— Тобин, да это Аркониэль!

— Великая Четверка, сегодня у нас что, дождь из волшебников? — проворчал Фарин.

Тобин подбежал к Аркониэлю и помог ему подняться. Вместо своего обычного плаща с капюшоном Аркониэль был одет в длинную пастушескую рубаху из овечьей шерсти и войлочную шляпу, глубоко натянутую на голову и подвязанную шарфом. Кожаные рукавицы закрывали его руки почти до локтей. Он дышал с трудом и дрожал, как в лихорадке.

— Как ты сюда попал? — спросил Тобин.

Аркониэль схватился за плечо Тобина, все еще плохо держась на ногах.

— Это те чары, которые я сам придумал. Они еще не слишком совершенны, но, похоже, я добрался на место целиком, с руками и ногами.

— Ты что, рассчитывал на плохую погоду? — спросил Ки, рассматривая нелепую шляпу.

— Нет, ожидал тяжелой дороги. Я же говорю, чары пока не слишком хорошо работают. Я вообще не был уверен, что доберусь без повреждений. — Аркониэль стащил рукавицу с левой руки и показал им покалеченное запястье. — Я его сломал в тот день, когда приехал в замок, помнишь? — Он зубами стащил правую перчатку и развязал шарф, удерживавший на месте его шляпу.

— Но как ты нашел нас? — спросил Фарин.

— За это спасибо Айе и Эйоли. Они прислали мне весть. Тобин, я уверен, тебе понадобится вот это. — Сняв шляпу, Аркониэль вытряхнул из нее старую куклу Тобина. — И не забудь ее снова где-нибудь.

Тобин спрятал куклу под рубаху под изумленным взглядом Лисички.

— Ты можешь идти?

Аркониэль выпрямился и поправил одежду.

— Да, я просто потерял чувство направления, я уже второй раз за ночь вот так перемещаюсь. Не могу сказать, что готов пожелать другим испытать такое. — Он осмотрелся. — Лошадей нет?

— Нет, — сказал Фарин. — А у тебя вряд ли найдутся подходящие чары для такого случая, да?

Аркониэль подмигнул ему. Достав из-под рубахи хрустальную волшебную палочку, он начертил в воздухе некую фигуру из красного света, потом сунул в рот два пальца и пронзительно свистнул.

— Сейчас прибегут.

Ки и Лисичка снова отправились в амбар за упряжью. К тому времени, когда они вернулись с седлами, на дороге уже слышался стук копыт; в их сторону галопом мчались кони. Еще несколько минут — и десять лошадей ворвались во двор хутора и остановились вокруг Аркониэля, обнюхивая его рубаху.

— А ты стал куда более полезным парнем за то время, что я тебя не видел, — расхохотался Фарин.

— Спасибо. Я несколько лет тренировался.

Пока другие седлали лошадей, Аркониэль отвел Тобина в сторону.

— Думаю, ты понимаешь, что все это значит?

Тобин кивнул.

— Хорошо. Будет гораздо лучше, если и твои друзья это поймут.

— Фарин уже знает.

— Ты ему рассказал?

— Нет, Лхел.

Аркониэль схватил Тобина за плечо здоровой рукой.

— Ты ее видел! Где она?

— Я ее не видел. Она явилась к Фарину, только как-то… вроде призрака, но как живая. Видение, в общем.

Аркониэль сразу сник, и Тобин увидел в его глазах глубокое разочарование.

— Она ушла в дни Сакора. Я искал ее, когда вернулся в замок за куклой, но она исчезла бесследно.

— Ты хочешь сказать, это не Лхел забрала куклу у моей матери?

— Нет. Я нашел ее в башне. Но кто-то поднимался туда до меня. Один из столов был починен, и с дюжину или больше кукол твоей матери сложены на нем. Ты их помнишь? Мальчики без ртов… И твоя кукла была среди них. Как будто кто-то знал, что я за ней приду.

— Может, это Нари?

— Дверь башни была заперта, а ключ я сам выбросил в реку много лет назад. Это могла быть Лхел, но… Ну, я думаю, твоя мать знала, что кукла тебе понадобится.

Тобин покачал головой:

— Или что она понадобится Брату.

— Что ты хочешь сказать?

— Она всегда любила его, не меня. — Тобин сквозь рубаху сжал куклу. — Она сделала ее, чтобы удержать Брата при себе. Постоянно носила ее с собой, чтобы он был рядом. Она любила его.

— Нет, Тобин. Лхел велела ей сделать эту куклу. Это был единственный способ справиться с Братом после… после его смерти. Лхел помогла ей и вложила в куклу особую магию, чтобы сдерживать Брага. Это могло дать твоей матери небольшое успокоение, но это не было любовью.

— Тебя там не было, ты не знаешь! Ты не видел, какой она была. Она всегда думала только о нем. Я ей никогда не был нужен.

Искренняя боль вспыхнула в глазах Аркониэля.

— Ох, Тобин… Ты не виноват, и она тоже. Просто так уж сложилось…

— А кто виноват? Почему она так обращалась со мной лишь из-за того, что он родился мертвым?

Аркониэль хотел что-то сказать, потом отвернулся. Тобин схватил его за рукав.

— В чем дело?

— Ни в чем. Все это в далеком прошлом. А сейчас ты должен добраться до Атийона. Будет безопаснее, если ты объявишь о себе там.

— Но как? Лхел ведь там не будет, чтобы разорвать связь.

— Она меня научила, как это сделать. Это очень просто. Разорви шнурок, который она сплела из твоих волос, тот, что на шее куклы, достань из куклы кости Брата, потом вырежи тот кусочек кости, что она зашила под твою кожу.

— И все? — негромко воскликнул Тобин. — Но я мог сделать это в любое время!

— Да, и если бы ты об этом знал, ты мог бы сделать это слишком рано, и все мы погибли бы.

— Но я не стал бы! Я никогда этого не хотел. Я и сейчас не хочу. — Тобин горестно обхватил себя руками. — Я боюсь, Аркониэль. Что, если… — Он оглянулся на Ки и остальных. — А они что будут делать?

— Нам пора двигаться, — крикнул Фарин.

— Еще минутку, пожалуйста, — ответил Аркониэль. — Пришла пора рассказать обо всем Ки. Это честно по отношению к нему, да и его поддержка тебе необходима.

— Что, сейчас?!

— Я могу сам рассказать, если хочешь.

— Нет, он должен услышать это от меня. А Лисичка?

— Да, расскажи им обоим.

Тобин медленно пошел назад к Ки. Он уже сотни раз испытывал огромное желание открыться другу, а вот теперь от страха у него перехватывало дыхание.

А если Ки возненавидит его? Что скажут Корин и другие компаньоны? А вдруг жители Атийона откажутся поверить и не пойдут за ним?

— Смелее, Тобин, — прошептал Аркониэль. — Доверься воле Иллиора. За Скалу!

— За Скалу, — пробормотал Тобин.

— Что случилось? — спросил Ки, прежде чем Тобин успел произнести хоть слово. — Плохие новости?

— Я должен вам обоим кое-что сказать, только не знаю, как это сделать… разве что просто выложить все как есть.

Тобин глубоко вздохнул, чувствуя себя как в том сне, в котором он стоял на краю утеса, готовый вот-вот упасть.

— Я не тот, кем вы меня считаете. Когда вы смотрите на меня, вы видите не меня. Вы видите Брата.

— Кого-кого? — спросил Лисичка, глядя на Тобина так, словно тот внезапно сошел с ума. — Тобин, у тебя нет брата!

— Есть. Или был. Он и есть тот демон, о котором все вы слышали, хотя на самом деле он просто призрак. При рождении умерла не девочка, умер он. А девочкой был я, но ведьма изменила мою внешность, чтобы после рождения я выглядела как он.

— Лхел? — едва слышно шепнул Ки.

Тобин кивнул, пытаясь при свете звезд прочесть выражение лица друга. Но не сумел, и это еще сильнее напугало его.

— Вы все знаете, какие слухи ходят о короле, — заговорил Аркониэль. — Говорят, король убил всех наследниц, чтобы удержать трон для себя и для своего рода. И это не просто слухи. Это правда. Афранский оракул предостерег мою мистрис и сказал ей, что мы должны защищать Тобин, пока она не станет достаточно взрослой, чтобы взойти на трон. Вот потому мы и делаем все это.

— Нет! — задохнулся Ки, отпрянув назад. — Нет, я в это не верю! Я же тебя видел! Ты такая же девушка, как я!

«Я же и сам не знал, сначала не знал!» — чуть было не крикнул Тобин, но губы не слушались, и он в ужасе смотрел, как друг пятится от него.

— Я был там в ту ночь, — объяснил Аркониэль. — И поклялся хранить тайну до тех пор, пока мне не будет разрешено открыть ее. Ни у кого из нас просто не было выбора, и в особенности у Тобин. Но теперь ей пора открыть свое истинное лицо. Скала должна иметь королеву, принадлежащую к подлинной линии наследования.