– Тяжелая была неделя, да? – спросила Лейси, поднимая маленькую музыкальную шкатулку из кедра, которой она развлекала брата, когда он был совсем маленьким.

Девушка повернула заводной ключик, и нежное треньканье колокольчиков надолго заполнило царившую в комнате тишину. Джорджи не перестал раскачиваться, хотя и замедлил движение. Лейси без труда определяла, когда брат приходил в возбужденное состояние, и знала, что музыка обычно успокаивает его.

– Я видела коттедж и знаю, что матушка раздражена из-за этого. Мне хотелось бы, чтобы она поняла, что я ничего не могу сделать. Когда папа продавал землю, он должен был знать, что покупатели собираются на ней что-то строить. Я встречалась с этой семьей, Джорджи. Они милые люди. Но это неважно. До тех пор пока матушка находится в таком состоянии, жить с ними по соседству в мире и покое будет невозможно. В этом я не сомневаюсь.

Поднявшись, мальчуган подошел к окну и принялся ковырять ногтем большого пальца давнюю месяцеобразную щербинку в высоком подоконнике. Кусочки краски отскакивали от дерева и падали прямо на пол. Лейси приблизилась к окну и молча оторвала брата от бесцельного занятия. Она вложила ему в руки часики, и Джорджи сразу же принялся разбирать их.

Бесконечная усталость навалилась на Лейси. Она поцеловала брата в лоб и оставила его наедине с вымышленным миром, в котором он жил. Она не могла достучаться до него. Он даже не знал, что она пытается это сделать. Горечь, которую она ощущала, становилась порой просто невыносимой.

Лейси вошла в свою комнату, умылась и переоделась. Распустив волосы, она расчесывала их серебряной щеткой до тех пор, пока не смолкли удары молоточков в висках. Укладывая пряди в пучок, Лейси поймала в зеркале свое отражение. Она поднесла пальцы к губам и в сотый раз вспомнила, как их целовал Гаррет. Ей необходимо было его присутствие. Она хотела увидеть его хотя бы на минутку. Лейси закрыла глаза, и ей показалось, что она вновь чувствует запах его мыла для бритья и лосьона для волос.

Девушка ясно представила себе минуты их уединения в тени высокого дуба. Никогда прежде не чувствовала она такого волнения. Именно тогда весь мир для нее переменился, и Лейси боялась, что он уже никогда не станет прежним. Гаррет был мужчиной, созданным для нее. Тот, кого она всегда будет любить.

Но не за него она выйдет замуж. С этим Лейси вынуждена была смириться. «Чем скорее, тем лучше», – решила девушка с болью в сердце. Как она ни стремилась забыть о своих переживаниях, спазм в горле напомнил ей о них.

Ей было необходимо отвлечься от иссушающих душу воспоминаний о Гаррете и постоянного страха перед угрозами Стоуна, поэтому Лейси отправилась в вестибюль, чтобы забрать свою сумочку. Она уже неоднократно перечитывала задание, которое дал ей Рапьер, и каждый раз это приносило ей некоторое облегчение, пусть и ненадолго.

Лейси спустилась по ступенькам, по выложенным в шахматном порядке мраморным плитам переднего зала подошла к столику из вишневого дерева. Маятник часов глухо отсчитывал секунду за секундой. Лейси расстегнула пряжку сумки, вынула конверт и внимательно перечитала записку, написанную Рапьером, хотя могла повторить ее содержание слово в слово.

«Организовал для вас членство в Общественном клубе Пиксли. Третье ежегодное собрание и выборы состоятся в четверг вечером. Предполагается, что выезд членов клуба будет сопровождать серенадами струнный оркестр Драго. Развлекайтесь!»

Лейси страстно желала, чтобы все было так просто.

С залива Мобил дул холодный ветер. День Благодарения Лейси провела в «Изумрудных дубах», но затем вернулась в город, полная решимости продолжать то, что задумала. Ее ни на минуту не покидало воспоминание о Стоуне, хищное присутствие которого мрачной тучей нависло над ее жизнью и жизнью ее матери и брата. С того памятного дня в театре Лейси встречала его дважды, и он ни разу не упустил случая, чтобы язвительно не напомнить ей о власти, которую он над ней имел.

Анна Эйвери устроила так, что в течение последних недель Лейси несколько раз появлялась под руку с Себастьяном. Вскоре по городу поползли всевозможные слухи. Девушка надеялась, что этого будет достаточно, чтобы Стоун понял, что она не отказалась от мысли вовремя вернуть ему долг.

От городских сплетниц Фрэнси узнала, что Анна Эйвери сама распространяет слухи о намерении своего сына жениться в ближайшее время.

Лейси сидела в верхней гостиной дома Томасов, в голове у нее роились тревожные вопросы. Себастьян относился к ней очень внимательно, но дальше этого их отношения, похоже, не шли. Он был истинным джентльменом, прекрасным товарищем. Вместе они весело проводили время. Он еще раз пригласил ее в театр и на несколько светских раутов. Даже брал ее с собой на скачки в парке Бэйсайд. Все это Лейси живописала потом в своих заметках, надеясь, что Стоун прочтет их и поймет намек.

Однако создавалось впечатление, что Себастьян не стремится пойти дальше сложившихся отношений. Похоже, ему нравилось идти собственным путем, лишь при случае сопровождая Лейси на светских раутах. Девушке же не оставалось ничего, кроме осознания того, что время неумолимо подходит к той черте, когда будет уничтожена ее семья.

Фрэнси считала, что сватовство Себастьяна – вопрос времени. Лейси, напротив, совсем не была в этом уверена – чаще всего под маской веселости он прятал задумчивость. Правда, не так давно она заметила некоторую холодность Себастьяна по отношению к себе, которую, молодой человек не смог скрыть. На душе у Лейси становилось тревожнее день ото Дня. Она прекрасно понимала, что неопределенность их отношений не может длиться до бесконечности.

Теперь у Лейси уже не было времени, чтобы обратить внимание на кого-либо другого, даже если бы ей удалось встретить юношу, который пожелал бы жениться на бесприданнице, мать которой страдает от душевного расстройства, а брат – дурачок.

Жестоко было так рассуждать, но Лейси вынуждена была постоянно напоминать себе о том, как окружающие могут воспринять ее родственников. Никто не захочет принять их. Каждый, кто узнает о намерении Тадэуса Стоуна жениться на ее матери и найти для ее брата подходящий приют, посчитает его святым. Только она одна знала правду. Только она могла его остановить.

Однако с тех пор как она ощутила прикосновение рук Гаррета, обнимавших ее, почувствовала, как оживают ее губы от одного его поцелуя, Лейси желала получить нечто большее, чем брак по расчету. Она мечтала, чтобы муж не был ей безразличен, и эти мечты приводили ее в уныние. Стоун лишил ее этой возможности, но он не мог украсть у нее прекрасные грезы.

Лейси отчаянно хотелось, чтобы муж пробуждал в ней такую же сладостную и горячую истому, какую вызывал Гаррет. С грустью девушка думала о том, что этого, видимо, никогда не произойдет.

Гаррет большую часть времени проводил в своей конторе. Изредка она встречалась с ним на светских мероприятиях. Если они случайно оказывались в одном и том же месте, он коротко кивал ей в знак приветствия и проходил мимо. Лейси знала, что он умышленно ее избегает, чтобы не мешать ей идти к своей цели. И, тем не менее, Лейси до боли не хватало Гаррета.

К тому же она испытывала страшные муки ревности, когда думала о том, что свободное время он проводит с Эдит Бишоп. Как это было прошлым вечером.