— Милости прошу, — сказал Лем и прошел к пульту информата. Эрик с интересом смотрел, как пальцы хозяина бегают по клавиатуре. Потом сказал:

— Знаете, это вот — первое, что меня поразило в вашей колонии. Здесь такой информат, какого я нигде не видел. И все для… Сколько вас? Триста взрослых да несколько детишек?

— В этом есть свой смысл. Вы совершенно правы: оборудование столь же совершенно, как тубалкейнское. Там и изготовили нашу систему. Информат большой, он годится для города с десятком миллионов жителей… Вот оно!

На экране вспыхнул заголовок «Общегалактические установления» с подзаголовками. Лем выбрал номер нужного раздела.

— Оставьте его разбираться, — сказал Марк.

Эрик подошел к нему и сел на большой диван в форме подковы, стоящий посреди комнаты. Элис сидела, откинувшись на спинку и закрыв глаза; лицо у нее было несчастным.

— Информат и должен быть очень мощным, — объяснил Марк. — По сути дела, отчасти чтобы уйти от него, я оставил колонию. Рассудите сами: как вы только что заметили, здесь маленькая община, в три с чем-то сотни душ, не имеющая никаких контактов с миром людей, кроме как через Врата. Но Вратами нельзя воспользоваться быстро, без подготовки. Нужно, чтобы вас запрограммировали и под гипнозом ввели схему путешествия. Для этого могут понадобиться долгие часы, и нужен весьма искусный специалист, чтобы сделать это правильно. Особенно, если вы не очень хорошо поддаетесь гипнозу.

— Да не так вовсе! — крикнул Эрик. — Я всегда чудненько поддавался, а потом угодил в состояние, гифмак его называют, и… — Он вытер свое пухлое коричневое лицо. — Неважно. Теперь я быстрее устаю, и только. Но все равно рискну, если удастся задаром посетить Землю. Ладно, рассказывайте о вашем инфе.

— Хорошо. Понимаете, он нужен как противовес эффекту изоляции. Но еще больше, возможно, для противостояния очень стабильной, очень мошной ианской культуре — она же рядом, за дверью. И меня она поглотила. Понимаете, она и сейчас во мне, это очень сильно… То и дело ловлю себя на мысли: как прекрасно было бы увидеть возрожденный Золотой век Иана! Хочу этого больше всего на свете! Но не настолько сильно, чтобы содействовать Чарту в его чудовищных замыслах.

— Он и вправду хотел, чтобы вы ему помогли?

— Ну, не ловить дикарей, конечно. Он просил меня отобрать неоднозначные высказывания и метафоры из «Эпоса Мутины», которые он собирался использовать в качестве ключей к шифру. — Марк выпрямился и крикнул: — Доктор!

— Что такое? — не оглядываясь, отозвался Лем.

— Вы слышали, что от меня ушла Шайели, а от Элис — Рейвор?

— Нет, но причина очевидна. Разве их не убедили, что народ Иана начинает великое дело, и они могут в нем участвовать?

— Как будто так.

Доктор кивнул и последний раз прошелся по клавиатуре. Он выглядел крайне усталым.

— Кажется, передал все, что надо. Запросил разрешение послать Эрика на Землю с тем, чтобы он там выступил в защиту дикарей.

— Когда придет ответ? — спросил Марк.

— Через минуту-другую. Да, кстати, я верно понял вас, что Чарт намерен использовать «Эпос» в качестве сценария для своего спектакля? И у него получится? Мне всегда казалось, что даже группа храт, самые вдумчивые ианцы, понимали в тексте далеко не все.

— Чарт полагает, что нашел двенадцатую книгу, ключ к «Эпосу», превращающий легенды в техническую инструкцию. И ключ этот укрыт во Вспышке Мутины.

Доктор Лем на секунду замер, затем снова принялся печатать. Выдохнул:

— Остроумная идея… И очень возможно, верная. Очень возможно! Если Постановщики хотели оставить путеводитель по своим достижениям… Но пыль искажает солнечный спектр, правильно?

— И он так считает, — подтвердил Марк с неподдельным уважением.

— Х-м! Любопытно, не содержится ли там что-то большее, нежели набор инструкций? Может быть, система постоянного закрепления культуры, подобная нашему информату? Вы только что об этом спрашивали, Эрик, и Марк ответил абсолютно верно: это защита от вторжения ианской культуры.

Эрик широко открыл глаза.

— Так значит, колонию устроили не для того, чтобы ианцы приспособились к нам? Не для того, чтобы узнать, станут ли они жить рядом с людьми?

— Правильно. — Лем грустно улыбнулся. — Ее организовали для того, чтобы выяснить, удастся ли нам ужиться с ианцами.

— Да вы шутите! — закричал Эрик. — Зачем нам эти отсталые…

Его прервал голос коммуникатора:

Говорит ваш информат. В соответствии с данными, введенными в мой банк доктором Игалем Лемом, я передал на Землю сигнал оранжевой тревоги[В английской традиции принято обозначать категории тревоги цветами.]. Ничего не предпринимайте, повторяю, ничего не предпринимайте до получения инструкций с Земли. Управляющий информирован об этом в обычном порядке.

Все сидели в оцепенении. Первым заговорил Эрик:

— Ну, думаю, пока мне не удастся смотаться на Землю.

Через десять минут грянул гром. Первым, естественно, позвонил Чевски — в такой ярости, что едва мог говорить связно. Марк, Элис и Эрик беспокойно топтались за спиной Лема, пока старик терпеливо повторял — раз пять или шесть, — что для него эта «оранжевая тревога» была такой же неожиданностью, как и для управляющего. Терпение Лема все-таки иссякло, и он огрызнулся:

— Вместо того, чтобы напускаться на меня, обратились бы к информату. Я в жизни ничего не слышал о таких вещах! У Чевски перехватило дыхание, он яростно заорал:

— Вот и спрошу! А вы… чтоб неприятностей больше не было! Мы устали от вашей самодеятельности, понятно?

Экран потемнел. Почти в ту же секунду за окном метнулась белая вспышка, осветившая Северный хребет — начиналась первая летняя буря. И все почти поверили: Постановщики в самом деле вернулись и снова превращают планету в то, чем она некогда была, судя по описаниям в «Эпосе Мутины» — в единое произведение искусства.

Затем на экране появился Дуччи. Он объявил, что доступ во Врата закрыт по дистанционной команде с Земли, о чем он, как главный инженер, был мгновенно извещен, и спросил: что, во имя галактики, происходит? Затем соседи Лема, одетые кое-как, вылезли из 'своих кроватей, чтобы задать тот же вопрос. Старик беспомощно воздевал руки и просил людей подождать, пока все не выяснится.

Но следующее событие оказалось совсем уж удивительным. Корабль Чарта беззвучно поднялся с места, на котором покоился с момента прибытия, и медленно двинулся в северо-западном направлении.

— Неужто он улетает? — спросил Марк, подбежав к окну. — Это было бы слишком хорошо! Лем покачал головой.

— Нет, он идет по местному маршруту. Я старый человек, и во времена моей молодости было много межзвездных кораблей. Я видел, как они летают в атмосфере. Чарт попросту покидает наш район, чтобы попасть под бесспорную юрисдикцию ианцев.

— Гарри мне объяснил… то есть Рейвор, — тихо вымолвила Элис, — что когда Чарт все здесь закончит, он станет вылитым ианцем. «Обезьянкой» наоборот.

— Не исключаю, — сказал доктор. — Я не проводил специальных исследований, но сейчас вижу: это всегда над нами висело. Социальная система, достаточно мощная для того, чтобы тысячи лет руководить миллионным населением, наверняка сможет управиться с изолированными людьми.

— До меня что-то не доходит, — пробормотал Эрик.

— Не доходит? — Марк рывком повернулся к нему. — Черт побери, это запросто могло случиться со мной! Меня едва не поймали, не овладели мной, едва не переделали на местный манер! Кое-что на это указывало — просто я не понимал вплоть до сего дня. Доктор, ведь в колонии очень мало детей, верно?

— Верно. И они играют в шримашей, пока не придавят одного-другого в куче. — Лем утер лоб тыльной стороной ладони. Ночь не была особенно душной, но все сильно потели.

Вдруг за окном, в той стороне, где помещались Врата, полыхнуло голубое сияние, более яркое, чем Кольцо. Эрик подскочил.

— Что это?