А.К. Думаю, что это маловероятно. Радуев слишком одиозен для Чечни. Кроме того, сам Дудаев, если бы не война, мог оказаться "битой" фигурой. Дело в том, что незадолго до ввода войск в Чечню стали появляться слухи о "неполноценности" Дудаева. Джохар держался на имидже "чистого" чеченца, националиста. Патриота. Но в ноябре 1994 года появились совсем иные данные.

Связаны они были с убийством в 1992 году ректора Грозненского университета Виктора Абрамовича Канкалика, который незадолго до смерти несколько раз рассказывал в кругу знакомых о том, что Джохар Мусаевич "не совсем" чеченец. Что дед его Дуду был татом — горским евреем, переехавшим из Ингушетии в Буйнакск. И что жена Дудаева Алла — по матери тоже еврейка.

Уже через день после этого разговора Канкалик исчез и был найден только спустя несколько дней зарытым в лесополосе под Грозным. На следствии выяснилось, что он был похищен и расстрелян тогдашним начальником охраны Дудаева…

Радуев же вообще его родственник не по крови, а лишь зять, что, по нашим законам, не дает право на "наследство" рода. Скорее, более вероятен вариант, при котором Радуев был "передан" Березовскому для дальнейшего использования…

Новая подвесная система Албес по доступным ценам.

Сегодня наша страна живет в предвкушении досрочных выборов в Думу и президента. Даже если эти выборы пройдут в назначенный срок, все равно ждать осталось не так долго. Патриоты же, как и прежде, разобщены. Единственной мощной патриотической структурой стала с 1993 г. лишь КПРФ, и то благодаря тому, что она создавалась на "осколках" КПСС.

Создать крупную партию не смогли ни демократы, ни радикалы разного окраса. Почему?

Во-первых, Россия лишилась своей политической элиты. Формально она продолжала существовать, и существует до сих пор. Наше недавнее исследование показало, что 75% истеблишмента образца 1998 г. — это те же люди, которые входили в элиту 10 лет назад. А мы охватили 15 тысяч политиков и функционеров. Но к 1991 году большинство этих людей предали национальные интересы своей страны. Мы лишились политической элиты, а это равносильно поражению в войне. Более того, люди из элиты приняли активнейшее участие в дележе общенародной собственности. В СМИ откровенно пропагандировалось уничтожение собственной промышленности и сельского хозяйства. Все связанное с национальной культурой подвергалось уничижению. В медицине и образовании искусственно насаждались чуждые нам модели.

Образование мощных сильных партий невозможно в состоянии хаоса. Невозможно в ситуации, когда политическую элиту интересует не политика и идеология, а приватизация по Чубайсу.

Во-вторых, мы были и до сих пор лишены нормальной реакции нации на развал и грабеж нашего общего дома. Большинство людей не прошли этап национальной самоидентификации. Она, конечно, существовала на уровне истории, культуры, быта, но не на уровне политики. Многие начали путать национальные интересы собственной страны с национальными интересами США и Израиля. Особенно это было видно во второй половине 80-х годов. В этих условиях создание общерусской патриотической партии было обречено на провал. К тому же, если бы существовало понимание непосредственной связи личных интересов с национальными интересами страны, то происшедшее с Россией в 90-х годах ХХ века было бы просто невозможным. Казалось бы, чего проще, сказать себе: я русский! Я должен защищать национальные интересы своей страны! И тогда все сложилось бы по-другому. Но мы имели дело с другой реальностью. В СМИ договорились до того, что саму национальную русскую идею назвали мифом.

В-третьих, была разрушена социальная структура общества. Стали образовываться новые социальные слои и группы. Все это были очень неустойчивые образования. Люди "перетекали" из одной группы в другую. Или хлеще того. Человек из НИИ ушел в "челноки". С одной стороны, это интеллигент, кандидат наук с определенным мировоззрением, с другой — мелкий собственник с очень определенными интересами. В итоге — каша в голове. А сколько чиновников, оставаясь на службе, стали крупными предпринимателями? Эти примеры можно продолжать. Наше общество до сих пор лишено четкой социальной структуры. В этой ситуации человеку очень сложно связать свои интересы с конкретной политической силой, тем более осознанно вступить в какую-то партию. Но зато мы имеем огромное количество мелких организаций, где не больше сотни активистов.

Яркие лидеры, появившиеся за семь прошедших лет, были больше озадачены реализацией собственных амбиций, чем укреплением возглавляемых ими организаций. Шла полоса "раскрутки", лидер добивался своей цели — избирался в Думу или просто занимал определенную нишу в политической иерархии — а дальше следовал спад. И политиков можно понять.

Прежде чем созданные партии, организации, движения начнут приносить свои плоды, должно пройти примерно три года кропотливой работы. А наше время столь сжато, что почти никто не согласен работать на перспективу. Политику нужен немедленный результат. В свое время "Духовное наследие" помогло многим, в том числе очень хорошо известным политикам. Так что я хорошо себе представляю, как зарождались и развивались многие патриотические организации.

"Духовное наследие" сознательно отказалось от своих амбиций и работало на тех политиков, которые исповедовали государственническую патриотическую идеологию.

Мы работали на русскую идею. Мы никогда не отступали от наших принципиальных положений. В свое время, кажется, в 1993 г., А.Проханов сказал, что мудрость современного политика определяется его способностью идти на компромисс, способностью отказаться от излишних амбиций. На компромисс мы шли, ибо не было политиков, деятельность которых на 100% соответствовала бы нашей программе. Но в каких условиях мы шли на эти компромиссы? В 1992 году мы поддерживали А.Руцкого. Не нужно забывать, что тогда это был единственный заметный политик, который объективно работал на оппозиционные идеи. Мы вырабатывали концепции, но их необходимо было заложить в алгоритм развития общества. Это можно сделать через статьи в газетах, через книги, но самое эффективное, когда эти концепции берет на вооружение реально действующий политик. И не нужно забывать, что первое большое оппозиционное мероприятие прошло в кинотеатре "Россия" в феврале 1992 года под патронажем А.Руцкого. Нам впервые удалось тогда объединить и "белых", и "красных", и казаков. Объединение всех оппозиционных сил — это наша сверхзадача. Затем эта идея сработала при создании Фронта национального спасения, затем при создании НПСР...

Название нашей организации — "Духовное наследие" — появилось не просто так. Именно духовная сфера объединяет всех нас. В 1991 году многим казалось странным, почему политическая организация заняла столь невыгодную нишу. Но мы считаем, что точно определили основной вектор развития патриотического движения. В деле защиты духовности, т.е. русскости, мы всегда были бескомпромиссны и куда более радикальны, чем крайне "левые" или крайне "правые". Это, кстати, понимали наши противники. Одна из статей в демократической печати, посвященная "Духовному наследию", называлась "Кулак, завернутый в вату". Мы всегда выступали против тех оппозиционных лидеров, которые классовые или партийные интересы ставили выше интересов России. Оппозиция сегодня стала не просто фактором, определяющим внутриполитическую ситуацию в стране, но и фактором, влияющим непосредственно на судьбу Нации и Государства. Такое качественное изменение ситуации возлагает на лидеров НПСР историческую ответственность за будущее нашей Родины, а не только возглавляемых ими партий и движений.