– Я хотела попросить вас, мадам, сопровождать меня, когда мы будем приглашены на одни и те же светские приемы. Конечно, только до тех пор, пока не начнется лондонский сезон.

– Моя дорогая девочка, зачем спрашивать. Я буду в восторге, если ты начнешь выезжать. – Леди Риббонхолл нежно улыбнулась. – Ты же знаешь, я всегда говорила, ты можешь обратиться ко мне в любой момент. Сейчас большая часть светского общества находится в Брюсселе, и мы решили остаться в Сассексе еще на несколько недель. Один или два небольших светских раута прекрасно введут тебя в общество.

– Короче говоря, мама, наши маленькие деревенские сборища будут теперь не так скучны. – Джулия тайком сжала руку подруги. – Я как раз собиралась рассказать Саре, что в нашей глуши появилось кое-что новенькое.

– Полагаю, ты уже слышала о графе Рейвенсдене, дорогая, – проговорила леди Риббонхолл, кисло улыбнувшись. – Все о нем только и говорят, просто с ума посходили. Можно подумать, к нам прибыл сам регент.

– Мама, как ты можешь так говорить? – удивилась Джулия. – Ведь ты с леди Рейвенсден просто неразлучна. Раньше я даже не подозревала, что вы знакомы.

– Леди Рейвенсден? – От изумления глаза Сары округлились.

– Мы с Гермионой Рейвенсден знакомы много лет, – спокойно пояснила леди Риббонхолл. – Она начала выезжать за несколько сезонов до меня и однажды была так мила, что пришла мне на помощь, когда ее партнер наступил на оборку моего бального платья. После замужества я переехала в Сассекс, и мы изредка переписывались, твой отец не любил городской жизни. А когда ты стала выезжать, дорогая, она была в трауре по мужу, а потом по Джорджу, своему старшему сыну, поэтому ты и не встречала ее до сих пор.

– Значит, вы знакомы и с нынешним графом Рейвенсденом, – прошептала Сара. Она не понимала, почему так удивилась, когда Джулия упомянула о леди Рейвенсден. И откуда это странное облегчение, когда стало понятно, что разговор идет о матери, а не о жене графа.

– Мы встречались, конечно, – согласилась леди Риббонхолл. – Но сомневаюсь, что кто-нибудь, за исключением лорда Девенхэма, может утверждать, что знает его. Он неприветлив и очень отличается от других членов семьи.

– Может, это оттого, что он много лет служил в армии, – попыталась объяснить Джулия, надеясь смягчить впечатление Сары, ведь той предстояло встретиться с ним и потребовать назад свой пистолет.

– Уж скорей, милочка, из-за всех тех ловушек, которые расставляли на него девицы, – возразила леди Риббонхолл. – Нельзя сказать, чтобы это принесло им успех.

– Почему, мадам? Разве Рейвенсден не собирается жениться?

– Понятия не имею. – Миледи потянулась к колокольчику, висевшему у камина. – В свое время он против женитьбы не возражал – обвенчался с Мэриан Моретон, не успела та выскочить из классной комнаты, и увез ее на Сицилию, где тогда служил. Могу добавить, что ее родители были далеко не в восторге, не говоря уж о его собственной семье. Но он ни за что не соглашался на помолвку – или брак, или ничего. И так как, конечно, он был вполне приемлемой партией, Моретоны в конце концов сдались.

– Ну, – с сомнением протянула Джулия, – звучит довольно романтично, хотя не думаю, что мне бы понравилось, если бы мне поставили такой ультиматум. Она была с ним счастлива, мама?

– Скорее всего, – ответила леди Риббонхолл. – Пойми, дорогая, все это дела давно минувших дней, граф, тогда сам почти мальчик, только начинал карьеру, а Мэриан слыла сущим ангелом. Наверно, она видела те стороны его характера, о которых другие могли не знать.

Сара вздрогнула при воспоминании о темной силе, исходившей, как ей показалось, от графа.

– Что же с ней случилось, мадам?

– Через год после женитьбы произошел несчастный случай. Трагедия. Я помню, как все были потрясены, услышав об этом. Они тогда еще жили на континенте. Мэриан ждала ребенка и как-то очень неудачно упала. И она и ребенок погибли.

– Боже, какой ужас! – вскричала Джулия. – Теперь понятно, почему Рейвенсден так холоден и неприступен. Какое страшное потрясение – потерять разом и жену, и ребенка!

Сара промолчала. По какой-то непонятной причине мысль о том, что в жизни Рейвенсдена тоже была трагедия, что он оплакивал жену и решил больше не жениться, и возбуждала ее интерес к соседу, и пугала одновременно. Она вспомнила его неожиданное появление, грубость, с которой он разоружил ее, и снова вздрогнула. Невозможно было поверить, что это действительно произошло с ней.

В комнату вошел дворецкий.

– Хамби, проследите, чтобы сэру Джасперу сообщили, что мисс Линлей останется сегодня у нас и вечером будет присутствовать на приеме. Естественно, мы доставим ее домой. Впрочем, я лучше напишу записку, так что не сочтите за труд отточить мне перо. Конюх передаст ее, когда отведет лошадь мисс Линлей.

– Отведет лошадь? Но, мадам… я не могу… – Сара взглянула на свою амазонку. – Мне же нечего надеть, – взмолилась она, прибегая к извечному женскому оправданию. – И разве бросить дядю одного на весь вечер…

– Пустяки, дорогая. – Было очевидно, что, взяв на себя миссию вывозить Сару в свет, леди Риббонхолл не собиралась отступать. – Если сэр Джаспер так волнуется о твоем будущем, как ты говоришь, надо успокоить его и подыскать тебе приличную партию. Как я понимаю, ты ведь поэтому решилась выезжать в свет. И ничего нет лучше, как начать с небольшого приема для друзей, большинство из которых ты к тому же знаешь. Что касается вечернего платья, уверена, ты найдешь что-нибудь подходящее в гардеробе у Джулии. Это не бал, хотя будет и музыка, если соберется достаточно молодых пар, чтобы устроить танцы.

– Танцы?

Леди Риббонхолл предпочла не обратить внимания на этот встревоженный возглас.

– Так, дайте-ка мне подумать. На следующей неделе состоится публичный бал в Истборне, Шерингтоны тоже собираются устроить танцевальный вечер… Нужно как можно скорее купить все необходимое. И договориться с портнихой. Джулия, пока я все распланирую, отведи Сару наверх выбрать подходящее для сегодняшнего вечера платье.

И прежде чем Сара успела возразить, Джулия уже увлекла ее из комнаты. Мимо них прошел Хамби, неся на подносе бумагу для письма и набор перьев. Было совершенно ясно, что протестовать бессмысленно, к тому же Сара знала, что дядя обрадуется, если она начнет посещать светские приемы.

– У меня есть платье как раз для тебя, – тараторила Джулия, ведя гостью наверх. – Я ни разу его не надевала, потому что мама считает, что к нему необходима белая мантилья или что-нибудь в этом роде, но тебе-то уже двадцать два и нет необходимости носить только белое. Бледно-желтый шелк будет прекрасно на тебе смотреться, и, если удастся уговорить маму одолжить тебе свою золотистую с блестками шаль, ты затмишь всех дам.

– Я не хочу никого затмевать, – бормотала Сара, пытаясь сопротивляться, но без особой надежды на успех. Если она начнет появляться на светских вечерах в сопровождении леди Риббонхолл, все, естественно, подумают, что она решила выйти замуж, – это устраивало ее, но до определенного предела. Ей хотелось заставить дядю поверить, что она ищет себе подходящую пару, и при этом сделать так, чтобы все остальные мужчины знали: замуж она не собирается.

Не могло быть и речи о том, чтобы посвятить леди Риббонхолл в свои истинные планы. Миледи пришла бы в ужас при мысли, что она просто хочет завести нужные знакомства и заблаговременно присмотреть для себя место гувернантки или компаньонки.

– Знаешь, мама права, – голос Джулии звенел от возбуждения, – незнакомых почти не будет. Послушай, ведь даже с лордом Рейвенсденом ты уже встречалась.

– Прекрасно. – Замешкавшись на пороге, Сара посмотрела на подругу. – Вот и попрошу его вернуть пистолет. Это несколько оживит вечер.

– Не следует шутить по такому поводу, – строго сказала Джулия, подталкивая Сару к платяному шкафу. Но, достав из него желтое шелковое платье, тут же развеселилась: – Должна признаться, я бы все отдала, чтобы посмотреть на физиономию Рейвенсдена, когда ты целилась в него из пистолета.