— В Черный Замок мы попадем, так или иначе,— устало отвелил он,— вовсе не это меня заботит.

Мэгил резко выпрямился:

— Каким образом?

— Пока не знаю,— равнодушно пожал плечами киммериец.

— А-а-а…— разочарованно протянул жрец,— а то я уж подумал…

— Кром! — вспылил Конан.— Ты так говоришь, как будто, попади ты внутрь, и все наши проблемы решены!

— Ну-у,— помялся жрец.

— Я же тебе сказал,— вновь повторил Конан,— что внутрь мы как-нибудь да попадем!

— Но как? — упрямо повторил жрец.

— Да хотя бы тем путем, что когда-то перенесли туда груду камня, из которого сложили Черный Замок! — отрезал варвар.

— Но колдовство древних…— начал, было, жрец, и Конан досадливо поморщился.

— Брось! Труд рабов гораздо дешевле!— снисходительно объяснил он, удивляясь про себя, как можно не понимать такой ерунды.— Вот увидишь, найдется где-нибудь тропа или остатки тропы, по которой люди без всякого колдовства таскали на своих спинах каменные глыбы.

— Может, ты и прав,— почесал в затылке жрец,— но если такая тропа и существует, на поиски ее нужно время, а у нас его нет.

— Нет и не надо.— Конан широко зевнул.— Интересно, где Фан?

Конан встал и посмотрел в черное небо, словно и впрямь надеялся заметить в густой листве деревьев затаившуюся птицу, и Мэгил выругал себя: как он-то сам мог позволить себе забыть о ручном соколе с душой человека?

Словно в ответ на зов, послышался шум крыльев, и сокол камнем упал сверху, зависнув над самым плечом киммерийца.

— Нет! Нет!— закричал тот.— Вот сюда, а то от твоих пожатий остаются шрамы!

Он похлопал ладонью по спинке скамейки, и жрец понял, что Конан, оказывается, находил время и для общения с птицей. Правда, когда это могло происходить, он даже не представлял.

— Слетай-ка ты завтра к этому Нергалову колодцу, дружок, и отыщи путь, который привел бы нас к Черному Замку. Да смотри, не попадись кому-нибудь на глаза.

Пока Конан говорил, Фан смотрел ему в глаза, а потом кивнул, и было в этом вполне человеческом движении что-то такое, что заставило болезненно сжаться сердце жреца.

— Там наши люди,— объяснял Конан,— полторы сотни человек, и, если мы не поможем, всех их ожидает участь пострашнее твоей.

Откуда-то издалека, ослабленный расстоянием, донесся непонятный рокот.

— Мост опускают,— тут же ответил варвар на невысказаный вопрос Мэгила.— Не нравится мне это.

— Нергал с ними,— отозвался Зул, зевая.

— Смотри, не вывернись наизнанку,— предостерег его киммериец,— что тогда делать станешь?

И Акаяма, только что последовавший заразительному примеру друга, едва не откусил себе язык, когда необъятное тело затряслось от хохота.

— Все!— Северянин вскочил.— Пошли отсюда, пока все от безделья не перекалечились!

— Куда это ты собрался? — встревожился Мэгил.

— Вставайте, сони! — прикрикнул он на Акаяму с Зулом и обернулся к жрецу: — Может быть, для тебя и не вопрос, что ты станешь делать, когда проберешься внутрь, но я не желаю соваться неизвестно куда, не представляя, что меня ждет там.

— И что ты собираешься делать? — поинтересовался жрец.

— Сейчас полночь. Все давно спят,— просто ответил киммериец и окинул друзей взглядом, пытаясь оценить, кто из них на что способен.— Я собираюсь пробраться во дворец и из первого же попавшегося жреца выбить все, что он знает о Черном Замке.

— Я с тобой! И я! — вскричали Зул с Акаямой, и сонливость мгновенно слетела с обоих.

— Одних я вас не оставлю! — заявил Мэгил, становясь рядом с ними, и требовательно посмотрел на киммерийца.

— А я бы без тебя и не пошел,— ухмыльнулся Конан.— Вдруг встретится что-то такое, чего я почувствовать не смогу?

Жрец так и не понял, шутит он или говорит всерьез. Фан едва шевельнулся на своей перекладине, но северянин мгновенно повернулся к нему лицом и погрозил пальцем:

— А тебе завтра рано вставать!

Факел уже догорал и, перед тем как окончательно погаснуть, начал чадить. Его неверное, мерцающее пламя отбрасывало от находившихся в комнате предметов и людей зыбкие, уродливые тени, которые вдруг увеличивались до невероятных размеров и так же внезапно опадали. Из-за этого казалось, что они перепрыгивают с места на место, словно норовя спрятаться и, улучив момент, подкрасться сзади.

Зул поежился. Не то чтобы он боялся, но чувствовал себя неуютно. Впрочем, и Акаяма с Мэгилом предпочитали дневной свет мрачным теням. Конан присел перед камином и что-то там повернул, поминая Крома и досадуя на себя за то, что, перекрыв вход в подземелье, почему-то позабыл вновь запустить в работу защитный клинок. Хвала Крому, ничего страшного не произошло, но все равно впредь нужно быть внимательнее. Он выпрямился и удовлетворенно посмотрел на друзей.

— Теперь можно идти,— объявил он после того, как Зул, усевшись в кресло, потянул вниз пару заветных шнуров, и глухой гул, прокатившись где-то в толще стены, затих.— Только нужно зажечь побольше света, чтобы не плутать в темноте.

Неожиданно киммериец вспомнил, что вход в камин не перекрывал, но тот, тем не менее, оказался закрытым. Он покачал головой, в который уже раз ругая себя за странную забывчивость. Впрочем, поздно досадовать. Он поджег еще пару факелов и один из них воткнул в кольцо вделанного в стену держателя, а второй прихватил с собой.

— Ты уверен, что внизу мы никого не встретим?— озабоченно нахмурился Мэгил.

— А кого там теперь охранять?— вопросом на вопрос ответил киммериец.

— Тоже верно,— благодушно согласился жрец.

Тем не менее, лишняя предосторожность никому еще не повредила. Конан отдал факел Акаяме, а сам быстро пошел вперед и, припав к полу рядом с темнеющим провалом, внимательно вгляделся в царившую внизу непроглядную темень, но, как и ожидал, ни одного огонька не пробивалось сквозь многочисленные ряды решеток. Только убедившись, что оказался прав, он осторожно спустился и осмотрелся еще раз, но, как и прежде, не увидел ничего подозрительного.

— Спускайтесь!— негромко позвал он друзей.

Именно этого они и ждали. Все трое один за другим быстро скользнули в подземелье, и Акаяма замер, глядя наверх.

— Что приуныл?— ухмыльнулся киммериец.

— Похоже,— Акаяма озадаченно поскреб в затылке,— придется мне возвращаться другим путем.

— Успокойся,— ободрил его Конан,— скорее всего, нам всем придется возвращаться другим путем: я не хочу, чтобы наше убежище обнаружили раньше времени.

Четверо друзей проверили оружие, прихватили факелы и двинулись вперед по знакомой дороге, хотя цель на этот раз у них была иная — дверь, через которую подвал сообщался с дворцом.

— Дальше пойдем без света,— объявил киммериец, когда они оказались на развилке.

Конан воткнул факел в держатель как раз в том месте, где начинался более широкий проход, ведущий к клетке, где недавно еще сидела Мелия. Сделав несколько шагов, он подошел к лестнице, медленно поднялся по ступеням, взялся за ручку, тихонько потянул на себя дверь и с удивлением обнаружил, что она не заперта. Тогда он, осторожно приоткрыв ее, посмотрел в щелку и увидел спину стражника, охранявшего спуск вниз. Он обернулся к своим спутникам, приложил палец к губам и бесшумно проскользнул в проем. Его могучие руки стальным капканом сомкнулись на шее незадачливого охранника, с хрустом ломая позвоночник.

— Первая заповедь солдата — не спи на посту,— назидательно изрек киммериец.

— Ему твоя наука уже не пригодится,— заметил Акаяма.

Северянин осмотрелся. Широкая, в два его роста, галерея уходила вперед на пару сотен локтей. Вся левая стена состояла из казавшегося бесконечным ряда высоких, от самого пола и почти до потолка, окон, разделенных узкими простенками. Вдоль противоположной стены тянулись украшенные причудливой резьбой двери. Свободное пространство между ними занимали картины самых разных форм и размеров. Но самым важным было то, что нигде, кроме дверей одной из комнат, расположенной в дальнем конце коридора, стражи не было видно.