- Это-то и странно, - заметила Жасмин.
- Пожалуй, - пробормотал Тео и тронул машину с места.
Он вел медленно и видел, как по обочинам дороги шли маленькие хранители. Они тянулись вдоль автострады тонкими полосами тумана, пританцовывая на поребриках, резвились на придорожных газонах, и Тео видел, как трава, сизовато-зеленая от измороси, и яркие листья просвечивали сквозь их призрачные тела. Встречные автомобили, по-утреннему редкие, пролетали мимо, на мгновение обдавая хранителей желтым светом, и Тео невольно задавался вопросом, видят ли шоферы это странное шествие. Жасмин достала свой телефон и несколько раз пыталась дозвониться до кого-то в Лиге, но этот "кто-то", как и Хольвин, видимо, с утра подался в лес.
- Неспокойно, - сказала Жасмин, убирая трубку в карман. - С собаками остались Лоран и Нимезия, но мне все равно как-то неспокойно.
- Жалеете, что со мной поехали? - спросил Тео.
- Нет. Но все равно тревожно.
К управлению СБ подъехали, когда утро уже начало быстро сереть. Ночная темная синева сходила на нет, в серости и белесости предрассветного часа хранители как-то выцвели, их стало не так заметно. У входа в управление курил Феликс в форме ликвидатора, с пристегнутой кобурой; Сапфир бродил вокруг, проверяя свои старые территориальные метки. Они оба отвлеклись и оживились при виде подъезжающего автомобиля. Стоило остановиться и открыть дверцу, как Гарик выскочил поздороваться, а Сапфир тщательно его обнюхал, виляя хвостом.
- Рональд сегодня не может, господин капитан, - сообщил Феликс таким тоном, будто говорил о сверхурочной работе. - Он с кем-то из родственников сегодня договорился, дела домашние... или что-то такое... А я - свободная птица, господин капитан, вы знаете...
- Ты Рональду звонил? - спросил Тео ошарашенно, уступая Феликсу место за рулем.
- Звонил. А что?.. Доброе утречко, госпожа Жасмин! Свежо-то как сегодня...
Жасмин перебралась на заднее сиденье. Собаки перекинулись, чинно уселись по бокам от нее в Старшей Ипостаси, глядя в окна.
- Интересно, - сказал Тео, - ты до конца понимаешь, что мы с тобой совершаем должностное преступление или что-то вроде этого?
Феликс на секунду отвлекся от дороги:
- Мне, господин капитан, может, тоже медведя жалко. Я б этих сволочей, охотников, беса... простите, госпожа! Так вот, я б их самих в тире поставил вместо мишеней. Мне, господин капитан, в случае чего, людей не так жалко, как зверье... Потому что люди - они люди и есть, а зверье против человеческой сволочи ничего не может. Даже если с зубами там, или когтями на ружье - это же получается совершенно неравноценно. Нет? Я думаю, там полно мертвяков, на базе этой. Я пушку разрывными зарядил. Очень ведь возможно, что стрельба будет.
Тео кивнул. Возможно, дней десять назад это рассуждение и показалось бы ему довольно диким, но последние события все очень изменили.
Все надолго замолчали. Из города выехали на пригородное шоссе; когда проезжали развязку, окончательно рассвело, нежная белесая голубизна сменила утреннюю серость, и небо располосовали электрические розовые облака, и рассвет был похож на закат, а горизонт с обеих сторон казался бурым и рыжим от виднеющихся вдали лесов. Навстречу пролетела колонна тяжелых междугородних грузовиков-фур, за ними стелился бензиновый чад и шлейф черного дыма.
А хранителей на обочинах шоссе, почему-то, не было видно...
Дом Хольвина Тео увидел впервые. Эта крепость среди леса, удаленная от мегаполиса, насколько возможно, вдруг показалась ему потрясающе привлекательным местом, хотя он и считал себя совершенно урбанизированным горожанином, не мыслящим вне города жизни. Из-за ворот радостно залаяли собаки; створки распахнулись, машину впустили - и пока Феликс придумывал, как ее лучше поставить, Стая в Старшей Ипостаси пристально наблюдала за его маневрами. Среди нескольких псов Тео узнал Рамона. Из-за невысокого забора, отгораживающего сад от двора, выглянул вороной жеребец, а в калитку выбежала Лилия. Взлохмаченная более обыкновенного, с серой тенью вокруг глаз, она показалась Тео встревоженной и усталой.
- Здорово, что вы приехали, - сказала Лилия. - Как-то все совсем нехорошо. Господин капитан, вы зайдите к Бруно, пожалуйста - у него карта с отметками. Господа, чаю хотите?... Привет, Гарик! Здорово, Сапфир!...
Рамон подошел к Тео и уткнулся лбом ему в грудь.
- Хозяин, я соскучился, - сказал он, и Тео подумал, что до сих пор из всех собак только Гарик называл его Хозяином. - Мой кот умрет, да? Меня не пускают, там пахнет... плохо пахнет. Больно пахнет.
Тео погладил Рамона по голове.
- Не огорчайся раньше времени. Подожди здесь, я посмотрю.
Лилия увела Феликса и Жасмин куда-то вглубь дома, а Тео поднялся наверх - как-то необъяснимым образом догадавшись, где найти Бруно. На лестничной площадке сидела хмурая рысь; при виде Тео она беззвучно зашипела и отошла с дороги. Вероятно, месяцем раньше Тео обходил бы ее с опаской - теперь он с одного взгляда понял очень много разных вещей: что рысь - домашняя, товарищ Хольвина, что рысь - не враг Тео, что у нее весной будут котята, что она имеет отношение к бойцовому коту, которого Тео впервые увидел в Центре Развлечений.
Хотя рысь не перекидывалась и никто не сказал ни слова.
Тео вошел в комнату, где пахло антисептикой и еще чем-то лекарственным, и тут же увидел бойцового кота, лежащего на широкой, укрытой чистым полотном, софе, в виде зверя, клубком, из которого неловко торчала толсто забинтованная задняя лапа. Рядом с софой, на низком столе стояла глубокая эмалированная миска с водой. Кот не шевелился, даже дыхания было не уследить, но Тео ощутил не смерть, а глубокий сон - и поразился собственному, непонятно откуда пришедшему знанию.
- Он это выспит, - сказал Бруно откуда-то сбоку.
Тео оглянулся. Бруно вышел из смежной комнаты, из которой пахло эфиром и где, сквозь открытую дверь виднелся оцинкованный стол и стеклянные дверцы шкафа с какими-то блестящими вещицами. Тео подал ему руку.
- Как это "выспит"?
- Кошки отсыпаются от тяжелых ран, - сказал Бруно. - Пулю я извлек, теперь он будет спать, и спать, и спать. Может, несколько суток проспит, просыпаться будет только, чтобы воды хлебнуть. Сильный кот.
- А что он говорил? - спросил Тео.
- Он Хольвину говорил. О том, что медведь пьет водку и разговаривает с черепом. О том, что скоро будет гроза. И о том, что люди - хранители мира. Довольно странные вещи, в общем, и очень сумбурно. Из которых лично я могу заключить, что эти подонки на охотничьей базе до полусмерти замучили медведя, и что я хотел бы посмотреть этого медведя прежде, чем вы выпустите его в лес. Хорошо?
- Он тяжело болен?
- Еще как. И вообще, гроза в октябре, в наших широтах - это небывалое дело, конечно, но звери ведут себя как-то тревожно. Кота принес лось и ушел в лес, хоть ночью выли волки, так, что тут было слышно. И собаки выли. Я поговорил об этом с Баськой, но она только и смогла сказать, что ей как-то не по себе было и повыть хотелось...
- Понятно, - сказал Тео, скорее по привычке. - Вы побудете с рысью, как я понял?
- Да.
- Ну, а мы сейчас же отправляемся на базу и там, на месте, во всем разберемся. У вас карта?
Бруно кивнул, взял свернутый лист со стола, протянул. Тео взял и вышел, прикрыл за собой дверь и спустился мимо угрюмой рыси, сидящей на подоконнике. Внизу, в гостиной, его встретила Лилия с громадной керамической чашкой.
- Господин капитан, хотите молока? Вы ведь не завтракали, да? Может, вам хлеба с сыром принести?
Тео взял чашку и выпил молоко залпом. Молоко оказалось очень вкусным и очень странным.
- Это козье, - сказала Лилия. - У Хольвина нет коровы. А козы доятся. У них с Хольвином договор.
- Спасибо, - сказал Тео, возвращая чашку. - Ехать надо. Ты скажи Феликсу.
- А они уже около машины. Будете сыр есть?
- Нет, потом. Вернемся, тогда...
