Турстон из отдела по расследованию убийств и его новый напарник Эндрюз из отдела по расследованию ограблений получили для маскировки микроавтобус компании «Флорида Пауэр энд Лайт». Им поставили задачу следить за Карлосом Киньонесом, одним из шести подозреваемых из компьютерного списка.

Полицейское управление располагало для скрытого наружного наблюдения целым парком разнообразных авто: такси, машины ремонтных служб электрических и газовых компаний, мебельные и почтовые фургоны, кое-что взяли в аренду, кое-что купили. Другие, конфискованные у преступников, передавались в пользование полиции по суду. Для слежки за такими, как Киньонес, машину необходимо было менять каждый день.

Детективы, парни, которым едва перевалило за тридцать, вот уже два часа, как припарковали микроавтобус напротив совершенно безликого дома в районе, неофициально именовавшемся Свободным городом, где у Киньонеса была квартира.

Время шло к семи вечера, и Брэд Эндрюз чуть челюсть себе не вывихнул, зевая от скуки. Эндрюз любил действовать, как, собственно, все детективы, и потому он и избрал себе эту профессию. Слежка же по большей части никаким действием не является. Нужно часами сидеть в машине и пялиться сквозь лобовое стекло, за которым ровным счетом ничего не происходит. Даже в ясную погоду очень трудно сосредоточиться на выполнении задания, не позволяя себе думать о предстоящем ужине, или спорте, или сексе, или неоплаченных счетах…

Дождь, зарядивший с час назад, сильно затруднял видимость, но включить дворники значило обнаружить себя. Дробь, выбиваемая дождевыми каплями по крыше машины, тоже мешала. От ее нудного ритма начинало клонить в сон.

— Эй, приятель, не спи! — окликнул партнера Турстон, заметив, что Эндрюз снова разинул рот в зевке.

— Я и так стараюсь, — сказал Брэд Эндрюз, выпрямившись на сиденье. Он был уже офицером со стажем. Служил прежде в отделе по расследованию убийств, но затем был переведен в отдел ограблений, сотрудники которого тоже, конечно, работали сверхурочно, но хотя бы в разумных пределах. Теперь он на время вернулся.

В спецподразделение Эйнсли вошли двадцать четыре человека: два сержанта из отдела убийств — сам Эйнсли и Грин, — их группы по четыре сыщика в каждой и еще двенадцать детективов, «одолженных» в отделе ограблений. К слежке подключились еще два человека, присланных из прокуратуры штата.

— Эй, глянь-ка! — встрепенулся Эндрюз. — Вот он, наш красавец. И представь, он опять прилизывается. Невероятно!

Киньонес — латиноамериканец с оливкового оттенка кожей — был высок, строен, узколиц и обладал густой темной шевелюрой, которую расчесывал в тридцатый, должно быть, раз за те два с половиной дня, что Турстон и Эндрюз за ним наблюдали. За ним числились грабежи, вооруженные налеты и одно изнасилование.

Он вышел из дома в сопровождении неизвестного бородатого мужчины. Оба сели в изрядно побитый «шевроле» семьдесят восьмого года выпуска и двинулись в путь. Микроавтобус с двумя детективами — Эндрюз сел за руль — пристроился следом.

Киньонес направил машину прямиком в сторону Восемьсот тридцать шестого шоссе — весьма оживленной магистрали — и поехал по нему на запад в сторону международного аэропорта Майами. На трассе Киньонес повел себя странно. Его «шевроле» двигался опасными зигзагами, он стукнул несколько автомобилей бампером сзади. Похоже, он явно пытается заставить кого-нибудь остановиться, чтобы ограбить.

Турстон сжал кулаки.

— Дьявол! Как бы мне хотелось арестовать этих двух мерзавцев!

Оба детектива понимали, перед какой встали дилеммой. В их задачу входило следить за Киньонесом как за возможным серийным убийцей, но, если бы одна из машин остановилась, профессиональный долг велел бы им защитить от бандитов тех, кто мог в ней находиться. К счастью, никто не останавливался, несомненно потому, что полиция не раз через средства массовой информации предупреждала население о тактике, к которой могут прибегнуть преступники.

Через некоторое время детективы с облегчением увидели, что Киньонес бросил свою затею. Вскоре желтый «шевроле» съехал с шоссе в районе Пятьдесят седьмой Северо-Западной улицы и, попетляв по улочкам западных кварталов Малой Гаваны, остановился у магазина «7-Илевэн», где бородач вышел из машины. Затем Киньонес в одиночестве направился к кампусу Общественного колледжа Майами-Дейд, что был на пересечении Сто седьмой Юго-Западной авеню и Сто четвертой улицей. Путь был не близкий. Ехать пришлось почти час, и Эндрюз предпочел вести микроавтобус на почтительном удалении от «шевроле», не теряя его из виду.

Часы показывали восемь тридцать вечера, когда Киньонес остановил машину на автостоянке колледжа, мимо которой студенты группами и поодиночке шли с вечерних занятий. Проходя мимо «шевроле», некоторые девушки вдруг резко поворачивали головы в ее сторону: видно, их окликали, но ни одна не остановилась.

— За этим скотом числится изнасилование, — сказал Турстон, подаваясь вперед на сиденье, — ты не боишься, что он…

В этот момент Киньонес проворно выбрался из машины и двинул вслед за молоденькой блондинкой, направлявшейся в противоположный угол стоянки.

— А ну-ка, пошли! — Турстон выскочил из микроавтобуса, Эндрюз за ним.

Киньонеса отделяли от девушки какие-нибудь пять метров, когда она добралась до своей красной «хонды», села в нее, завела мотор и рванула к выезду. Киньонес метнулся к своей машине, совершенно не подозревая о присутствии рядом двух полицейских, которые тоже поспешили вернуться к микроавтобусу.

«Шевроле» Киньонеса помчался за «хондой», преследуемый машиной детективов.

— Только не прозевай гада, — умолял Турстон напарника. — Если он тот, кто нам нужен, нельзя допустить, чтобы дело кончилось еще одним трупом.

Эндрюз молча кивнул в ответ. Он держался теперь значительно ближе к желтому «шевроле», рассудив, что Киньонес в пылу погони ничего не видит, кроме идущего впереди маленького красного автомобиля. Три машины следовали в северном направлении по Сто седьмой Юго-Западной авеню, пока «хонда» неожиданно не свернула круто вправо на Восьмую Юго-Западную улицу. Не готовый к такому маневру Киньонес резко ударил по тормозам, «шевроле» тем не менее почти проскочил широкий перекресток, но все-таки вписался в поворот.

— Лихо она его! — восхитился Турстон. Погоню Киньонеса за девушкой еще ненадолго задержал другой автомобиль, водитель которого собирался выезжать на Сто седьмую авеню. Когда детективы увидели «хонду» в следующий раз, она уже была припаркована на стоянке рядом с высотным жилым домом. Блондинка быстро открыла ключом дверь парадного и проскользнула внутрь, захлопнув за собой дверь как раз в тот момент, когда «шевроле» Киньонеса притормозил рядом с «хондой». Эндрюз поставил микроавтобус так, чтобы детективы могли одновременно видеть и Киньонеса, не выходившего из своей машины, и дом, куда вошла молодая девушка. Через несколько минут они увидели ее в осветившемся окне одного из нижних этажей, но только на мгновение. Она сразу же задернула плотную штору.

— Она знает, что он все еще здесь, — прокомментировал Турстон.

— Да. Похоже, он увязывался за ней и раньше. Быть может, он даже знает номер ее квартиры.

— Ах, ты черт! Он пошел туда! — воскликнул Турстон.

Пока детективы наблюдали за окном, Киньонес выбрался из машины, подошел к входной двери вместе с каким-то жильцом дома и, следуя за ним по пятам, проник внутрь. Детективы ринулись следом, но наткнулись на запертую дверь, которая не поддавалась даже на толчки всем телом. Сквозь стеклянную стену парадного внутри уже никого не было видно. Турстон принялся лихорадочно нажимать кнопки домофона.

— Это полиция! — выкрикивал он. — Мы преследуем преступника, откройте скорее!

Многие из жильцов дома отнесутся к этому с подозрительностью, но, может, хоть кто-то…

Этот кто-то нашелся на сей раз довольно быстро. Раздался громкий зуммер.

— Открыто! — воскликнул Эндрюз, и оба ворвались внутрь.

— На каком она этаже? — на ходу спросил Эндрюз партнера. — Мне показалось, на третьем.