Насколько молодой варвар будоражит ее кровь, она осознала лишь теперь, когда вновь увидела его и поняла, что думает только о том, как оказаться поскорее в обьятиях киммерийца.

Она быстро шла следом за шагавшим вразвалку Конаном из последних сил сдерживаясь, приказывая себн не бежать, и потому не видела, как почти сразу, следом за ней отправился еще один человек, только что вышедший из дворца. Однако, соглядатай из него получился отвратительный. Привыкнув полновластно хозяйничать в городе, он не досужился проверить, не следит ли в свою очередь, кто-нибудь и за ним.

Знай Хараг о подобной небрежности своего человека, возможно, сегодня на площади появились бы два котла или второй кол.

Соглядатай так и не увидел идущего за ним зуагира, равно как и его самого не видела Сурия, все внимание которой было поглощено киммериицем. Врочем ей-то такая небрежность вполне простительна.

Она шла, тщетно пытаясь унять дрожь в коленках.

Девушка не отдавала себе отчета в том, в каком месте города находится, кто она и куда идет. Она просто шла, видя перед собой огромную спину киммерийца.

Каким-то чудом она задержалась на углу небольшой площади, но когда он отпер ключом дверь, не стала ждать, что произойдет дальше, а бросилась следом.

Конан вошел в дом и остановился, осматриваясь.

Комнатка была небольшой, но чистенькой. Хозяину сказали, что снимает ее молодая пара для тайных свиданий. На этом настоял сам киммериец, рассудив, что никому не нужный обман лишь насторожит хозяина

Конан успел лишь расстегнуть пояс и повесить на стену меч, когда дверь с легким скрипом отворилась. Он быстро обернулся, но тоненькая фигурка успела уже проскользнуть внутрь и, едва он оказался к ней лицом, без слов прильнула к его могучей груди.

— Это ты? — стараясь казаться изумленным, спросил он.

Всем киммериец был хорош, но совершенно не умел притворяться и теперь изо всех сил пытался изобразить на лице удивление, но в следующий миг понял, что это совершенно ни к чему. Дрожа всем телом и задыхаясь от возбуждения, Сурия не только не могла говорить, но, казалось, даже не слышала, что говорил он. Она жадно искала губами его губы, и Конан почувствовал, что его с головой захлестнула сладостная волна, что ее возбуждение передается и ему. И главное — теперь его ничто не сдерживало…

— Кром!

Он обнял её и прижал к себе. Словно обезумев, Сурия принялась срывать с него одежду и прижалась к нему, делясь огнем сжигавшей ее страсти.

Ее поцелуй заставил Конана позабыть обо всем. Лишь на краткии миг вернулась мысль о том, что еще утром собирался свернуть девушке шею, но он тут же отбросил ее — после!

— Так зачем ты приехал сюда? — Голос ее был усталым и томным.

Сурия лежала, подперев голову рукой, и глядела на киммериица. Так вот он какой! Ненасытный и непобедимый во всем. Конан открыл глаза и чуть заметно, одними уголками губ, улыбнулся ей.

— Я наемник,— иронично заметил он,— и ты знаешь, зачем наняла меня Аниэла.

— А я слышала,— она провела пальчиком по его лбу, — что Конан-киммериец — лучший вор Шадизара!

— И Аренджуна! — с усмешкой добавил он.— Но с этим покончено.

— Что так?— поинтересовалась девушка, и ее пальчик скользнул по губам варвара, который тут же схватил его зубами.

C деланным испугом она отдернула руку и нахмурилась. Он рассмеялся.

— Слишком хлопотно,— спокойно ответил он и тут же пояснил: — Больно много охотников объявилось на мою голову.

— Ты знаменит…— Она пожала плечами.

— Я никогда к этому не стремился. Но главное не в этом. Надоело мне сидеть на одном месте.

— Так почему бы тебе не сменить Шадизар на Сура-Зуд? — осторожно спросила она.

— Что ж, я не против,— он смачно зевнул,— но не раньше, чем покончу со своим делом.

— Тебе не управиться с ним,— рассмеялась Сурия.— Вырубленные в горах подвалы дворца обширны, но не это главное. Хотя внизу стражников нет и охраняется лишь спуск в подземелье, но сам дворец буквально набит стражей. Если только ты сунешься туда, неизбежно погибнешь.

Конан молчал, пытаясь понять, правду ли она говорит, но Сурия приняла его задумчивость за нерешительность.

— Останься со мной,— страстно зашептала она, обвив его шею руками,— и я сделаю тебя повелителем Сура-Зуда, а когда проснется Спящий, то и всего мира!

Конан не знал, что и ответить, а такое, признаться, случалось с ним нечасто. Говоря по правде, он просто, не ожидал подобного поворота и потому ляпнул первое, что пришло ему в голову:

— Ты забыла о Хараге.

— Что Xapaг? — рассмеялась она.— Пустое место! — Киммериец искренне удивился, и она обрадовалась его изумлению, почти как согласию.— Да, да! — заспешила она.— Он лишь ниточка, связующая Сура-Зуд с Йезудом и с остальным миром, хотя сам он и думает иначе. На самом же деле он всего лишь одна из многочисленных игрушек Рогазы!

— Ты забыла о богах,— вновь возразил Конан лишь для того, чтобы что-то ответить.

— Богам, поверь, нет дела до человеческой возни.

— Так ли это? — спросил он, думая о том, как бы перевести разговор на Мелию.

— Ты мне не веришь, но подумай: часто ли боги вмешиваются в дела смертных? — Она испытующе заглянула киммерийцу в глаза.— Отчего же тогда Митра не спешит на помощь пышногрудой корове, из-за которой ты здесь?

Конан вновь поморщился, и опять Сурия поняла его совсем не так.

— Митра — не мой бог,— нехотя ответил он.— Я верю лишь в Крома.

— А твой Кром? — Она рассмеялась.— Много ли он помог тебе?

— Но он ничего мне и не обещал,— резонно заметил Конан.— Он лишь напутствовал меня при рождении и примет в свои чертоги после смерти, если конечно, при жизни я не запятнаю себя трусостью или изменой. Разве этого мало?

— Ну, хорошо, пусть так,— согласилась она,— быть может, это и немало. Но скажи мне: разве не хотел бы ты послужить живому богу? Богу, который может отметить тебя своим вниманием еще при жизни?!

Конан понял, что теперь уже ему не отделаться общими фразами.

— Стать его рабом, ты хочешь сказать?

Девушка закусила губу.

— Исполнять его волю, да, но взамен и опираться в своих деяниях на его мощь!

Она торжествующе посмотрела на киммерийца, но тот в ответ лишь рассмеялся:

— Уж не имеешь ли ты в виду того, кто, как я слышал, обитает в Йезуде?

— Ха-ха-ха! — рассмеялась она в ответ весело и беззаботно и вдруг ненадолго стала похожа на простую бесшабашную девчонку.— Но я ведь тебе уже говорила, что это всего лишь куклы старой Рогазы! Да, иные из ее кукол способны творить кое-какие чудеса, но и только. Я же говорю о живом боге! Пойдем к Рогазе! Если согласишься служить ей…

— Если бы мне нравилось вспарывать животы молоденьким девушкам, я пошел бы к мяснику! — не выдержал Конан.

Однако Сурия и не подумала обидеться, лишь удивилась.

— Разве ты не убивал людей? — Она многозначительно покосилась на висевший на стене меч.

— Убивал,— кивнул Конан,— но лишь тех, кто покушался на мою жизнь!

«И жизнь моих друзей»,— хотел добавить он, но промолчал.

— Ты же хотел стать наемником? Ну, так и стань им. Столько, сколько заплатят тебе здесь, ты не сможешь получить больше нигде!

— Что ж, об этом стоит подумать,— ответил киммериец, которому уже до смерти надоел этот пустой спор.— Но прежде я должен закончить начатое.

— Так, значит, дело не в деньгах, а в этой грудастой девке?! — Улыбка покинула лицо Сурии, и оно сделалось злым и страшным, но оставаясь по-прежнему красивым.— Если так, я выжгу глаза, которыми она посмела смотреть на тебя! — прошипела она.

Киммериец посмотрел на нее и понял, что она так и поступит, если не остановить ее.

— Забудь о ней,— тихо прошептал Конан.

Он привлек к себе ее гибкое тело и принялся с жаром ласкать, с трудом сдерживая накатившееся желание одним движением свернуть ей голову. Однако он сдержался, когда увидел, что девушка тут же позабыла о своих замыслах. Его рука опускалась все ниже. Наконец Сурия глухо застонала и яростным поцелуем впилась в его губы.