– Все, что пожелаете.

– Вы не будете возражать, если я попрошу принести мне пунша? – Пэйшенс посмотрела на толпу, которая осаждала столики с освежительными напитками. – Танцы меня ужасно утомили. Но я ненавижу сутолоку. – И она одарила его улыбкой.

Интерес в его горящем взгляде потух. Как только она перестанет быть желанной добычей, лорд Эверод умерит свой пыл и прекратит преследования. Пэйшенс облегченно вздохнула.

– Я тоже, – сказал он, бросая исполненный отвращения взгляд в сторону толпящихся людей. – Однако ради вас, мисс Винлоу, я готов бросить им вызов.

Отвесив поклон, он развернулся и ушел, оставив ее одну. Провожая лорда взглядом, она не могла не отметить его вальяжную, уверенную походку. Эверод был очень красивым мужчиной, и все же она оказалась не чувствительной к его чарам. Когда он был рядом, у нее не начинало учащенно биться сердце, а когда уходил – не ждала с нетерпением его возвращения.

В отличие от…

Она поймала себя на том, что невольно ищет взглядом в толпе графа Рэмскара. Он исчез вскоре после того, как второй партнер по танцам увел ее от леди Фэйр. Пэйшенс надеялась, что Рэм пригласит ее на танец, но он, похоже, решил держаться на почтительном расстоянии.

Ага, вот он.

Пэйшенс заметила Рэмскара в другом конце комнаты. Он был не один. Красавица блондинка смеялась над чем-то, что он шептал ей на ушко, а ее обтянутая перчаткой рука лежала на его руке. Этот жест незнакомки выглядел так интимно, что у Пэйшенс даже дыхание перехватило. То, как блондинка прильнула к нему, как смело встречала его взгляд и держала руку на его руке, говорило о том, что они были любовниками. Пэйшенс была в этом более чем уверена. Все эти годы она внимательно приглядывалась к окружающим, изучала их, копировала их движения, совершенствуя образы персонажей, которых играла. Эта женщина чувствовала, что может претендовать на графа, и позволила себе жест собственницы, против которого граф ничуть не возражал.

Внезапно Пэйшенс показалось, что в зале стало нечем дышать.

– Бедняжка… – сказала рядом с ней незнакомая женщина. Она и две ее подруги окружили Пэйшенс, отрезая ей путь к отступлению. – Такая одинокая и неприкаянная… Нет, так не годится. Согласны, дамы?

Наперстницы дружно ее поддержали.

Пэйшенс не была знакома с этими дамами, и уж тем более ей не хотелось знакомиться с ними сейчас. Что-то странное было в незнакомке, которая с ней заговорила. Возможно, все дело в ее светло-голубых глазах, от одного взгляда которых Пэйшенс пробрало холодом.

Где, черт побери, лорд Эверод? Он мог бы стать ее спасителем.

– Я…

Пэйшенс хотела сказать, что ждет возвращения своего спутника, но темноволосая женщина ее перебила:

– Нам известно, кто вы. Вы подруга леди Мередит.

Что ж, получается, Пэйшенс только что поставили на место.

Самая маленькая ростом из этой троицы склонила голову набок, отчего стала похожа на птицу.

– Мисс Винлоу, не так ли? – спросила она, слегка шепелявя.

– Да.

– Говорят, ваши родители скончались, – сказала самая решительная из дам. На голове у нее красовался тюрбан, который был ей слишком велик и постоянно съезжал набок, поэтому его приходилось все время поправлять. – Ходят слухи, что Ноудены привезли вас в Лондон в надежде, что вы добьетесь здесь достойного положения.

Удивительно, с какой быстротой эта сплетня облетела бальную залу. Но Пэйшенс решила, что лучше уж такие слухи, чем правда.

Стройная темноволосая женщина коснулась ожерелья, украшавшего шею, привлекая к нему внимание девушки.

– Лорд Рэмскар – очень благородный человек. Он настолько терпимо ко всему относится…

Когда виконт вернется, Пэйшенс попросит его сделать так, чтобы эти дамы больше не попадались ей на глаза. Но эти мысли никак не отразилась на ее лице.

– Прелестное ожерелье, мисс…

Незнакомка не умела скрывать свои чувства, и ее неприязнь была так же очевидна, как и исходивший от нее чрезмерно сладкий цветочный аромат.

– Леди Дьюберри, – надменно сказала молодая женщина. – Позвольте представить вам моих спутниц, леди Перинот и мисс Нотридж.

Пэйшенс почтительно присела в реверансе.

– Я польщена, – сладко пропела она и перевела взгляд на изящное ожерелье, которого леди Дьюберри явно была недостойна. – А что касается драгоценностей… У вашего мужа изысканный вкус. Жемчужины, похоже, настоящие. А как относительно других камней?

Пэйшенс сказала это специально. Джулиан Феникс не только заставлял ее изучать жесты и мимику окружающих, он научил ее отличать подлинные драгоценности от дешевых подделок.

Лицо женщины исказилось.

– Бриллианты и цитрин настоящие, к тому же превосходного качества. Женщины из рода Дьюберри не носят стекляшек! – разъяренно выпалила она. – Как вы смеете…

– А вот и я, мисс Винлоу. Вернулся из неравной схватки с обезумевшей толпой, – сказал лорд Эверод, протягивая Пэйшенс стакан с пуншем. – Надеюсь, вы простите меня за то, что я оставил вас одну.

Конечно же, он был прощен хотя бы уже за то, что не оставил ее на растерзание этим гарпиям. Виконт так холодно поглядел на них, что леди Дьюберри и ее спутницы невольно попятились.

– Дамы! – обратился он к ним, широко улыбаясь. – Я обещал своей партнерше по танцам, что провожу ее на свежий воздух. Так что прошу нас простить.

Не дожидаясь ответа, он взял Пэйшенс под локоть и повел к выходу.

– Спасибо, – сказала Пэйшенс, когда недоброжелательницы скрылись из виду.

Он смущенно пробормотал:

– Это я виноват. Нужно было предупредить, что вы уже успели нажить себе врагов.

Пэйшенс непонимающе посмотрела на него.

– Врагов? Но я их впервые вижу. Чем я им вдруг не понравилась?

Наверняка это были просто злобствующие дамы, которые получали удовольствие, нападая на тех, кого считали ниже себя.

– Дело вовсе не в вас, милая Пэйшенс, – сказал он и легонько провел пальцем по ее щеке, но, не желая привлекать излишнего внимания, тут же убрал руку. – Вы красивая незамужняя дама, которая находится под личной опекой лорда Рэмскара. Некоторые представительницы высшего общества будут презирать вас просто за то, что вы достигли того, чего нет у них.

Пэйшенс сделала глоток пунша, который принес виконт. Он был слишком теплым и приторным, чтобы утолить жажду, но хотя бы смочил пересохшее горло.

– Достигла? Чего, например?

– Вы завоевали его внимание. – Пэйшенс издала короткий смешок, и он добавил: – Но это правда.

Лорд Эверод широко улыбнулся. Эффект от улыбки был сногсшибательным, и Пэйшенс не сомневалась, что он прекрасно об этом осведомлен.

– Сегодня вечером Рэм был не совсем осторожен, – сказал виконт, осуждающе качая головой. – Я много раз ловил его взгляд, устремленный в вашу сторону, и более чем уверен, что остальные тоже это заметили.

Это был ее первый настоящий бал, и Пэйшенс решила, что держалась неплохо. Она вынула из волос последнюю шпильку и тряхнула светлыми локонами. Когда они с Мередит приехали домой, она, весьма довольная вечером, решила себя немножко побаловать и попросила Скримма о небольшом одолжении. Дворецкий оказался золотым человеком. Не прошло и часа, как слуги внесли в ее комнату небольшую ванну и ведра с горячей водой. Пэйшенс не могла дождаться, когда наконец-то сможет опустить в нее гудящие ноги.

О, какой потрясающий вечер!

Она села на стул и сбросила туфельки. Потом, подобрав юбки, сняла подвязки и выскользнула из чулок. Леди Фэйр представила Пэйшенс такому количеству людей, что на утро она и имен их не вспомнит. Лорд Даркнелл, как и обещала леди, действительно оказался порочно красив. Он даже один раз пригласил Пэйшенс на танец. Как и предвидела леди Фэйр, ее подруга леди Лисса была бесконечно благодарна им за то, что они спасли ее от пьяных любовных притязаний лорда Вильберфосса. Обе дамы пригласили Пэйшенс и Мередит на прогулку по магазинам на Бонд-стрит.