— Выдать тебя? — изумился Томас Орде. — О чем ты говоришь, черт побери?

— Да о моей злополучной книге.

— О твоей… Ах вот о чем! Ну и что с ней?

— «Пропавший наследник» имеет большой успех, — унылым голосом объяснила Феба Марлоу.

— Не может быть! Ни за что бы не поверил в это! — воскликнул Том и добавил, чтобы сделать комплимент автору: — Хотя, должен заметить, его чертовски здорово переплели! Знаешь, Сибби мне показывала экземпляр.

— Читателей интересует не переплет! — строго поправила его девушка. — Их волнуют герои книги и автор! Все хотят знать, кто написал «Пропавшего наследника». Теперь понимаешь, чего я боюсь?

Том понял. Он слегка присвистнул и, помолчав минуту, спросил:

— Салфорд читал твой роман?

— Нет… по крайней мере пока не читал, это точно! Он уехал из Лондона вскоре после того, как «Пропавший наследник» вышел в свет.

— Интересно, герцог догадается, что именно он является графом Уголино? — в раздумье произнес Том. — Феба, можешь не бояться, я не проболтаюсь, но меня бы не удивило, если бы… Знаешь, что бы я сделал на твоем месте? — Феба покачала головой, не сводя взгляда с лица юноши. — Я бы во всем признался.

— Я тоже думала об этом, но когда я вспоминаю, что написала о нем… — Девушка замолчала, передернув плечами.

— Согласен, признаться чертовски трудно, — кивнул Том Орде. — И тем не менее…

— Нет, очень сомневаюсь, что смогу ему признаться, — печально сообщила девушка. — Наверняка он будет взбешен… Мне становится дурно, когда я представляю его в гневе… Бабушка советует ни в коем случае не рассказывать герцогу Салфорду, что это я написала «Пропавшего наследника».

— Ну что ж, вероятно, она разбирается в таких вещах лучше меня, — неуверенно произнес Том. — А если Салфорд обвинит тебя в том, что ты вывела его злодеем? Станешь все отрицать?

— Не надо, Том! — взмолилась Феба.

— Хорошо, но тебе не мешало бы заранее обдумать свои действия, — стоял на своем юноша. — На мой взгляд, он не поверит ни одному твоему слову. Ты не умеешь врать; у тебя при этом на лице появляется виноватое выражение.

— Если герцог спросит о книге, — в полном отчаянии ответила Феба, — придется рассказать ему правду.

— Может, и не спросит, — поспешил успокоить подругу Том, заметив, что она уже и так сильно побледнела. — Только, смотри, помалкивай об этом! Держу пари, что ты успела кому-нибудь проболтаться. Уж я-то тебя знаю!

— Проболтаться? Никому я ничего не говорила! — заверила его Феба.

Девушка наивно полагала, что ничего не стоит сохранить тайну, но это оказалось очень непросто. Особенно трудно приходилось Фебе, когда в ее присутствии обсуждали «Пропавшего наследника», а она была вынуждена молчать. Фебе хотелось крикнуть: «Нет! Я совсем не то имела в виду!». Самые большие пересуды в обществе вызвал образ графа Уголино. Тактичные люди отмахивались от этого, как от незаслуживающей внимания чепухи. Друзья Сильвестра были готовы защитить доброе имя герцога, однако Феба обнаружила, что в обществе полно идиотов, утверждающих, будто никогда не бывает дыма без огня. Ведь Феба была не единственным доверенным лицом, кому Ианта открыла свои тайны. Еще до того, как мисс Марлоу написала «Пропавшего наследника», леди Генри, судя по всему, не смущаясь, обливала Сильвестра грязью при всех, кто соглашался ее выслушать.

— О, конечно, в книге все преувеличено, — высказывалась какая-то любительница сенсаций. — Я не хочу сказать, что Уголино — копия Салфорда. В наше время, по крайней мере, такое невозможно! Но когда я дочитала роман, то сразу вспомнила, как бедная леди Генри однажды мне рассказывала…

— А не может оказаться, что сын леди Генри — единственный и настоящий герцог Салфорд? — предположила одна слишком доверчивая особа. — Ведь неизвестно, были ли Салфорд и лорд Генри на самом деле близнецами, не так ли?

Эта потрясающая фантазия едва не переполнила чашу терпения Фебы. Если бы не успокаивающий взгляд леди Ингхэм, девушка вряд ли удержалась бы от какой-либо дерзости. Благодаря бабушке она моментально взяла себя в руки и промолчала. Но когда ей пришлось услышать ту же версию от леди Генри, бабушки рядом не оказалось, и Феба не сдержалась.

Ианта многозначительно провозгласила:

— Кто бы ни написал эту книгу, он очень много знает о Рейнах. Это уж точно! Все считают, будто это женщина. Вы тоже так думаете, мисс Марлоу?

— Да, женщина, причем ужасно глупая! — кивнула Феба Марлоу. — «Пропавший наследник» — самая дурацкая книга, которую я когда-либо читала.

— Я с вами не согласна! — покачала головой Ианта. — Чанс, конечно, не средневековый замок, Сильвестр не смог бы прятать бедного маленького Эдмунда, и у Эдмунда нет сестры, но это еще ничего не значит! Я уже дважды прочитала книгу и считаю, что в ней таится предзнаменование.

— Предзнаменование? — как эхо, тупо откликнулась Феба.

— Да. Некое пророчество для меня! — кивнула леди Генри. — Моему ребенку может угрожать опасность! Нет никаких сомнений, что я — прообраз Матильды.

Услышав эти наивные слова, мисс Марлоу на несколько секунд лишилась дара речи. До этого ей и в голову не могло прийти, что Ианта отождествляет себя со златовласой сестрой Максимилиана из «Пропавшего наследника». Не питая особой приязни к остальным героям романа, Феба одарила всеми мыслимыми и немыслимыми добродетелями только Максимилиана и Матильду, сделав их необыкновенно красивыми, и заставила их с головой окунуться в такие невероятные приключения, из которых, на первый взгляд, трудно выбраться целыми и невредимыми.

— Хотя Флориан и не Фотерби, конечно, — добавила Ианта, неосознанно отвечая на тревожный вопрос, возникший в голове Фебы, — по-моему, этот персонаж просто выдуман. Бедный Наджент совсем не подходит на роль героя. К тому же он барон Макаронио, это все поняли.

На лице леди Ианты и в ее голосе сквозило непоколебимое самодовольство, и это снова вызвало у Фебы сильное замешательство. Правда, она быстро его преодолела, и всего лишь после минутного размышления стало ясно, что леди Генри готова простить автору самую гнусную клевету и ложь, касающуюся других, лишь бы самой оказаться выставленной в розовом свете.

— И в реальной жизни Гарри и Сильвестр были близнецами, — продолжала размышлять Ианта.

— Но у графа Уголино нет брата-близнеца! — с трудом выдавила из себя Феба.

— Верно, нет, но мне кажется, что автор просто побоялся излишнего правдоподобия. Дело в том, что Уголино узурпатор.

— Леди Генри, — обратилась к ней Феба, стараясь держать себя в руках. — Неужели вы серьезно считаете Сильвестра узурпатором?

— Нет, я только хочу сказать, что описанное в книге похоже на действительность. Мне часто казалось, что Сильвестр, подговаривая Эдмунда покататься на пони по всему парку, полазать по деревьям или еще что-нибудь в таком же духе, несомненно будет рад, если бедный малыш упадет и сломает себе шею!

— Замолчите! — воскликнула Феба. — Умоляю, умоляю вас, не говорите так, леди Генри! Думаю, вы шутите, но прошу вас, не надо этого делать.

— Нет, не шучу. — На очаровательном лице Ианты появилось выражение упрямства. — Я не говорю, будто Сильвестр не настоящий герцог, поскольку невозможно поверить в то, что мать герцогиня поменяла близнецов… С какой стати ей это делать? Но Сильвестр никогда не любил Эдмунда. Он сам заявил как-то, что мальчик ему не нужен, и хотя позднее и оправдывался, что не имел в виду ничего дурного, я всегда знала, что Эдмунд ему безразличен. Почему он ненавидит моего сына?

— Леди Генри, вы не должны давать волю своей фантазии! — в ужасе вскричала Феба. — Как вы могли подумать, будто этот глупый роман имеет хотя бы малейшее отношение к реальной жизни?

— «Пропавший наследник» не более глуп, чем «Гленарвон», а вы не станете утверждать, что «Гленарвон» не связан с реальной жизнью, — немедленно парировала Ианта.

— Я знаю… — заявила Феба, — у меня есть все основания считать… что автор этой книги находился в полном неведении относительно всех этих обстоятельств, связанных с Салфордом или с кем-то из его родственников.