Мне хотелось подумать. Слишком много вопросов столпилось в моей голове.

Верно ли то, что Тиамат не опасна, поскольку заточена в подземелье? И заточена ли?

Сколько всего драконов в долине? Все ли они подчиняются Владану, или среди них есть такие, как Данара?

Есть ли на свете что-либо, способное противостоять толпе личей и чернокнижнику, владеющему какой-то тайной и необычной магией?

Хватит ли у нас сил? Далеко ли до замка? И как мне сказать, что…

- А мы сейчас вообще не в Долине Драконов, - Дар неслышно подошел ко мне, обхватил своими длинными руками и сунул нос в мою макушку. – Она во-он за тем холмом. Так безопаснее.

- Ты что, опять подслушивал? – обернувшись, я с подозрением уставилась на парня.

- Не-а! – весело ответил тот. – Просто ты так выразительно озиралась…

Сильным и нежным движением чародей привлек меня к себе; серебристо-серые глаза медленно приблизились.

- Я так испугался, что потерял тебя! - прошептал он. – Там, у скал, где нам пришлось тебя оставить, ты выглядела такой обиженной, такой несчастной…. Когда на тебя напал дракон, я опоздал всего на несколько мгновений, и он успел ускользнуть. Скажи, ты сможешь меня простить?

- Ну, тогда-то я желала только одного: чтобы тебя сожрала первая же ящерица! – усмехнулась я. – Но, как вижу, тебе удалось избежать когтей и зубов Нукера.

- Нукера?

- Так зовут дракона, к пещере которого вы с Радошем направились, благополучно прикопав меня на опушке леса.

- Ты успела узнать даже имена этих зверюг? – натянуто засмеялся маг.

- Не всех, только некоторых. Но я знаю кое-что похуже…. Дар, я не смогла рассказать об этом при всех, у костра. Мне так не хочется причинять тебе боль, но ты сам должен решить, что делать с тем, что стало мне известно. Если захочешь, то ни одна живая душа кроме нас с тобой никогда не услышит об этом.

Чародей внимательно смотрел на меня. На его лице смешались добродушное любопытство и недоумение. Я набрала побольше воздуха и выпалила:

- Этого некроманта зовут Владан, и этот чернокнижник, погубивший пол-Синедолии, приходится тебе троюродным братом. Твоя матушка происходила из его рода. Он мне рассказал, что род был почти полностью уничтожен после смерти княгини Светаны. Владан думает, что вместе с нею погибли и оба ее сына – понятно, что я не стала его в этом разубеждать. Он считает, что виновником истребления его семьи является твой отец, великий князь Велимир, и хочет ему отомстить!

Ну вот, сказала! Словно в ледяной омут прыгнула.

Я вглядывалась в лицо Дара, ожидая и страшась увидеть там боль, гнев и презрение. Но чародей спокойно выслушал мой торопливый рассказ.

- Так вот где на этот раз объявился мой непутевый родственничек, - задумчиво сказал он. – Надо же, а я его со спины и не признал…. Ты знаешь, Слав, меня в этой истории удивляет лишь то, что Владан сумел овладеть настолько серьёзной магией, да ещё стал хранителем филактерий. Его способности проснулись довольно поздно, и сперва он делал довольно скромные успехи. Правда, недостаток сил и навыков он компенсировал чудовищным честолюбием. Он постоянно ввязывался в разные сомнительные дела, водился с некромантами, учился управлять нежитью, а потом даже сумел стать учеником самого Сивелия Слепого (ты же знаешь, о ком идет речь?), и это ни для кого не секрет. Надо сказать, что с тех самых пор Владана никто не встречал. И вот теперь он вынырнул в Долине Драконов. Кстати, в свое время ходили упорные слухи, что Сивелий долгое время разыскивал ее….

Ну, и врать Влад большо-ой мастер! Никто никогда целенаправленно не истреблял родню моей матери. Магов в нем, кстати, было немного, и большинство мужчин рода традиционно становились ратниками. Хоть Синедолия за последние сто лет ни с кем и не воевала, время от времени витязи ввязывались в приграничные стычки со степняками и, случалось, гибли. Но так могло случиться с каждым воином. Так что, у милейшего братца нет оснований мстить князю Велимиру.

- Значит, он всё наврал?

- Наврал. И он, между прочим, прекрасно знает, что я не умер вслед за мамой. Мы с ним даже раза три или четыре встречались – правда, давно.

- А вы с ним ровесники?

- Он на полгода меня младше. Ему не так давно исполнилось двадцать восемь лет.

- Ты знаешь, - я виновато улыбнулась, - когда я его впервые увидала, то чуть не умерла на месте. На первый взгляд вы с ним похожи, как две горошины! Понимаешь, сначала мне показалось, что передо мною – ты. Это потом я разобралась, что к чему. А сперва я решила, что ты нас всех предал… ты на меня обиделся?...

- Ужасно! – улыбаясь, сказал маг. – Как же ты только посмела нас спутать? Настоящий я – перед тобой. Ну, разве мы похожи?

- Нисколечко! – счастливо ответила я, смаргивая слезы. Но они все-таки потекли по моим щекам, и Дар долго собирал слезинки своими твердыми губами, посмеивался и шептал, что я – плакса.

- Кхм! Не хочется вам мешать, но ваше отсутствие уже всеми замечено! – вдруг раздался откуда-то сверху Очень Суровый Голос. От неожиданности мы отпрянули друг от друга и отчаянно завертели головами, ища великана, решившего не допустить нравственного разложения во вверенном ему лесу.

Как известно, самыми рьяными блюстителями морали становятся остепенившиеся распутники. С толстой ветки граба на нас оскорбленно взирал лишенный привычного общества деревенских кошек Степан. В начинающихся сумерках его серая шкурка аккуратно сливалась с ландшафтом, и желтые глазищи, исполненные отнюдь не немого укора и негодования, казалось, одиноко парили над нашими головами.

- Фу, Стёпа, как тебе не стыдно подглядывать! – пожурила его я. В ответ кот фыркнул, ловко съехал вниз по стволу дерева, противно цепляясь за кору когтями, вспрыгнул мне на руки и строго потребовал:

- А ну-ка, иди к костру! Топай-топай! Нечего тебе с этим растлителем любезничать!

Я смущенно посмотрела на Дара, и с облегчением поняла, что парень просто-напросто помирает со смеху. Видимо, высоконравственные выходки Степки уже вошли в местный фольклор. Я решительно сдвинула брови:

- Степан! Ты, мой друг, позволяешь себе лишнее!

- Это не я, а ты его себе позволяешь! – насупился котяра, топчась по мне. – Все вы, девицы, без головы на плечах. Ах, весна! Ах, луна! Ах, ручей журчит! – жеманно пропищал он, изображая некую, по его мнению, безмозглую особу, а затем нахмурился и рявкнул: - А потом забегают по избе маленькие ножки! Что тогда делать будешь?!

- Это ещё один домовой у нас появится, что ли? – давясь от смеха, предположила я. – Ужас какой! Они же с Микешей мигом передерутся!

Кот жалостливо посмотрел на меня, как на убогую.

- Ага, домовой, как же, держи карман шире! Вот наградит тебя этот охальник дитёночком, и будешь его одна в чаще леса растить!

- Да неужели ж дитёночком?! – всплеснула руками я. – Кто бы мог подумать, что когда светит луна и журчит ручей, то немедленно появляются детишки?! Ой, как здорово! Дар, ты об этом что-нибудь слышал?

Парень что-то слабо хрюкнул в ответ, сползая по стволу сосны.

- Ну, вот, и он ничего не знает… - расстроилась я. - Придется тебе, Стёпа, нас на этот счет просветить!

Кот недовольно фыркнул, спрыгнул с моих рук и сухо сказал:

- Потом не говори, что я тебя не предупреждал! – потом сделал паузу и добавил: - Кстати, пока вы здесь сюсюкаетесь, там ещё какой-то маг объявился. Борода – во! Брови – во! Посох – во! Плечи – во! – Степка замахал лапами на манер крыльев ветряной мельницы. – Вон его спрашивал!

Кошак мотнул головой в сторону Дара, и, оставив последнее слово за собой, гордо направился в сторону поляны. Мы ещё немного помедлили, хохоча и переглядываясь, а потом, держась за руки, пошли вслед за ним. Так, смеясь, и вывалились из леса.

Рядом с костром стоял высокий плечистый мужчина. Его темная с сильной проседью борода закрывала широкую грудь, а совершенно белые волосы были заплетены в довольно длинную косу. Несмотря на седину и изрезанное морщинами темное от загара лицо, мало кто рискнул бы назвать его стариком (хотя, конечно, он был очень стар), такой первобытной силой веяло от его мощной фигуры. В моём представлении, так, наверное, и выглядели древние волхвы. Правда, одет незнакомец был очень даже современно. Ни тебе лаптей, ни домотканого балахона с вышитыми на нем рунами! Сильно потертые кожаные штаны, сапоги на шнуровке, куртка с множеством карманов – все очень удобное, а, главное, приспособленное к длительному путешествию. У ног «волхва» лежала объемистая походная сума, сильные пальцы крепко сжимали высокий, почти в его рост, посох. Рядом почтительно столпились маги во главе со старым Перенегом.