Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Я прикоснулась к его груди (на которой не было никаких кустиков волос). Прошлась по ней пальцами туда-сюда. Подумала, что лучшая часть его тела – задняя, с потрясающими ямочками в самых нужных местах. В них так удобно вцепиться когтями и…

Устроилась головой на его животе и произнесла мечтательным голосом:

– С револьвером в одном кармане и презервативом в другом субинспектор Макларен идет по жизни, полной опасностей и приключений. Тщетно пытаются коварные убийцы уничтожить его самыми зверскими способами. Они лишь распаляют кровь прирожденного искателя приключений, и тогда темнокожие авантюристки не могут устоять против пламени, пылающего в его глазах. Кто это написал? Дос Пассос? Эшенден? Нет, Элистер, это мои слова, вот до какого поэтического состояния довело меня прикосновение к вашему горячему и пахнущему мылом «Мэй» телу. Нам, кстати, нужно срочно продолжить уроки португальского: английский лишен этой тонкости, этой очаровательной разницы между «вы» и «ты». Скажи «tu». И расскажи, что ты там видишь, на потолке.

– Tu… На потолке? – задумчиво отвечал он. – О, если хотите знать, я думал о какой-то ерунде. А, да нет же – о поезде с маленькими вагончиками. Том, который идет из Калькутты в горы, в Дарджилинг. Я представлял… ну, как мы с вами едем туда, вырвавшись из этого громадного ужаса – Калькутты, ползем, никуда не спеша, по бокам гор. А к поездам в Индии, на станциях, всегда подвозят тачки на толстых каучуковых колесах. Там стоят этакие сверкающие кастрюли, укрытые тканью или марлей, в центре самая большая – в ней дымится рис, цвета слоновой кости. И подают еду через окна.

– Враги лишили нас обеда, – задумчиво заметила я. – Они за это ответят.

– А еще, Амалия, в Индии на вокзалах, прямо на перроне – всегда книжные магазины или хотя бы прилавки. До сих пор помню шкаф, старого дерева, с книгами, на какой-то крошечной станции, на шкафу написано – A. H. Wheeler of Allahabad. Шкаф заперт, но рядом ждал индиец с ключом. А я тогда поленился выйти и взглянуть на содержимое. А вдруг там была такая книга, что…

– И вот мы едем в маленьком вагончике – куда?

– В Дарджилинг, я же сказал: там на склонах растут немыслимой высоты сосны с несколькими кронами. На горизонте белеет Эверест, самая высокая гора в мире. Вдруг видишь, что вагончики едут по улице, оказываются под навесами между двух рядов лавок, слышишь запах чая из окон, а вот толпа людей в тюрбанах. Это значит – мы уже приехали. Домики на холмах, маленькие уличные храмы, увенчанные куполами, как белый зефир. Вдруг между домами ступени, ведущие с тротуара куда-то вниз, по склону, это улицы – узкие такие щели между домами. У меня в этом городе живут родители, выращивают чай. Они даже создавали там клуб чайных плантаторов Дарджилинга. Мое счастье кончилось.

– Элистер, вы хотите познакомить меня с вашими родителями и сказать им: вот моя подруга с бледно-кофейной кожей, которой я спас жизнь… Нет, нет, давайте даже не будем начинать этот разговор. Срочно везите меня дальше.

– В Агру, в Дели, в Джайпур. Но на обратном пути – все равно в Дарджилинг.

– И всю дорогу мы будем болтать и учить португальский. Скажите мне: nao vas embora.

– Нау ваш эмбора?

– Отлично. Это значит – не уходи. Как приятно это слышать.

– Кстати, Амалия, насчет «уходи». Мне вообще-то кажется, что совсем отобрать у меня одежду – это не входило в ваши намерения. А, вон она, валяется в углу. Тут она и останется, как я вижу. Как мне лучше всего входить в «Раннимед» – под соусом или без? А поскольку явно лучше – без, то не отобрать ли у хозяина полотенце, чтобы явиться в отель в набедренной повязке? Хотя можно еще – в фартуке.

– Ха, – сказала я. – Я же и забыла… Сколько у них там, за окном, прошло времени? Наверное, уже все готово. Я сейчас…

– Стоп, Амалия, но вам-то есть что надеть, куда это вы…

– О, meu Deus. Да, как ни печально, но придется одеваться… Как аккуратно вы бросили мою блузку в другой угол – ни обещанного соуса, ни даже лишней пыли на ней, ну, совсем чуть-чуть…

Внизу меня поджидала сдача и готовый комплект мужской одежды соответствующего, немаленького размера.

А поскольку нельзя ждать от китайца, чтобы он заочно купил европейский костюм нормального качества, который прилично бы сидел, то я дала хозяину инструкцию совсем иного рода. Тем более что только индийцы в этом городе могли бы сравниться с Элистером по росту.

Облачившись в свободные штаны, рубашку до колен, жилетку и даже нечто вроде скрученного полотенца на шею, Элистер в очередной раз на моих глазах проделал этот трюк – начал выглядеть в подобном наряде совершенно естественно. Оценил качество костюма он достаточно высоко и полез за своими деньгами, чтобы отдать их мне. Количество денег, как я заметила, его не очень радовало.

Мой возлюбленный, значит, уже думал о том, как уехать от меня в Алор-Стар.

– Так, и мы возвращаемся в тот мир, где убивают, – мрачно констатировала я. – Эли-стер, а дело вообще-то серьезно. И мы оба это понимаем. Если мы будем и дальше делать все то же, что делали, то нас рано или поздно просто убьют. Значит: или бежать, или… Проблема в том, что мы не знаем даже, сколько их, а вот они про нас все знают.

– Отель охраняется, – быстро сказал Элистер. – Кишит констеблями. И другие европейские отели. Спать можно спокойно. А вот все остальное… Идея Корки была бы не так плоха, потому что лучше двигаться, чем ждать чего-то. И мы оба с ним вооружены. Но у меня такое ощущение, что уезжать мне нельзя. Потому что есть вы, Амалия… И вам угрожает ровно та же опасность. И что теперь делать… Я не могу уехать! А что тогда? Отправить Корки одного? Ну, вот уж это…

– А я на эту ночь оставлю без сна Мануэла, потом найму сикха-охранника. Нет, одна ночь в запасе у нас есть. Но и только. Китайцев слишком много. Мне надо подумать, Элистер. Отель охраняется, говорите вы? Оттуда что, уберут всех китайцев? Вы же видели, самое опасное – это не вооружение, а неожиданность. Нет, Тамби прав – уехать… От нас ждут, что мы сядем в осаду и будем там всего бояться. Но имейте в виду, что они не обязаны убивать нас именно палочками, это просто удобно потому, что… ну, мы же видели, как они это делают. Никакой дактилоскопии тут не провести, ничего подозрительного в палочках в рукаве или кармане нет – неплохая идея. Ну, а если они решат от нее отказаться? Так, я сейчас ничего умного сказать не в состоянии, но завтра… Проверьте эту вашу охрану, Элистер. Нет, я не то говорю. Просто не пускайте никого в комнату – вообще никого. Ночуйте с Корки в одной комнате. Если что – звоните, я вас скрою на одну ночь у себя дома. Да, да, и позвоните мне перед сном домой, обязательно. И утром тоже. Деньги? Ну, я же здесь живу, и это не главная проблема. Но завтра надо все менять… Жизнь изменится, а было так хорошо. Страшно, да?

– Ну, если вы это говорите, то как же мне должно быть страшно!

– Вы фатально переоцениваете мои способности. Но сейчас я не очень возражаю, потому что в какой-то момент ваше уважение ко мне может пригодиться. О, что я вижу!

Хозяин ресторана подготовил нам столик из нескольких холодных закусок (и неплохих) и теперь смиренно ждал приговора: позовем мы все-таки полицию или нет.

Поскольку еда нам оказалась как раз вовремя, то он остался доволен, счастлив, без полиции и даже с парой лишних долларов в кассе.

А потом Элистер повел меня пешком (хватит рикш!) до кабаре, откуда ему до «Раннимеда» было совсем недалеко.

Пока мы шли, на город как всегда мгновенно упала ночь. И мне стало обидно, что этот день кончился.

…В «Элизе» вдоль гравиевой дорожки уже горели россыпью разноцветные огоньки. До танцев оставалось часа два. Меня встретили у входа, и пока я поднималась к себе, просветили: Лим, хитрый китаец, подписал контракт с «Раннимедом», причем сделал это так, что формально ему ничего нельзя поставить в вину.

Выступать там будет только он сам, два трубача и два кларнетиста. А вовсе не весь его бэнд, с которым у нас контракт. Теперь, правда, Лиму придется работать какое-то время каждый вечер (у нас он выступает только трижды в неделю), но какой же китаец боится работы?

22
{"b":"115681","o":1}