Люси облизнула внезапно пересохшие губы. Это был совсем не подходящий момент для того, чтобы начать деликатный разговор о Мюррее Филлипсе. Но, к своему удивлению, она вдруг поняла, что уже торопливо рассказывает Полу всю историю, начиная со своей первой встречи с художником и заканчивая решением не препятствовать Синди видеться с ним.

Пол Харлоу выслушал ее, не проронив ни слова. Его лицо оставалось совершенно бесстрастным, пока она мямлила и заикалась.

Когда он, наконец, заговорил, его голос был полон ледяного презрения:

– Хорошенькая история, мисс Гренджер. Моя сестра нарушает свое обещание, а вы ее поощряете и всячески способствуете.

– Я делала то, что, по-моему мнению, было хорошо для Синди.

– Кто вы такая, чтобы судить об этом?

– Я должна была принять решение. Мне казалось, что вы мне доверяете.

– Это вовсе не вопрос доверия, по крайней мере как вы его понимаете. Я объяснил вам, чего хочу от вас и почему прошу приехать, а вы, похоже, сделали все с точностью до наоборот.

– Да поймите вы, у меня не было выбора, – взмолилась она. – Неужели не ясно?

Он подошел к камину и стал пристально смотреть на огонь.

– На самом деле я вас не виню. Это все Синди. Она дала мне обещание и…

– Вы вырвали его у нее. А это совсем другое дело.

Он замолчал, а потом кивнул, соглашаясь:

– Вы считаете, я слишком многого требую от людей?

– Да, считаю. В любом случае Синди не нарушала своего слова. Она не ходила к Мюррею. Он сам пришел к ней.

– И это в последний раз. Мне это не доставит удовольствия, но я намерен поместить ее под опеку суда. Если Филлипс не перестанет с ней встречаться, то окажется в тюрьме.

– А когда он оттуда выйдет, первое, что сделает Синди, – убежит с ним за границу, куда-нибудь, где английские законы их не достанут. Разве вы не понимаете, что, причинив вред Мюррею, вы только настроите Синди против себя и бросите ее в его объятия.

– Да он и так может вить из нее веревки.

– Пока нет. Но будет, если вы не станете действовать осторожно.

– Может, вы мне скажете, что делать?

– Скажу. – Она поглубже вздохнула. – Вы можете попросить меня уйти, но, умоляю вас, сперва выслушайте.

Он уселся в кресло напротив нее. Никогда она не видела его таким бледным.

– Полагаю, вы тоже пали жертвой обаяния Филлипса?

– Меня не интересует Мюррей. Я беспокоюсь о Синди. Вы не можете помешать ей любить его, и какие бы шаги вы ни предприняли, они все равно поженятся, если захотят. Но если Мюррей действительно такой негодяй, как вы думаете, то единственный способ заставить Синди это понять – позволить ей видеться с ним как можно больше.

Пол долго молчал, а когда заговорил, в его голосе не было и следа былой холодности.

– Вам следовало бы стать дипломатом, мисс Гренджер.

Она затаила дыхание.

– Значит, вы сделаете, как я прошу?

– Я попытаюсь. Мои методы не сработали, попробуем сделать по-вашему.

– Я так рада, – сказала она с облегчением.

– Тому, что я пошел навстречу Синди, или тому, что уступил вам?

– И тому и другому, – рассмеялась она. – Благодарю вас, мистер Харлоу.

– Вы можете звать меня Пол. Тогда я смогу называть вас Люси.

Покраснев до корней волос, она поднялась. Как непривычно звучало ее имя в его устах, и с какой неожиданной нежностью он его произнес.

– Куда вы? – услышала она его вопрос. Теперь, когда она встала с кресла, ей нужно было срочно придумать, куда же она идет.

– В свою комнату. Я… э-э-э… мне надо сходить за носовым платком.

Люси повернулась и направилась к двери, затылком ощущая, как он пристально смотрит ей вслед. Несколько метров, отделяющие ее от порога, показались ей бесконечными. Она уже взялась за ручку двери, когда он снова заговорил:

– Постарайтесь не задерживаться там надолго. Терпеть не могу пить чай в одиночестве.

Она осмелилась взглянуть на него, на расстоянии чувствуя себя гораздо более уверенно.

– Как-то с трудом могу себе представить, что вас волнует, есть кто-то рядом с вами или нет.

– Как вы чудовищно заблуждаетесь! Ну да, ведь вы еще меня плохо знаете, не так ли?

– Я совсем вас не знаю.

– Мне придется это исправить, Люси. – Он вскинул светлую бровь. – Если вы не возражаете.

Она вцепилась в дверь. Если он дразнит ее, она не доставит ему такого удовольствия.

– Я не возражаю, – ответила она кротко. – А сейчас, если вы не против, я пойду возьму платок и сразу же вернусь… Пол.

Люси даже не верилось, что ситуация, еще вчера казавшаяся абсолютно тупиковой, так легко и просто разрешилась сама собой. Согласившись последовать ее совету, Пол стал относиться к юному художнику так, будто тот был для Синди подходящим кавалером. И не прошло и дня, как Мюррей вновь переступил порог Чартерса.

В первую неделю после своего возвращения в Англию Пол провел в своем имении только уик-энд, но потом стал приезжать каждый вечер. Люси не придавала этому факту особого значения, пока однажды тетя Беатрис невольно не дала понять, что прежде это не входило в привычки ее племянника.

– Тебе не тяжело каждый день ездить так далеко? – спросила она как-то за ужином спустя недели три после возвращения Пола из Японии.

– Пустяки, – ответил тот беззаботно. – Зато у меня появилось время просмотреть почту.

– Ты так изменился! – заметила Синди. – Раньше ты жаловался, что тебе приходится приезжать сюда по выходным.

– То было в юности. – Легкая улыбка приподняла уголки его губ. – Теперь я стал старше и мудрее и научился ценить комфорт.

– Можно подумать, ты когда-нибудь отказывал себе в комфорте, – откликнулась его сестра и улыбнулась Люси: – Ты можешь себе представить, чтобы Пол пожертвовал своим удобством?

Люси смутилась. Сказать правду она не могла, боясь показаться невежливой, а ложь была бы слишком очевидна.

– Разве ты не видишь, что своим вопросом поставила Люси в неудобное положение? – лукаво заметил Пол.

– С чего бы ей смущаться? – удивилась Синди. – Любой, кто видел тебя хоть однажды, знает, что ты не тот человек, который будет терпеть малейшие неудобства. Окажись ты хоть в Сахаре, ты и там выйдешь к ужину в смокинге, а на столе будет стоять бутылка с ледяной водой.

Пол расхохотался, и Люси в очередной раз подивилась, каким он может быть, когда ему удается сбросить напряжение. Казалось, что перед ней теперь совсем другой человек, молодой, избавившийся от всех проблем.

После ужина они перешли в музыкальную комнату выпить кофе. Пол, сославшись на то, что ему надо работать, взял свою чашку и направился в библиотеку.

– Чего ради стоило ехать домой? – спросила Синди, когда он был уже у дверей. – Если ты, едва встав из-за стола, собираешься исчезнуть, то мог бы с таким же успехом остаться в Лондоне.

– Я же не навсегда исчезаю.

По тому, каким терпеливым тоном был дан ответ, Люси поняла, что Пола ужасно раздражают настойчивые разговоры сестры по поводу его ежевечерних приездов в Чартерс.

– Но мне нужно просмотреть кое-какие бумаги, а я не могу заниматься этим при посторонних. – Он открыл дверь и уже было вышел за порог, но остановился и вновь заглянул в комнату. – Люси, не могли бы вы присоединиться ко мне в библиотеке через час, если, конечно, вы не очень устали?

Это приглашение так удивило Люси, что она не нашлась что ответить.

– Так что? – поинтересовался он. – Вы придете?

– Да, – хрипло выдавила она. – Конечно.

Весь следующий час она терялась в догадках, зачем ему понадобилось видеть ее. Он собирается попросить ее покинуть Чартерс? Конечно, теперь, когда он вернулся, у нее больше нет причин оставаться здесь. Мысль о скором отъезде огорчила ее, и она с неохотой вынуждена была признать, что уже привыкла к окружающей ее роскоши. Без сомнений, деньги волшебным образом ограждали своего обладателя от множества проблем, и после недель, проведенных в этом чудесном доме, трудно было представить себе, что где-то за его пределами существует обычный мир, в котором ей нужно было стоять в очереди на автобус, давиться в переполненном вагоне метро и стучать на машинке по семь часов в день.