— Как и ты сам.

— О чем ты?

— Ну… — Эдвин окинул собеседника внимательным взглядом. — Хотя твой амулет и

генерирует поле, несколько затмевающее свечение гэемона, все же перемены не скрыть. Тебя и не

узнать. Совсем иной уровень Дара. И сам гэемон структурирован… — Эдвин задумался, не зная,

какое слово тут лучше подобрать, —  нормально. А не так убого, как раньше.

— А, ты об этом, — Дэвид махнул рукой, как бы показывая, что о такой ерунде и говорить

не стоит. — Да, я изменился.

— И поэтому приехал обратно?

— Нет, не поэтому. Идэль погибла. — Когда землянин произносил это, как будто что-то

перехватило ему горло, и он был вынужден на некоторое время замолчать, чтобы взять себя в

руки. — Без нее в Кильбрене мне делать нечего.

— Сочувствую. — Сказал Эдвин. — А про Обитель эту откуда узнал?

Секунду или две Дэвид колебался. Ему хотелось сказать правду, но стоило ли это делать

здесь и сейчас? Разговоры желающих поступить в Небесную Обитель могли и прослушиваться.

— Совершенно случайно, — соврал он. — Натолкнулся на объявление в ИИП, почитал что

пишут, удивился, начал искать информацию в сети, удивился еще больше — похоже, они не врут,

и на самом деле дают то, что обещают… Ну и вот я здесь.

— А, понятно… — Потянул Эдвин. — Ну вот и я примерно так же.

***

…Он пожалел о своих словах в ту же секунду, как только произнес их. Не стоило

с ней

 так

говорить. Давно, еще во время учебы, Дэвид прочел в какой-то книжечке, посвященной

исследованию психологии богов и Лордов, что пренебрежительное отношение к их Силе зачастую

воспринимается означенными субъектами не просто как хамство, а как некий метафизический

наезд, инициатора которого они усматривают не столько в смертном, забывшем о вежливости,

сколько в каких-то иных Силах, которые как бы стоят за спиной несчастного смертного и

побуждают его нести околесицу. Смертный в этом случае им видится этаким структурным

элементом «метафизического наезда», деталькой вражеского механизма, запущенного Лордом-

недругом для того, чтобы ограничить присутствие Силы оскорбляемого в явленном мире. Короче

говоря, автор книжки советовал тщательно фильтровать базар при разговоре с Обладающими.

Хотя они сами в большинстве случаев выражались просто и понятно, как бы подталкивая

смертного к равноправному общению, о равноправии стоило забыть сразу и больше никогда не

вспоминать. Также автор советовал забыть о легендах и мифах, в которых смертному удавалось

благодаря хитрости или удачному стечению обстоятельств вынудить Обладающего совершить то,

что ему, смертному, нужно. Если такие случаи и происходили (в чем автор прочитанной Дэвидом

книжки сильно сомневался), на каждый такой случай приходилось десять тысяч других, когда

Лорд избавлялся от возникшей проблемы самым простым способом и спокойно жил себе дальше.

По счастью, Марионель предпочла проигнорировать его последнюю реплику.

— Я не слышу ее голоса среди мертвых, — ответила она спокойно. — Ты уверен, что

Идэль умерла?

— Что?.. — Дэвид потряс головой. Буквальный смысл вопроса казался слишком нелепым,

и поначалу он подумал, что Марионель спрашивает о чем-то ином, на что-то намекает, хотя он и

не в состоянии понять намека… и лишь через несколько секунд, не в силах представить никакого

глубинного смысла, который мог бы содержаться в такой простой фразе, он уверился в том, что

Марионель спрашивает об этом — и ни о чем другом.

— Более чем уверен, — сказал землянин. — Она умерла у меня на руках. Рассыпалась в

прах.

— Я вижу ее образ в тебе, — объяснила Марионель. — В твоих мыслях и чувствах. Но я не

ощущаю присутствия той, к которой относится этот образ, во владениях моего сюзерена.

— Как такое может быть? Вы хотите сказать, что ее душа находится где-то еще? Или что

она уже успела родиться в каком-то новом теле?

— Нет. Страну Мертвых не покидают так быстро. Если она умерла и если по пути вниз ее

душа не была похищена, она должна быть у нас. Но иногда бывает и так, что даже я не в

состоянии услышать голос новой души, бесцельно бродящей по Долинам Теней или мечущейся по

Долинам Ужаса, или пребывающей в покое в Садах Отдохновения… Это может быть связано с

необычными обстоятельствами смерти, оставившими на душе свой отпечаток или же в случае,

когда душа повреждена настолько, что образ, созданный ранее, уже никак не сопоставить с

изменившимся первообразом…

— Так и есть, — Дэвид посмотрел в пол. — Она была убита Предметом Силы…

полностью разрушена… Мне сказали, что такие вещи известны в Хеллаэне. Это Оружие

Ненависти, осколок Силы низвергнутого Лорда.

— Да, конечно, я слышала о Сагарусе и его игрушках, — кивнула Марионель. — Это был

могучий Лорд, который щедро разбрасывал свою Силу. И то, что твоя жена была убита оружием,

представляющем собой, по сути, лишь принявшую видимую форму частицу Силы, безусловно,

могло стать причиной, из-за которой я не слышу голоса Идэль. Вероятно, от нее осталось слишком

мало, чтобы можно было сопоставить голос остатка с голосом того ее образа, который ты носишь

в своей собственной душе. Видишь? Нет Идэль, которую ты любил, это все уже в прошлом; ты

гонишься за миражом, который создал сам. Остановись. Ничто уже не будет так, как прежде.

— Госпожа, — Дэвид, как и в начале беседы, вновь опустился на колено, — я не могу

убедить вас; мои доводы для вас ничего не значат, мне не по силам спорить с Обладающей. Я

лишь прошу, умоляю вас сжалиться над моей бедой и проявить снисхождение. Ведь вам ничего не

стоит пойти мне навстречу, уверен, если вы захотите, вы легко отыщите Идэль во владениях

своего сюзерена. Одна душа — это такая малость. Разве я прошу о многом?

— Ты глух к моим словам, — печально констатировала Марионель.

Дэвид внутренне с ней согласился. Разум — слуга воли, а его воля и чувства были

обращены на одну-единственную цель. Разум нужен лишь для того, чтобы изыскивать пути к

достижению цели, но саму цель ставит не он, а нечто более глубокое в человеке…

— Хорошо, — сказала Марионель, — я окажу тебе кое-какую помощь. Сама я не стану

помогать тебе в занятии, которое считаю бессмысленным и бесполезным, но ты, если хочешь,

можешь и дальше идти по пути в никуда, который ты для себя выбрал. Я пыталась остановить

тебя, обратить внимание на причины, которые порождают твои неуемные желания, но ты не

хочешь ничего знать о причинах, тебе важны ощущения, на которые ты наклеил

всеоправдывающий и всеискупляющий ярлык «любовь», ты порабощен своими ощущениями и

переживаниями и с отвращением смотришь на все, что способно освободить тебя от этого.

Хорошо. Если ты хочешь узнать, каким путем и куда проследовала ее душа после разрушения тела

и гэемона, тебе нужен тот, кто знает дороги мертвых также хорошо, как и себя самого, ибо его

магия соответствует этим дорогам — проистекает от них и образует их. Я говорю о Кирульте,

Проводнике Мертвых. Ты, вероятно, и раньше слышал об этом божестве, состоящем на службе у

моего сюзерена. Кирульт довольно стар. Прежде он был Обладающим Силой, и не самым

последним — еще в те времена, когда мирозданием правили Истинные Боги и все, что есть,

подчинялось им. Кирульт возгордился и покусился на то, что ему не принадлежало, в результате

он был подчинен одним из Истинных, его прежняя Сила — отнята, вырвана из него, а взамен дана

другая. Так он стал младшим божеством и долгое время служил Богу Мертвых — до тех пор, пока

Боги не сгинули, и место Бога Мертвых не занял мой сюзерен. Кирульт по-прежнему следит за

путями умерших и ведет тех, кто узнал вкус смерти, в Долины Теней и в другие места нашей