнес Лудо. — Не убирай.

Не глядя на него, Кристиан снова стала гладить волосы, перебирать их пальцами. Очень осторожно и нежно коснулась его губ, провела вдоль линии рта, с удивлением наблюдая за своими собственными пальцами, как будто они двигались независимо от нее. Он пошевелился, взял ее руку, притянул ее к себе на грудь.

Кристиан словно плыла в голубом и золотистом тумане. Руки Лудо медленно гладили ее шею, плечи, спустились к тонкой талии. Она наклонилась ближе к нему и увидела свое отражение в его глазах, таких темных, что радужка казалась лишь чуть светлее зрачков. В его глазах стоял вопрос. Я хочу тебя, говорили они. А ты? Ты меня хочешь? Ее глаза ответили: да.

В следующую секунду ее бикини и его шорты лежали на полу. Обнаженная, она наклонилась к нему, а он, обхватив ладонями ее грудь, медленно поглаживал пальцами соски. Ни один из них не произнес ни слова. Она потянулась к его губам. Ощутила, какие они твердые и соленые. Губы его раскрылись под ее губами. Руки скользнули вниз по ее спине. Кристиан ощутила, как горячий ток прошел по телу. Она как будто таяла. Глубоко вздохнув, она опустилась на него. Ничего подобного она никогда в жизни не ощущала и даже не знала, что можно так желать мужчину. Она лежала на нем, обнимая руками шею, ощущая его глубоко внутри себя. Подняла голову, взглянула ему в лицо. Он едва заметно улыбался, наблюдая за ней.

— Я люблю тебя, — сказала Кристиан.

Лудо улыбался счастливой юношеской улыбкой, которой она раньше никогда у него не видела. Он не сказал ей в ответ, что тоже любит ее. Но она этого и не ждала.

Тьма быстро сгущалась. Ветер набирал силу. Поднимался шторм. Кристиан и Лудо подплыли к мрачным стенам крепости Эль-Морро, веками служившей защитой для города Сан-Хуан.

Корабль входил в гавань на гребне высокой волны.

Кристиан не сводила глаз с грязно-желтых стен, возвышавшихся на несколько сотен футов над ее головой.

Перевела взгляд вниз, на остроконечные скалы, лежавшие в такой опасной близости. Однако они их благополучно миновали и вскоре вошли в спокойные воды гавани. Кристиан спустила и свернула парус на грот-мачте.

Лудо стоял у штурвала, внимательный, собранный и настороженный, и в то же время уверенный в себе и счастливый. Улыбнулся ей поверх сложенных парусов.

— Сейчас мы помоемся. Потом пойдем поедим где-нибудь стейк или, может быть, добропорядочный американский гамбургер. Что ты на это скажешь?

Как чудесно снова оказаться на твердой земле после двух недель, проведенных в океане. Чудесно и немного непривычно… Земля качалась у нее под ногами. Больше всего хотелось свежего мяса (стейк, о да, это прекрасно!) с бутылкой хорошего вина.

Они сидели в такси, тесно прижавшись друг к другу.

Кристиан обняла Лудо за талию. Он наклонился вперед, разговаривал с таксистом. Он был в просторной белой хлопковой рубашке и широких белых брюках — типичной одежде латиноамериканцов. Сквозь ткань рубашки она ощущала тепло его кожи, движения упругих мышц.

Кристиан вскоре поняла, что, находясь рядом с Лудо, не может устоять перед искушением коснуться его. За последнюю неделю они занимались любовью по четыре раза в день. И сейчас она мечтала о том же. Она смотрела на ветровое стекло, наполовину скрытое изображениями святых, пластмассовыми розами, миниатюрными детскими ботиночками и болтающимся резиновым крокодильчиком, но ничего этого не видела. Она представляла себе склоненную светлую голову Лудо, его обнаженные плечи, напряженные руки, ритмичные движения… Этот образ заслонил все остальные. Кристиан почти застонала, прижалась к Лудо, спрятала лицо у него между лопатками.

Не оборачиваясь, он дрогнувшим голосом продолжал объяснять таксисту, куда ехать.

Машина остановилась у небольшого ресторанчика, примерно в трех кварталах от пляжа. Кристиан ждала под деревом, пока Лудо расплачивался с таксистом. Слушала звуки тропической ночи — стрекотание сверчков, пронзительные крики древесных лягушек над головой, плеск волн о скалы, неожиданные раскаты грома. Небо разорвалось пополам, пронзенное пурпурно-белой молнией, осветившей на мгновение скопление тяжелых кучевых облаков. Кристиан даже зажмурилась. В следующую секунду полил дождь, обдав их теплыми струями. Они вымокли до нитки, прежде чем успели добежать до дверей ресторана.

Во время обеда они сидели почти вплотную друг к другу, говорили много и сумбурно, перескакивая с одной темы на другую, много пили, много смеялись. Кристиан, загорелая, как цыганка, выглядела очень экзотично в рабочих штанах Лудо и его рубашке, завязанной узлом на талии, с ярко-красной лентой в темных волосах. Она вся светилась здоровьем и счастьем. Загорелые щеки вспыхивали ярким румянцем каждый раз, когда рука Лудо касалась ее бедра. Она с аппетитом ела стейк, с замиранием сердца думая о том, что никто во всем мире, даже Арран и Изабель, не знает, где она сейчас. Она выпала из времени и пространства. Интересно, пытался ли Сэм Старк разыскать ее? С детским восторгом она подумала о том, что ему ни за что не придет в голову искать ее на небольшом парусном суденышке в гавани Сан-Хуан.

Гроза кончилась. Они вышли из ресторана. На темных улицах блестели лужи, от тротуаров поднимался пар, с листьев деревьев капала вода. В посвежевшем после дождя воздухе чувствовался легкий аромат цветов. Мокрые древесные лягушки захлебывались от счастья в ветвях деревьев.

Кристиан и Лудо взяли такси и вернулись на корабль.

В каюте было сыро, повсюду блестели капли воды. Они закрыли люк, и почти в ту же минуту над их головами раздался треск — налетел порыв града. Его крупные дробины громко стучали о палубу.

Лудо, босой, стоял, наклонив голову, жадными глазами глядя на обнаженную Кристиан. Она ждала его, распростершись на узкой койке. Не сводя с нее глаз, он сорвал с себя одежду, не глядя кинул на пол. Несколько долгих мгновений они не прикасались друг к другу. Кристиан смотрела на него такими же жадными глазами и думала о том, как он прекрасен без одежды, какой стройный и подтянутый. И еще она думала о том, что каждое мгновение, проведенное вне физического контакта с ним — сущая мука. Она сознательно продлевала эту агонию, чтобы потом еще полнее насладиться своим счастьем. Трепеща под взглядом его темных глаз, она протянула руки.

— Иди ко мне, Лудо. Иди ко мне!

Он улыбнулся, и все его лицо изменилось. Так он улыбался только ей. Это ее, на всю жизнь. Он бросился к ней, и они слились. Кристиан целовала его закрытые глаза, перебирала спутанные волосы. Он снова и снова погружался в нее, пока она не почувствовала, как растет, поднимается какая-то неистовая сила в них обоих, услышала, как участилось и стало хриплым его дыхание, увидела капли пота на его лице и теле. Все его мышцы напряглись в мощном спазме. Он изливал в нее всего себя.

Кристиан громко стонала, снова и снова повторяя его имя, растворившись в нем без остатка.

Потом он лежал рядом с ней с закрытыми глазами, тихий и неподвижный. Капли пота высыхали на его теле под легкими порывами ветра из приоткрытого люка.

(Позже им снова пришлось его закрыть — налетел новый шквал.) Кристиан, приподнявшись на локте, смотрела на него. Как бы ей хотелось узнать, о чем он думает.