Большие керамические сосуды в земле
Время от времени надо вспоминать не только наши триумфальные победы, но и дурную наследственность (для равновесия). Так, в древних источниках отмечается, что и мы были огнепоклонниками. После сожжения покойников мы предавались веселью, попивая хмельной напиток из меда. Мы отличались и, как нынче сказали бы, половой невоздержанностью. Гардизи говорит: «И между ними распространены прелюбодеяния, и если женщина полюбит мужчину, то сближается с ним, и когда он берет себе жену, если она окажется девственницей, то делает ее женой, если же нет, то продает и говорит: «Если бы в тебе был прок, то сохранила бы себя»… Если же, став женой, предается прелюбодеянию, то (муж) убивает ее, (даже) не принимая извинений». Чрезвычайно любопытны сведения, что приводит Гиппократ относительно болезней и странностей, присущих правящей элите скифов. Он отмечал, что среди них имеется особенно много евнухов, называемых анареями, которые занимаются женскими делами, одеваются и говорят по-женски, да и ведут себя по-бабски. Местные жители их не уважают и не почитают. Впрочем, и сам Гиппократ ничего божественного в этой болезни не видел и откровенно называл ее импотенцией. По его мнению, она являлась следствием постоянной езды верхом. К этому добавилось и неудачное врачебное вмешательство при лечении. Геродот же, также наблюдавший эту картину, говорил, что причиной болезни стало то, что скифы разорили храм Афродиты Урании (Астарты) на обратном пути из Египта, за что богиня поразила их самих и их потомков во всех поколениях некой «женской болезнью» (историк не уточняет, какова эта болезнь). По Гиппократу, убедившись в своей импотенции, такой больной надевает женское платье, чем выказывает свое немужское состояние, обабивается, занимаясь вместе с женщинами свойственными им работами. Интересно и то, что подобной болезнью страдают только богатые и знатные скифы (самые «благородные», обладающие властью и влиянием). Болезнь, судя по всему, действительно передалась с веками той властной элите, которая, не обладая другими (истинными) способностями, предпочитает уходить в политику.
Гегель однажды заметил: «В имени «Греция» каждому европейцу слышится что-то родное». Русскому человеку в имени слышится еще и что-то родственное. И хотя иные не назовут ни одной строки из Гомера (даже имя его мало что им скажет), ни одного закона Солона или Перикла, ни одной греческой поэтессы или историка, даже ни одной приличной гетеры, но вот по части праздников мы – «величайшие наследники» греческой цивилизации. Вспомним хотя бы праздник анфестерий (цветов), что праздновался три дня (примерно в конце февраля, когда в Афинах распускались первые весенние цветы). Каждый из дней имел свое наименование: первый день – открытие бочек, второй день – день кружек или жбанов, третий день – день глиняных котлов. Первые два из названий имели отношение к тем эпизодам виноделия, что и послужили поводом к установлению празднества. Первый день, когда открывали котлы с вином прошлого урожая, был особенно важен для дела. Тут начинался пир на весь мир.
«Мастер Ниобид». Кратер с изображением аргонавтов
Хозяин пробовал вино, определял его качество, достоинство и разливал в мехи для продажи. Крестьяне в этот же день привозили вино в город и пытались там найти покупателя. На следующий день, в день кружек, праздновали окончание трудов по сбору урожая винограда, выражали радость по поводу закупок вина и устраивали веселые совместные застолья. Третий день обязан своим названием более позднему обряду, имевшему отношение к роли в мистериях бога вина Бахуса. Греки любили разного рода вакхические празднества, где выпивалось изрядное количество вина. В частности, весьма популярен был праздник пьяниц (финальное состязание шло в театре). Греки относились к этому действу серьезно и выбирали судей для определения победителей, как во время олимпиад. О каждой круговой чаше объявлялось звуками труб. Победителю доставался в награду лавровый венок и полный мех вина. Особые мастера винопития состязались, осушая чаши и стоя на скользких, намазанных маслом мехах. В празднике участвовали все, кто только хотел принять участие, но приличные люди предпочитали пить дома. Порой попойки продолжались ночи напролет.
Шествие Вакха. Вилла Боргезе в Риме
Русские долгое время поклонялись силам природы. Нам внутренне очень близок античный Бахус (Дионис), сын грома и молнии, бог, перед силой которого никто не мог устоять. Обычно в статуях его изображали удобно лежащим или восседающим на троне. В руках у него ритон (ваза для питья) или виноградная ветвь. Древние воины также воздавали дань Бахусу, как и наше воинство. Как выразился Нонн, этот бог мог просто играючи командовать целой армией. Фиванского Бахуса часто изображали верхом на пантере. Тигр, пантера и рысь всегда являлись частью его свиты. Однако наиболее частыми спутниками Бахуса являются те, кого почему-то не изображали скульпторы и художники – ярость, глупость, жажда убийства и наживы, добровольное безумие. Они так влияют на человека, что тот делается кровожаднее тигра, изворотливее пантеры, глупее осла или барана. Как заметил Крёзер: «Душа, утолив свою жажду, захмелела, она больше не думает о своем высшем предназначении, а думает только о том, как воссоединиться с телом, и ищет путь, который приведет ее к земному жилищу. К счастью, там она находит вторую чашу – чашу мудрости, которую она там может испить, там она может избавиться от хмельного состояния, там она вспомнит о своем предназначении и обретет желание вернуться в небесный рай». Увы, любителей возлияний если не вторая, то последующие чаши ведут не к мудрости, а от нее… Хмелеет не только душа, но и ум, причем хмелеет настолько, что после таких пиров люд оказывается в особого рода «земных жилищах», где им, возможно, долго придется размышлять о своем предназначении, о пьяном преступлении и нелепой жизни, что оказывается зачастую сломана и погублена бесповоротно – и все благодаря власти Бахуса.
Вакх на пантере. Фреска
Необходимо строго придерживаться объективности в оценках (в том числе в отношении правителей и народа). То, что у нас на Руси люди не умеют пить, давно всем известно. Над любившими выпить греки посмеивались: «Вино и дедов заставляет танцевать!» В России же пьяниц зачастую даже жалеют, словно немощных или больных. Хотя трезвенник-то куда как лучше. Он пьет в меру, причем только с теми, кто ему очень приятен, кто принес с собой, говоря словами Афинея, запеленутую в свитки ученость или умную веселость, как взнос на складчинный обед. Греки считали лучшей компанию, на которой присутствует 3—4 участника, иначе и «не пир это будет, а сборище грубых солдат, что пришли перепортить припасы». В данном случае, конечно, речь не идет об «обеде с дамой», где лишние люди вообще ни к чему, если, разумеется, вы в состоянии справиться и без их помощи. Но в любом случае ежели уж пить, то и делать это надо с умом, чтобы не превратиться в «винопийца со взором пса». Поэтому Гомер яростно и страстно обрушивался на неумеренное пьянство. Он изображает громадного Киклопа (циклопа), коего смогло погубить в пьяном виде ничтожное существо. По той же причине у него погибает и бедняга-кентавр Эвритион.
Несут дары Деметры
Спутники Одиссея превратились в свиней, испробовав некое зелье Кирки. Ломает себе шею предавшийся пьянству и распущенности Эльпенор. Антиной погибает, пораженный стрелой, так и не оторвавшись от кубка, отуманенный «медвяным вином». Гомер рисует и сцену того, как эллины выходят в море пьяными, там начинают бунтовать и погибают. Даже Эней, мудрейший на советах троянцев, из-за своей пьяной болтливости чуть не погиб. Агамемнон справедливо ставит вино на одну доску с безумием. Признавая полезным умеренное потребление вина, Гомер заявляет, что хлебать вино большими глотками – значит вредить самому себе. В столь остром вопросе важнее всего сохранять чувство меры. Платон в «Законах» говорит, что не стоит «безусловно порицать дар Диониса и говорить, будто он плох или недостоин быть принят в государство». Россия, как известно, близко к сердцу приняла дар Диониса. Поэтому одни думают, что «вино дано людям в наказание, чтобы мы впали в неистовство», другие, напротив, свято верят, что «вино дано как лекарство для того, чтобы душа приобретала совестливость, тело – здоровье и силу». Истина – лежит посередине.
