Он давно взял за правило никогда никого не обманывать, и потому большую часть жизни ему приходилось говорить полуправду. Но Лайам считал себя правдивым человеком.

Дверь открылась, Джейн предстала перед ним с босыми ногами и блютуфом в ухе.

– Ты, кажется, собирался позвонить?

Она не собиралась посторониться и пригласить его в комнату, так что он прошел сам, отодвинув ее с дороги.

– Кажется, так крестись, – сказал он и прикрыл за собой дверь. Это была стандартная комната с огромной двуспальной кроватью. На одной половине валялись листы бумаги и открытый ноутбук. Другая половина были аккуратно заправлена.

– Так ты серьезно говорила насчет работы? – спросил он.

– Да. И я рада, что мне есть чем заняться. Теперь не придется все время торчать в номере.

Он протянул руку, снял блютуф с ее уха и бросил его на кровать.

– Я не справился со своими обязанностями? Не научил тебя расслабляться?

Она пожала плечами:

– Лучше всего я чувствую себя, когда работаю. – Она отвернулась и подошла к окну, из которого открывался вид на улицу Стрип. – Мне нравится работать.

Он знал, что это не так. Лайам подошел к ней, обнял за талию, прижал спиной к своей груди и положил подбородок ей на плечо.

– Что видишь там? – спросил он мягко.

– Я уже не знаю. Все выглядит иначе, чем в первую ночь, когда я только приехала. Почему ты все время возвращаешься?

Он убрал мягкий локон за ушко и поцеловал ее в шею.

– Мне нравится, что город никогда не спит. Не важно, в каком я состоянии, но город открыт для меня двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю.

– Мне столько не выдержать, – сказала она, положив свои руки поверх его.

– Да и я не железный.

– Никто от тебя этого и не ждет. – Она выпуталась из его объятий и отошла в сторону. – Я все усложняю.

– Каким образом?

– Я хотела, чтобы ты стал для меня незнакомцем, бурный роман с которым я быстро забуду… Но ты больше не незнакомец. И я уже не уверена, что хочу…

– Дело не в незнакомце, – сказал Лайам.

– Разве нет?

Она играла с ним, и он не винил ее. Не нужно быть гением, чтобы понять, что правда значит для нее все.

– Нет. Ты хочешь, чтобы я вывалил на тебя все свои секреты?

– А ты не можешь этого сделать? Я не прошу ключей от твоей души, – сказала она. – Я только хочу знать правду. Настоящую правду, а не полуложь, которой ты пичкаешь меня.

– Почему это так важно для тебя?

Она покачала головой:

– Потому что.

– Нет, милая! Если я откроюсь тебе, то и ты должна рассказать мне все.

– Мой бывший муж врал мне… и я пообещала себе, что больше не потерплю такого отношения.

Это Лайам мог понять. Он признавал за женщинами право иметь жесткую позицию по определенным вопросам.

– Поверь, я тебе не вру.

– Но ты что-то скрываешь, – настаивала она.

Они зашли в тупик.

– Ничего важного. Сегодня я ужинаю с Чейзом Баннером и его женой. Мы знакомы с ним полжизни. Если ты действительно хочешь побольше узнать обо мне, то лучшего случая тебе не представится.

– Я не хочу все усложнять.

– Знаю. – Он увидел в ее глазах страх быть обиженной вновь. Он хорошо понимал ее. – Если честно, то я такой же, когда речь заходит об отношениях. И для нас обоих было бы лучше, если бы я ушел сейчас и никогда не возвращался. Но я не хочу!

Она потерла шею в том самом месте, где он поцеловал ее.

– Во сколько?

– Примерно через час, – сказал он, взглянув на часы. – Что-то из личной жизни принадлежит только мне.

Джейн кивнула.

– А я этому так и не научилась. В каждом я вижу друга и потом сильно расстраиваюсь, когда понимаю, что ошиблась.

– Дай мне шанс, Джейн, – сказал Лайам, понимая, что этот шанс действительно ему нужен.

– Ладно. Где встречаемся?

– В холле.

– Во время ужина мне, возможно, придется сделать пару звонков. И еще на пару ответить.

Если учесть, что она нужна ему для отвода глаз, чтобы он мог расспросить Чейза и Уэнди, возражать он не рискнул. Но в следующий раз, когда они будут ужинать вместе, ее телефон останется в номере.

– Во время ужина можешь оставить телефон при себе, но после ты его отключишь.

– Хм, почему?

– Потому что я всерьез настроен превратить тебя в плохую девчонку. А говорить при этом о работе едва ли получится.

Джейн не была на подобном свидании с тех пор, как рассталась со своим бывшим мужем. Большинство мужчин, с которыми она встречалась за последнее время, были ее сослуживцами, и свидания эти были самыми заурядными. Но вечер с Лайамом не шел ни в какое сравнение.

Она хотела накраситься, сделать прическу, подобрать одежду и вообще выглядеть так, чтобы, захоти она завлечь Лайама к себе, отказать он ей не смог бы.

Но самой ей справиться с такой задачей было не под силу, а потому она позвала в свой номер Шанну.

– Поверить не могу, что помогаю тебе, – сказала Шанна.

Джейн посмотрела на отражение подруги в зеркале.

– А я считаю, давно пора.

– Да нет, я согласна, но почему именно сегодня?

– У меня свидание.

– С тем парнем из казино или это кто-то новенький?

– Это Лайам, – сказала Джейн.

– Так сегодня ночью ты решила окончательно распрощаться со старой Джейн? – спросила Шанна, искусно делая подруге макияж.

– Я уже пожалела, что рассказала тебе все.

– Я просто тебя поддразниваю. Но ты меняешься на глазах.

– Так и есть.

Шанна покачала головой.

– Ты открываешь в себе новые глубины, о которых раньше и не подозревала.

Такая интерпретация понравилась Джейн больше, чем ее собственная идея о дрянной девчонке. Ведь ей не все хотелось менять в себе. Даже сейчас ей приходилось бороться с собой, чтобы пойти на то, что для девушки без царя в голове было бы пустяковым делом.

Шанна взяла плойку и принялась за волосы подруги. Когда она закончила с прической и макияжем, Джейн не узнала себя в зеркале.

– Да ты красавица, Джейн.

Она действительно стала красавицей. Даже внутренний голос, обычно критикующий все и вся, на этот раз молчал. Джейн продемонстрировала Шанне два своих наряда и в итоге остановилась на облегающей черной блузке с глубоким вырезом и бежевого цвета юбке до икр. Юбка могла показаться консервативной, если бы не разрез сбоку, поднимавшийся до середины бедра.

– Задай им жару, Дженни.

Они обнялись на прощание, и Шанна ушла. Джейн проверила электронную почту и написала пару писем по работе, после чего вышла из комнаты не оглядываясь. Она чувствовала себя уверенно, как никогда.

В холле звучала музыка Вивальди, и она направилась к лифту под звуки флейт. Звучала тема «Весны», и Джейн думала об обновлении души и о том, что пора перестать тяготиться прошлым и жить дальше полной жизнью. Она едва не расплакалась.

Подошел лифт. Она вошла внутрь, порадовавшись, что кабина пуста. На стенке лифта висели зеркала. Она заставила себя смотреть на отражение и видеть в нем сильную, уверенную в себе и притягательную женщину. Но глаза были слишком серьезны для женщины в Вегасе, а улыбка слишком натянутой.

Двери лифта открылись, а она все не могла собраться с мыслями и выйти из кабины. Джейн снова посмотрела в зеркало и увидела ту же неудачницу, какой была всегда. Неудачницу, закрывавшую глаза на измены мужа.

Джейн расправила плечи и покинула кабину лифта. Лайам стоял неподалеку и болтал с мужчиной, с которым она видела его за покерным столом прошлой ночью.

Он махнул ей. Она не спеша пошла к нему, имитируя непринужденную походку Шанны. Джейн тщательно следила, чтобы бедра ее покачивались, а разрез на юбке оставлял простор для фантазии. Она не сводила взгляд с Лайама и видела, как тот оглядывает ее с головы до ног.

– Джейн, это Джеймсон Брэдли. Брэдли, это Джейн Монти.

– Рад встрече, Джейн.

– И я рада.

– Так вы и есть та самая леди-удача Лайама? – спросил Джеймсон.