В. Миронов

Одиссей в подземном мире. По Генелли

Заметное место среди умов того времени занимал Парменид (VI в. – середина V в. до н.э.). Он был ровесником Гераклита, ибо его «акмэ» (так греки называли расцвет жизни мыслителя) приходилось на 504—501 годы до н.э. Платон считал его учеником Ксенофана. Он станет главой школы элеатов (Элея). Основа учения Парменида изложена в его сочинении «О природе», в котором рассмотрены отношения бытия и небытия, бытия и мышления. В его трактовке мыслить – значит быть. Человек познает истину с помощью мышления и логики. Парменид воспевал в своих трудах и «грозно-звездную Правду». Движение свое к истине он выразил в образе кареты, запряженной «мудрыми конями», в которой он летит на встречу с богиней Истины. Людей, лишенных знания, сравнивал с отклонениями природы, видя в них уродцев о двух головах. В отличе от Гераклита он считал, что в мире царит неподвижность и некая непротиворечивость. Когда-то всем придется пройти через ворота Дня и Ночи.

Когда перед тобой, как нетронутая целина, лежат непознанные загадки мира, невольно ощущаешь себя Одиссеем, вдруг узревшим сказочную землю лотофагов… Ступив на ниву познания, всюду подмечаешь неизвестное и необычное. Эмпедокл говорил: «Разум растет у людей в соответствии с мира познаньем». Отсюда и вторая замечательная черта древних. Они стремились обрести знания в различных сферах. Позицию Демокрита они явно предпочитали позиции Сократа. Сократ утверждал, что «невозможно быть мудрым во всем», «кто что знает, в том он и мудр». Древним, вероятно (по крайней мере, лучшим из них), гораздо ближе был девиз Демокрита, высказывавшегося в энциклопедическом духе: «Мудрому человеку вся Земля открыта». Подобная максима, думается, в большей степени отвечала широте мировоззрения древних греков. Так древние чувствовали себя свободными. У них как бы появлялись крылья, позволяющие вознестись в светозарный мир идеалов.

Жизнь Демокрита (460—370 или 360 гг. до н.э.) схожа с полетом горного орла, что воспарил в высоты чистого и светлого разума… Рожденный в Абдерах (а у греков сей город считался городом глупцов), он еще раз подтвердил истину, что не место красит человека, а человек место… «Великий Мирострой» он написал в бедной крестьянской хижине в Абдере. И его назовут величайшим естествоиспытателем древности и даже «первым энциклопедическим умом среди греков» (К. Маркс). С юношеских лет его увлекло волшебное царство мысли. Он стал заниматься всеми науками своего времени (математика, медицина, этика, музыка). Богатство казалось ему тяжкими цепями, что сковывают человека в повседневной жизни. Получив от отца наследство, он истратил все деньги на путешествия – и все это ради познания. За 8 лет он побывал в Египте, Вавилоне, Персии, Эфиопии, Индии. В Афинах беседовал с Сократом. Его воспитателем был Остан, первый человек, принесший из Персии в Элладу учение магов (учителем Остана, видимо, был поздний Зороастр).

Демокрита ничуть не заботило, что он вернулся домой нищим. Наука принесла ему больше наслаждения, нежели жизнь прижимистого обывателя в кругу таких же ограниченных идиотов. Он говорил: «Я объездил больше земли, чем кто-либо из современных мне людей, подробнейшим образом исследуя ее; я видел больше, чем все другие, мужей и земель и беседовал с наибольшим числом ученых людей». По греческим законам тот, кто растратил отцовское имущество, подлежал наказанию. Его могли лишить даже права захоронения на родине, а это считалось тяжким позором. Греки не были еще тогда избалованы роскошью и богатством, предпочитая скромное существование. В простоте жизни античного полиса была своя прелесть. Все жили единой коммуной. Все знали друг о друге почти все. Это сближало людей. И Демокрита не наказали.

Доисторические хищные твари

Прожив долгую жизнь (90—109 лет), Демокрит стал «всезнающим». Он без устали взбирался по бесконечной лестнице знаний. Рациональный взгляд на науку и образование тогда не стал еще sine qua non (само собой разумеющимся) для большинства обитателей ойкумены. Аристотель даже называл скромность в науке и познании не иначе как «серединой между бесстыдством и стеснительностью». Закладываются основы и нормы научного знания. Если в VII—VI веках до н.э. философы утверждали истину как прорицатели, основывающиеся на туманных доводах и аналогиях, то, начиная с Парменида, и особенно с Анаксимандра, они чаще прибегают к научной аргументации, выделяя некие общие закономерности в сфере познания, дабы положить их в основу диалектики. Громкой славой пользовались Фалес и Анаксимандр, Эвпалин и Архимед. Говоря о теории сфер Анаксимандра, Шиллер писал («Художники»):

Ознакомившись с учениями Левкиппа и Протагора, Демокрит пленился красотой мироздания. Он считал, что жизнь на Земле и во Вселенной возникла не как результат божьего творения, но как итог механического взаимодействия частиц природы, и полагал, что сначала из сырого и влажного ила произошли земноводные, а от них произошли наземные животные. Первые люди рождены из воды и ила. Некоторые отцы церкви (Лактанций) вменяли ему в вину то, что он осмелился утверждать, что люди – всего лишь твари, которые «произросли из земли наподобие червяков, без всякого Творца и безо всякого разумного основания». В целом ряде случаев мы скорее согласимся с позицией Демокрита, чем Лактанция. История показывает, сколь слабо выражено в массе людей то, что можно было бы назвать «божественным началом». И наоборот: именно «червячное начало», где напрочь отсутствует мысль, где существо занято процессом поглощения пищи и ее переваривания, составляет для многих главное назначение и основную функцию их бытия. Б. Н. Чичерин пишет: «История привела к торжеству демократии, она явилась владычествующею в Афинах и в других греческих городах. Но с этим вместе начинается процесс ее разложения…» Учение Демокрита и было той демократией, которая умеет себя умерять, сдерживая свои стремления «в пределах закона и разума».

Греческий философ. С античной статуи

В те времена (VI—IV вв. до н.э.) творили Платон и Аристотель, Софокл и Еврипид, Алкей и Архилох. То время более располагало к созиданию и философии. Поэтому когда Демокрит прочитал согражданам сочиненный им труд «Великий Мирострой», люди смогли оценить оный по достоинству. Поэтому ему не только простили его бедность, но и щедро наградили. В честь философа воздвигали статуи. На старости лет он познакомился с Гиппократом. Впоследствии, когда к нему придет громкая слава, имя его – Абдерит – жители города Абдеры будут произносить с особой гордостью. Греция умела ценить ее выдающиеся таланты. Демокрит – одна из влиятельных фигур среди философов Древней Греции. Тимон выразил похвалу в таких словах: «Пастыря слов Демокрита, двойной изощренного мыслью, всемудреца, болтуна, поспешил я прочесть среди первых». Правда, Платон, упоминая почти всех древних философов, не упоминает нигде Демокрита (даже там, где надо было по логике вещей и возразить ему). Если это и не зависть, то, видимо, понимание того, что ему придется спорить с одним из лучших философов. Сыграло роль и присущее мудрецам чувство соперничества. Сам Демокрит говорил: «Я зашел дальше всех моих современников; я расширил мои исследования далее, чем всякий другой; я видел больше стран и земель и слушал больше ученых людей; в слагании линий, сопровождаемом доказательствами, никто не превзошел меня, даже египетские землемеры». Подобные самооценки в древности были довольно частым явлением. Ведь если сам о себе не напомнишь, то о тебе могут и забыть. Нужно было утверждаться в столичном, афинском мире, среди стольких светил и умов. В другом месте он косвенно подтверждает это мнение, говоря: «Я приехал в Афины, там меня никто не знал».