'Уважаемый читатель, вы держите в руках единственный экземпляр гениального творения великих ученых ОСЯ и Ki.Sa. Прежде, чем вы приступите к изучению данного издания, соберитесь с мыслями и будьте готовы услышать то, о чем вы раньше не подозревали…
Я насупилась, но чтение не бросила. Да, будет скучно, но все равно, любопытно узнать, о чем думали великий комбинатор и его соратник.
'Начнем с того, милый мой читатель, что есть фрактал. Мандельброт Бенуа говорил, что это нерегулярное самоподобное множество. И он был прав. Стал ли он тем первым магом, что совершил путешествие во фрактальную аномалию — нам не ясно. Но в 1977 году от основного летоисчисления человечество открыло для себя подпространства не только в алгебраическом смысле этого слова.
Итак, начнем с самоподобия. В четырехмерном мире существуют маленькие образования, в которых, как в зеркале, отражается культура того или иного народа. Назовем их подпространствами. По площади они не больше двух-трех сотен квадратных километров и располагаются в безлюдных уголках: в океане, непроходимом лесу, бескрайних морях, на вершинах гор…
В настоящее время помимо большого мира известны такие фрактальные подпространства, как Атлантида, Лесоморье, Лапландия, Черный лес, Эльдорадо, Ниххония, Поднебесная аномалия, а также сотни крошечных мирков в джунглях Индии, Африки и Южной Америки и прочие образования, являющиеся плодами коллективного разума. Полный список открытых подпространств приведен в секретных документах ОСЯ. Большой мир и подпространства связанны т. н. Лесом Судеб, пространством неизвестного количества измерений, не имеющего времени.
Каждое подпространство имеет дробную размерность, в отличие от его четырехмерного образа — большого мира. Люди же — создания трехмерные, и не умеют проецироваться по оси времени, поэтому они считают мир сообразным своему существу.
О четвертом измерении авторам книги поведал некто, именующий себя Хитрецом. Говорят, будто он один из высочайших, которых трехмерные зовут богами. Им некогда поклонялись в многочисленных храмах. Но нас не волнуют биографические данные исследователей.
Вернемся к тому, что же есть пространство дробной размерности или как мы назвали его — фрактальная аномалия.
Подпространства, выходит, имеют неполноценное четвертое измерение, и проекция, о которой писал Хитрец, не всегда возможна. Иногда обитатели подпространств, кстати говоря, рожденные фантазией народа, на чьей территории существует аномалия, способны перемещаться по оси времени, но для этого им нужны значительные силы…
— Так вот почему баба Яга и Кощей сфоткались в 1380 году! — шепнула я себе под нос и продолжила читать книжку, в которой пока понимала не очень много.
'Но зато за счет дробного измерения жители подпространств умеют пользоваться магией. Благодаря своим способностям они могут без значительных проблем проникать в большой мир, жить там годами, и даже вступать в брак с его обитателями.
Дети пришельцев зачастую также оказываются магами.
Женщина-маг, взрастив однажды ребенка, передает со своим молоком всю волшебную силу плоду. Поэтому есть немало колдуний и ведьм, которые подкидывают родных детей в приюты или усыновителям. Кто-то из отказников позже находит в себе способности и беспрепятственно ими пользуется, но эта сила не сравнима по мощи с родительской.
Дар мужчины-мага передается по наследству его детям через доминантные гены. Плата мужчины за использование магии высока. Он расплачивается силой и здоровьем.
Однако, несмотря на то, что житель подпространства может спокойно уйти и обосноваться в большом мире, рожденный вне фрактальной аномалии, однажды очутившись на ее территории не способен вернуться обратно без помощи заклинаний или изначального мага. Объясняет это явление следующая теорема…
Далее следовало какое-то жуткое по написанию утверждение с доказательством на двадцать страниц, которое я совершенно не поняла при всей любви к математике. Ни одного икса и игрека, что показалось подозрительным, зато буквой 'i' пестрели все строчки рукописи, ровно как и незнакомыми мне пока интегралами. Тяжело вздохнув, я захлопнула книжку.
Сперва я решила спрятать подозрительное научное произведение туда, где ему и место — под бабкины рушники, но вдруг в моей гениальной головке проскочила мысль: а что, если эту 'конституцию мира сего' показать Ивану? Судя по последним прочитанным мной словам, чтобы найти путь из этого мира, нам необходимо сыскать изначального мага. А такие люди, подозреваю, просто так на дороге не встречаются.
Лесоморье — мир фантазий русского народа, воплощение сказки в реальности! Зная об этом, будет намного легче разобраться, найти и обезвредить покушавшегося на мою кровь вампира.
Я быстро скидала полотенца в ящик, а книжку завернула в черную простыню и сунула под лавку, надеясь беспрепятственно выкрасть ее из дома Яги.
Думаю, бабка накурилась, и можно вернуться в комнату.
Бесшумно отворив дверь, я протиснулась в просторную избу, где за столом заседали взрослые. Неб, стоя ко мне спиной, четко и ясно объяснял старухе о том, что я… внучка Кощея. Не может этого быть! Моя мать — русская, отец — немец. Будь я потомком лесоморского персонажа, мама бы рассказала о столь занятном факте в моей биографии. Это ж означает… что я не Янсен, а… Бессмертная. То есть, я смогу прожить несколько сотен лет, как и Яга… Оказалось достаточно одной мечты, и в моей биографии откуда ни возьмись появились столь занятные подробности. Не могу поверить!
— Это бред! — я прошествовала к столу и уселась между вожатыми, закутавшимися в простыни.
А что им еще оставалось: один в черных трусах, другой — в девчачьей юбке, иной одежды им не дано.
— Милли, что ты можешь сказать против? — тут же поинтересовался Неб.
А, правда, что?
Неб
Уверенность — не аргумент. Как говорит Иван: 'На священном неприкосновенном ИМХО[10] далеко не уедешь! Девочку понять можно. Ей страшно. Но факт остается фактом: ее предок — Кощей Бессмертный. А кто родители, остается выяснить. Мать, судя по рассказу Янсен, русская женщина по имени Елизавета Иванова, зеленоглазая рыжая красавица, которая лет за двадцать до рождения девочки, поступила в университет города Цюриха. Иван что-то пробурчал, мол, сказки все это, невозможно было простой русской женщине при советской власти поступить в европейский университет. Однако ж, это случилось. За границей Лизхен повстречала толстяка-немца, который и женился на ней спустя лет пять. Они поселились в крошечном городке Стансе у подножья горы в две с лишним тысячи метров высотой. Так и жили Лизхен со своим Яном в Альпах. Но счастье вскоре стало угасать: Иванова не могла родить ребенка. О том, какое чудо сделали с Лизхен доктора в конце лета 1994 года, Милли не знала. Но в результате лечения женщина забеременела, и на свет появилась девочка. Никакой магии, да и мать колдовство не практиковала.
— Лизхен, — протянула Яга, сощурившись, — Иванова дочь, отправившаяся в большой мир познавать экономику, да так там и оставшаяся… И сестрица ее, Ритка беспутная. Внучки мои ненаглядные…
— Значит… моя мама, — чуть шевеля губами, побледнев, прошептала Милли, — она… из Лесоморья.
— Возможно, просто совпадение, — отвернулась старуха, — но были у меня две внучки в тридевятом царстве, на воспитание отцу Гороха отданные. Дочери одного из многочисленных княжичей. Головастые девки, толковые. Ритка-ведьма, моей ученицей была, пока за Лизкой бездарной в большой мир не попросилась, да там и сгинула среди люда бесталанного. Хотя, вру, Ритка сейчас на хорошей должности служит, но на родину вернуться ей не дозволено. Моя в том вина, с документами ей накосячила. Ритка теперь жертва русской бюрократии… Но речь и о ней. Лиза… только и умела, что искрами из пальцев кидаться. Но умна была… ни чета премудрой Василисе, супруге царя Гороха. Но не знали девки, что бабка я им родная, а Кощей — дед. Ибо кормила их обычная женщина, не могла ж ведьма силой с детьми поделиться. Вот и подбросила бездетной Степаниде Митрофановне. Как рада была красавица, сердце от счастья переворачивалось. Слышь, Милли, есть ли у тебя портрет матери, а?
