Как ценители женской красоты, двое мужчин обменялись понимающими улыбками, которые на секунду смели все социальные, культурные и финансовые различия.
Закончив задуманное дело, Джесс сел в карету и приказал кучеру ехать.
– Как обстоит дело с платьями?
Вид у Джесса был весьма усталый. Взяв чашку с чаем, поданную одним из слуг, он повернулся к домоправительнице.
– Надя уже закончила полдюжины, и к ним есть туфельки, ридикюли, накидки и шали. И, как и следовало ожидать, все они великолепны.
– Я в этом не сомневался. – Он отпил глоток. – А голос, осанка и движения Ланы?
– Она делает большие успехи. Колетт называет ее способной ученицей. Йен тоже в восторге. На самом деле он проводит здесь так много времени, растягивая часовой урок на три или четыре часа, что у молодой леди не остается времени на дневной отдых.
Джесс чуть прищурился:
– А не слишком ли далеко молодой Хайд-Смит распространил свои обязанности?
Мария приподняла брови.
– Я считала, что вы будете довольны. Я передала ему ваши слова о том, что времени терять нельзя.
– Это, конечно, так, но…
Джесс резко поднял голову, услышав женский смех, который донесся из-за дверей террасы. Со звоном поставив чашку с блюдцем, он прошел через комнату и остановился, гневно рассматривая представшую перед ним картину.
Лана сидела на стуле на террасе. Йен стоял позади нее, положив одну руку ей на плечо, а второй указывая на что-то в раскрытой книге. Джесс услышал только низкий рокот мужского голоса и увидел, что Лана повернулась и посмотрела в лицо своего учителя с улыбкой, полной светлой радости.
Джесса изумил жесткий тугой узел, образовавшийся у него под ложечкой. Неужели ревность? Не может этого быть! Он никогда в жизни никого ни к кому не ревновал! И сейчас не собирается начинать.
Он сказал себе, что это не ревность, а досада на то, что кто-то, кому он платит, тратит драгоценное время на книгу, вместо того чтобы заниматься произношением Ланы.
Вот что бывает, когда он слишком долго позволяет другим заниматься его делами. Конечно, полностью этого избежать нельзя, но он намеренно затягивал время и избегал тесного контакта с Ланой, пока шли ее занятия. То происшествие у двери в ее спальню потрясло его до глубины души, и он был твердо намерен в будущем сохранять между ними должную дистанцию. Он не может допустить, чтобы личные удовольствия помешали делу.
И вот что происходит, если он не наблюдает за своими служащими!
Тихо выругавшись, Джесс рванул дверь и стремительно вышел на террасу.
Громкие звуки заставили обоих повернуть голову. Увидев в глазах Джесса убийственную ярость, Йен сделал шаг назад.
Джесс с трудом заставил себя придерживаться вежливого тона.
– Чем вы тут занимаетесь?
– Когда я узнал, что Лана разделяет мою любовь к книгам, я так обрадовался, что решил поделиться с ней. – Йен посмотрел на Лану, и улыбка снова вернулась на его лицо. – У этой молодой леди поразительный ум. Надеюсь, вы не станете сердиться на то, что мы позаимствовали кое-какие книги с полок библиотеки. Чтение вслух – это прекрасный способ научить ее разговаривать, не испытывая неловкости.
– А ее акцент? – Взгляд Джесса оставался суровым.
– Полагаю, что мы сделали огромные успехи. – Йен поднял руку. – Лана, вы не скажете что-нибудь, чтобы продемонстрировать свое умение?
– Да уж, скажу. – Ирландский говорок прорвался прежде, чем Лана успела приготовиться. – То есть…
Она попыталась говорить так, как ее столь тщательно учил Йен. Но ей трудно было думать, пока Джесс смотрел на нее таким взглядом!
Он отсутствовал неделями, появляясь только изредка и оставив ее на руках у всех этих незнакомцев. А теперь, вместо того чтобы сказать, как мило она выглядит в своем великолепном новом платье, он смотрит на нее так, как смотрел в тот вечер, когда застал моющей пол.
– Все в порядке, – подсказал Йен суфлерским шепотом. – Вспомните, чему я вас учил. Когда вы сильно волнуетесь, приостановитесь на пару секунд, чтобы успокоиться, и начинайте сначала.
Лана кашлянула.
– Йен очень помог мне, научив говорить медленно и произносить слова четко, как подобает твоей кузине, леди Алане Даннинг Гриффин Виндзор. – Довольная тем, что ей удалось идеально подражать британскому выговору и не забыть ту легенду, которую они придумали относительно ее родственных связей с Джесс, она добавила: – А книги, которыми он со мной делился, – просто чудесные! За последние несколько дней мы побывали во Франции, в Англии и даже в Австралии. Ты знал, что кенгуру могут перепрыгнуть через голову взрослого человека? И что они носят своих малышей в сумке?
Джесс гневно посмотрел на Йена, но ответил Лане:
– Разговор о колонии для осужденных – это просто великолепная тема для разговора за обедом у Вандербилтов, который состоится в конце этой недели.
– На этой неделе? – Ее голос зазвучал придушенным писком. – Но я не смогу! Я не готова. – Она повернулась к Йену: – Скажите ему, что я к этому не готова.
– Да, скажите мне, Йен, насколько хорошо были потрачены мои деньги. – В голосе Джесса звучал настоящий лед.
Йен резко поднял голову.
– Было бы лучше, если бы мы провели вместе еще несколько недель.
– Не я решаю, когда именно самые влиятельные члены нью-йоркского общества пригласят меня пообедать! – Теперь Джесс обращался к учителю речи, но обжигал гневным взглядом Лану. – Этот обед будет самым важным событием светского сезона. Если ее признают Вандербилты, то это обеспечит и другие приглашения. Поскольку они самое богатое семейство Нью-Йорка, то им все подражают. Если они ее примут, то и весь Нью-Йорк одобрит.
Йен стал немного прямее.
– Я нисколько не сомневаюсь в том, что эта леди с ее цепким умом и живой сообразительностью прекрасно со всем справится. – Лана тихо ахнула, и, повернувшись к ней, молодой человек ласково сжал ее пальцы своей рукой. – Вы умная женщина, Лана. Умнее большинства женщин, которых я знаю. И вы обладаете исключительной отвагой. Эти два достоинства позволят вам добиться в этой жизни всего, чего вы захотите. Вы справитесь, вот увидите.
Джесс пристально посмотрел на их соединенные руки, а потом поднял глаза на лицо молодого человека и наградил таким взглядом, от которого у того кровь в жилах должна была заледенеть.
– Спасибо, вы можете идти. И по дороге возьмите у Марии причитающиеся вам деньги.
Его тон не допускал возражений. Йен кивнул и, повернувшись, пошел к выходу. У двери он остановился и обернулся.
–. С вами приятно было заниматься, Лана.
– Спасибо вам за вашу доброту, Йен.
Лана сжала руки и стала ждать, чтобы Джесс что-нибудь сказал. Он разглядывал ее так, словно у нее на щеке была какая-то грязь.
Теперь, когда они остались вдвоем, Джесс словно потерял дар речи. При виде Ланы в элегантном кремовом платье, с заколотыми перламутровыми гребнями темными волосами и носками изящных новых туфелек, едва выглядывающими из-под обшитого рюшами подола, у него вдруг пересохло во рту.
Произошедшие в ней перемены были просто поразительными. Несколько недель хорошей еды и спокойного сна стерли круги, которыми были обведены ее глаза, и заставили кожу нежно светиться. Ее руки, которые сейчас нервно сжимались и разжимались на уровне талии, больше не носили следов тяжелой работы, а постепенно становились нежными и гладкими. Глядя на нее, любой подумал бы, что она с рождения не ведает тревог.
Когда Джесс понял, что молчание неловко затянулось и что его поймали на том, что он внимательно разглядывает Лану, он поспешил исправить положение, обведя ее взглядом с ног до головы и спокойно проговорив:
– Мария сказала, что остальная часть твоего гардероба будет готова к концу недели. Ты довольна тем, что уже видела?
Лану удивил его тон. У нее возникло ощущение, будто случилось что-то нехорошее, но она была настолько рада наконец его видеть, что не могла думать ни о чем другом. В прошедшие недели он успевал уйти к тому моменту, когда она спускалась вниз, и как бы поздно она ни засыпала вечером, пытаясь уловить звук шагов в коридоре, ей ни разу не удалось услышать, как он возвращается.
