Оказавшийся первым у желанной цели Конан, на бегу доставший флягу, замер, так и не ступив под сень четырех невысоких пальм. Остальные поравнялись с ним и — тоже застыли. Под деревьями, обложенный белыми камушками, бил родник. Накопившаяся в этом бассейнчике вода была кристально прозрачна. А около источника лежало множество человеческих скелетов, и некоторые из них уже рассыпались в пыль.
Внезапное открытие остановило людей. Но вода продолжала манить. Луара сделала шаг к роднику.
— Стой! — Властный окрик Ловара пригвоздил девушку к месту и заставил повернуться к нему.— Скелеты. И… Здесь вообще нечисто… я чувствую. Этой воды нельзя касаться.
— Я не могу больше! — истерично завопила Луара.— Я пять хочу!
И ринулась к ключу.
— Варвар,— быстро проговорил Ловар,— останови ее. Иначе дальше мы пойдем вчетвером.
Киммериец колебался — уж больно притягательно выглядел безмятежно журчащий родник,— но всего секунду. «Остерегайся живительной влаги, ибо она сожжет тебя, как огонь»,— говорила Ливия…
— Не сметь, дура! — Его страшный голос остановил девушку на полпути к источнику. Девушка испуганно сжалась, и слова, готовые сорваться с ее губ, застряли у нее в горле.— Потерпи немного,— добавил северянин уже спокойнее,— давай сперва разберемся.— Он повернулся к Ловару.— Как понимать твои слова, колдун?
— Не могу объяснить,— медленно сказал тот, пристально вглядываясь в воду.— Но чувствую… Я уже говорил, что против нас действуют могущественные силы зла; они препятствуют моим способностям… Но все же я попробую доказать свою правоту. Уйдите все. Подальше…— Он с трудом шевелил пересохшими губами.
Спутники повиновались. Они отошли шагов на десять от деревьев, оставив Ловара одного у странного источника.
—Пожалуй, он прав,— задумчиво пробормотал Конан.— Рядом с водой люди просто так не умирают…
Ловар вытащил из одежд маленький, чуть больше ладони, кинжал. Уколол палец. Дал крови натечь на лезвие. Он сидел вполоборота к людям, с надеждой смотрящим на него.
Выло видно, как губы его что-то шепчут. Ловар занес Я родником кинжал, наклонил. Ярко-алые капли покатились вниз, упали в воду.
Густой желтоватый пар взметнулся над источником, укутал мага. Конан бросился на помощь, но не добежал до ключа — навстречу, из ставших темно-коричневыми клубов пошатываясь, с кинжалом в опущенной руке вышел Ловар.
— Яд…— выдавил чародей, и ноги его подкосились.
* * *
Омигус, Луара, Ки-шон и пришедший в себя Ловар наблюдали, как киммериец — неистово, выкрикивая злобны проклятия, с неведомо откуда появившейся силой — разбросал камни родника, выхватил меч и взялся за порожденные чьей-то злой волей деревья, выросшие на ядовитой почве и питающиеся отравленной водой. Из срубленных стволов вытекала зеленая желеобразная жижа с резкой вонью, напоминающей запах разложившегося трупа. Стволы и сучья, падая на землю, тут же иссыхали и сворачивались, как горящая кора.
Наконец оазис-убийца был уничтожен. Конан вернулся к своему маленькому отряду.
— Спасибо, колдун,— просто сказал он и хлопнул Ловара по плечу: более откровенно варвар не умел, да и стеснялся выражать свою благодарность.— Ты спас нам жизнь… Надо идти,— обратился киммериец к людям, которые идти были уже не в состоянии…
* * *
Ни о каком посменном карауле не могло быть и речи. Измотанные, умирающие от жажды, они вповалку спали на песке. Ночи давали передышку от солнца и от проклятой желтизны, хотя обычно выдавались холодными, и земля сильно остывала к ненавистному рассвету…
* * *
— Гиль-Дорад! Гиль-Дорад! — разбудили северянина радостные крики и смех, сопровождаемые поцелуями. Кто-то тряс его за плечо. Разомкнув веки, он разинул от изумления рот и решил: «Сон».
— Господин Конан! К нам! — звенел веселый голос Омигуса; ему вторил смех кхитаянки.
— Конан, милый, мы нашли Гиль-Дорад! Она существует на самом деле! Смотри, как здорово! — Сидевшая рядом на корточках Луара обнимала приподнимающегося на локтях киммерийца за шею и целовала в щеку.— Вода, милый, сколько хочешь воды! Никакой не яд, вкуснятина!
Конан увидел вокруг себя город. Площадь с мраморным круглым бассейном; в бассейне прямо в одежде плещутся Омигус и Ки-шон. Убегающие от площади улицы. Белые глиняные дома с плоскими крышами, с разбитыми возле них тенистыми садами. Сочные плоды свисают с ветвей. Вдали возвышается нечто наподобие дворца. Совсем близко от дворца — внушительных размеров беседка с витыми колоннами, поддерживающими крышу, маленьким фонтанчиком внутри, столом, уставленным кувшинами, блюдами с яствами… Она так и манит… Но нигде не видно горожан. И киммериец понял, что пора ущипнуть себя. И ущипнул.
— Это правда, это все взаправду! Мы нашли Гиль-Дорад! — смеялась рядом Луара.— Я тоже щипала себя… Дергала за волосы… Боги, какое счастье! Конан вскочил на ноги.
— Воду пили?
— Конечно! Я решилась, хотя и страшно было. Это не отрава! Вода! Хочешь, хоть весь бассейн выпей. Хочешь — в беседке вино. Еще еда, фрукты, сладости.
Счастливая Луара схватила гиганта за руку и потащила к беседке. Обалдевший Конан послушно взошел по ступенькам, сел на одну из подушек, разбросанных вокруг стола, и взял протянутый девушкой серебряный кубок с вином, которое та налила из бронзового кувшина с тонким горлышком.
— А где Ловар? — спросил варвар, все-таки не решаясь выпить.
— Спит. Вон там, видишь? Мы его будили. Никак не просыпается. Храпит, мычит что-то. Умаялся. Мы и тебя-то не сразу растолкали.
«Так, надо привести мысли в порядок.— Конан отрешился от возбужденно-радостного девичьего щебетания и попытался сосредоточиться.— Воду они пили. И живы. Так что будем считать, это не сон. Но как мы могли попасть в Гиль-Дорад? Ведь, по рассказам, до нее идти и идти. Правда, рассказы рассказами… Но ведь Ливия предупреждала о чем-то еще… Не помню. И откуда здесь взялось это великолепие? И где все люди? Дьявольщина какая-то…»
— Вы видели кого-нибудь? Людей или… что-то такое? — Он сделал неопределенный жест.
— Нет. Никого. А разве им обязательно быть? Может, в Гиль-Дорад каждому вошедшему дарят по городу. Да разве может быть по-другому?!
— Не знаю… Погоди-ка.
Северянин отставил нетронутый бокал, сбежал по ступеням беседки, подошел к лежащему на спине Ловару. Склонился над ним.
Мерное дыхание. Жив. Действительно, спит.
Конан взял мага на руки и понес к беседке. Положил на подушки.
— Дай воды. Вода есть в этих кувшинах?
— Есть.— Луара протянула ему кувшин.
Киммериец принялся лить воду на голову спящему.
Никакой реакции.
— Крепко уснул наш скиталец.— Конан попробовал хорошенько потрясти чародея.
В ответ тот что-то мычал и стонал, но в себя не приходил. Варвар похлопал его по щекам. Не помогло.
— Это ж как уснуть надо! — в сердцах сплюнул Конан.
К беседке шли, держась за руки, кхитаянка и циркач; последний крепко сжимал в свободной руке горлышко кувшина.
— Ты великий человек, Конан! — заорал Омигус, к которому, похоже, опять вернулась жизнерадостность.— Я готов поделиться с тобой даже самыми страшными секретами, к коим допущены лишь избранные из избранных во всем мироздании. Скажем, как добыть огонь из пальца…
— Ты лучше попробуй с помощью своего магического искусства растормошить Ловара,— усмехнулся Конан. Ему смертельно хотелось пить… Ему хотелось упасть на подушки в тени… но он не мог позволить себе быть таким легкомысленным.
— Пробовал,— Омигус и Ки-шон поднялись по ступеням и уселись на подушках.— Магия тут бессильна. Крайне тяжелый случай.
Конан возобновил попытки разбудить их странного спутника.
— А чего ты стараешься? — Омигус отхлебнул — и судя по всему уже не в первый раз — прямо из горлышка.— Проснется сам когда-нибудь… Чтоб меня демоны съели, отменное вино!
