Как бы там ни было, но в конце концов Хорвичу, конечно, пришлось впустить Фебу. Правда, сделал он это с явной неохотой. Хорвич застыл, напряженно выпрямившись, и неодобрительно ждал, пока девушка благодарила и тепло прощалась со старшим конюхом герцога Салфорда. Дворецкий леди Ингхэм решил, что мисс Марлоу ведет себя с простым конюхом неподобающе дружелюбно.

— Сейчас справлюсь, мисс, примет ли вас ее светлость, — сообщил он, закрыв наконец дверь перед носом Кейгли. — Однако, должен вас предупредить, что ее светлость час назад легла спать.

Феба постаралась прогнать страх и заявила, стараясь говорить как можно более твердым голосом, будто не сомневается в том, что бабушка примет ее.

— Не позаботитесь ли пока о моей служанке, Хорвич? — спросила Феба у пожилого дворецкого. — Мы провели в фаэтоне много часов, и я уверена, она с удовольствием поужинает.

— Еще с каким удовольствием! — подтвердила Алиса, от всей души улыбаясь чопорному дворецкому. — Только не стоит из-за меня сильно хлопотать. Меня вполне устроят кусок холодного мяса и кружка черного пива!

Феба не могла не заметить, наблюдая за выражением лица Хорвича, что Сильвестр поступил правильно, отправив с ней в Лондон Алису. Хорвич ответил ледяным тоном, что попросит экономку, если та еще не легла спать, чуть позже заняться молодой девушкой, и добавил, что если мисс Марлоу подождет в маленькой столовой, то он пошлет к ее светлости служанку, чтобы та сообщила о неожиданном приезде внучки.

К этому времени Феба постепенно начала терять терпение, и сильно удивила почтенного слугу решительным отказом подождать в маленькой столовой.

— Вам не следует беспокоиться и провожать меня, ведь я прекрасно знаю дорогу в спальню ее светлости. Если ее светлость спит, я не стану ее будить, а если не спит, то мне не нужно, чтобы о моем прибытии сообщала Мукер! — твердо заявила девушка.

Ее светлость, леди Ингхэм, не спала, и на тихий стук Фебы ответила разрешением войти. Феба Марлоу вошла в спальню и обнаружила бабушку, сидящей на кровати с пологом. Под спиной у пожилой леди находилась гора подушек, а в руках она держала раскрытую книгу. Свечи в двух канделябрах и огонь в камине освещали комнату и решительный орлиный профиль вдовы.

— В чем дело? — строго поинтересовалась ее светлость и посмотрела на дверь. — Феба! О, Господи, как ты здесь очутилась?… Входи же, моя дорогая девочка!

Феба почувствовала, будто с ее плеч сняли тяжелый груз. В ее глазах появились слезы, и с громким криком: «О, бабушка!», в котором слышалась благодарность, она вбежала в комнату.

Вдова тепло обняла внучку. Столь внезапный приезд девушки если и встревожил ее, то не очень сильно.

— Да, да, конечно, я рада тебя видеть, моя любимая! Садись и немедленно рассказывай, что стряслось? Только, ради Бога, не надо меня ни к чему готовить и что-то смягчать! Надеюсь, с твоим отцом ничего не случилось?

— Нет… о нет, мадам! С папой все в порядке, — заверила пожилую леди Феба. — Бабушка, однажды вы мне сказали, что я могу рассчитывать на вашу поддержку, если мне понадобится помощь!

— Значит, опять эта несносная женщина, твоя мачеха! — с негодованием воскликнула леди Ингхэм, выпрямляясь на подушках.

— Да, да… но не только она, папа тоже, — печально кивнула Феба. — Поэтому-то положение и стало совсем невыносимым! В Остерби произошло одно событие… По крайней мере, я считала, что оно должно произойти… Я не могла допустить, чтобы это случилось… и поэтому я… убежала из дома!

— Господи, помилуй! — испуганно воскликнула леди Ингхэм. — Мое бедное дитя, что они с тобой делали? Расскажи-ка все подробно.

— Недавно мама сообщила, что папа устроил мне… очень выгодный брак с герцогом Салфордом, — запинаясь, начала Феба. Она заметила, что бабушка при этих словах моментально напряглась. Девушка вздохнула и искренне продолжила: — Я не могла выйти за него замуж, мадам. Понимаете, мы встречались всего один раз в жизни, и тогда герцог Салфорд произвел на меня неприятное впечатление. К тому же я прекрасно знала, что едва ли он меня запомнил. Если бы даже он мне нравился, я не смогла бы заставить себя выйти замуж за человека, который делает мне предложение только потому, что этого захотела его мать.

Вдова с большим трудом взяла себя в руки и спросила:

— Тебе все это рассказала твоя несносная мачеха?

— Да, мама рассказала мне о матери герцога и о том, что он собирается сделать мне предложение, поскольку я хорошо воспитана, как подобает молодой благородной девушке, и могу считаться подходящей партией для самого знатного жениха.

— Господи, помилуй! — с горечью произнесла леди Ингхэм.

— Вы… вы понимаете меня, мадам?

— О, да! Понимаю, и чересчур хорошо! — последовал мрачный ответ.

— Я не сомневалась, что вы поймете меня! Но самое ужасное заключалось в том, что папа привез герцога Салфорда в Остерби, чтобы он сделал мне предложение. По крайней мере, так мне сказала об этом мама, а ей сообщил папа.

— Когда я увижу Марлоу… Он на самом деле привез Салфорда в Остерби?

— Да, но как он мог допустить такую ошибку, ума не приложу! Единственный ответ, который приходит в голову: Салфорд на самом деле собирался делать мне предложение, но передумал, едва увидев меня, что, на мой взгляд, совсем неудивительно. Подробностей, конечно, я не знаю, но папа не сомневался в его намерениях. Когда же я рассказала папе о своих чувствах к Салфорду и попросила передать это ему, папа наотрез отказался, — сообщила Феба и печально замолчала. Через несколько секунд она добавила: — После того неприятного разговора я поняла, что, кроме вас, бабушка, никто не может мне помочь, и поэтому убежала из дома.

— Одна?! — в ужасе вскричала вдова. — Только не говори мне, будто ты проехала все расстояние от Остерби до Лондона одна в дорожной карете.

— Нет, конечно, не одна! — поспешила успокоить бабушку Феба. — Я приехала в Лондон в фаэтоне Салфорда, и он заставил меня захватить с собой в дорогу… служанку. Кроме служанки, герцог послал своего конюха, чтобы с нами в дороге ничего не случилось.

— Что-что? — изумленно переспросила леди Ингхем. — Ты приехала в Лондон в фаэтоне герцога Салфорда?

— Я… я должна вам все объяснить, мадам, — с виноватым видом пробормотала Феба Марлоу.

— Это точно! — кивнула вдова, не сводя с внучки удивленного взгляда. — Я жду от тебя самых подробных объяснений!

— Хорошо. Только это… только это довольно долгая история!

— В таком случае, моя дорогая, будь добра, позвони в тот колокольчик, — попросила пожилая вдова. — После такого долгого и утомительного путешествия ты наверняка захочешь выпить стакан теплого молока. Думаю, — негромко добавила она, — что и мне самой не помешает присоединиться к тебе. Ты сообщила настолько поразительные новости, что мне необходимо подкрепиться.

После этих слов леди Ингхэм вновь откинулась на подушки и закрыла глаза, чем вызвала у Фебы тревогу. Однако, когда через минуту в комнату вошла мисс Мукер, вдова открыла глаза и произнесла на удивление бодрым и строгим голосом:

— Сейчас же перестань киснуть, Мукер, и быстро принеси нам по стакану теплого молока! Ко мне в гости приехала внучка. Она сильно устала после долгого и утомительного путешествия. Когда принесешь молоко, позаботься о том, чтобы ей в постель под простыни не забыли положить грелку, а в комнате разожгли огонь. Мисс Марлоу остановится в самой лучшей свободной спальне! И смотри, чтобы к ее приходу все было готово.

Когда миледи разговаривала таким строгим и властным голосом, спорить с ней было неразумно. Мукер невесело ответила на приветствие Фебы, сделала ей очень слабый реверанс и перед тем, как идти выполнять распоряжения госпожи, поинтересовалась, с трудом сдерживая раздражение:

— Мисс Марлоу пожелает, чтобы я привела сюда девушку, которая, как я поняла, является ее служанкой?

— Нет-нет! Прошу вас, побыстрее отправьте ее спать! — торопливо ответила Феба. — Она… она не совсем моя служанка.