Литмир - Электронная Библиотека

– Послушай, Ефим, – обратился Володя. – Так, чисто скоротать время спрашиваю: ты, как сочинитель, можешь предсказать (или сочинить) что-нибудь о том, что нас ждет, когда придем? А?

– Конечно, могу! – не задумываясь, ответил Ефим. – Более, того, я могу тебе рассказать, что тебя ждет, когда ты улетишь в одна тысяча сто одиннадцатый.

– Ну-ну, давай, интересно, а то птички уже задолбали – хоть тебя послушать.

– А вы не наслушались ещё?

– Не увиливай.

– Хорошо. Мань, тебе тоже интересно?

– А чё делать то?

– Понятно, – Ефим выдохнул, как перед прыжком в воду. – Слушайте!

Он приподнял ногу и громко «выпустил газ»!

– А теперь и нюхайте!

И заржал, как дебил!

Вова с Машкой сквасили морды, сказали «Фу», качнули головами и ушли от него-идиота вперед!

– Чего вы скукожились?! – хохотал Ефим позади. – Это пролог моего рассказа! Все остальное будет так же реально, как этот прекрасный звук ерехонской трубы. Да стойте же вы! Кинули, понимаешь, инвалида одного в тайге. Стойте! Я пошутил! Больше не буду. Подождите!

Вова с Машкой остановились. Подождали уставшего от смеха Ефима. Машка дала ему подзатыльник. А Вова сказал: «Остроумно!» Ефим ответил: «Чего бы вы понимали в драматургии!»… И снова заржал. Вова и Маша развернулись и зашагали дальше. Ефим семенил следом, не переставая смеяться. Потом ослаб, затих и шел спокойно. Еще через час они все устали и рухнули на привал.

– Да, а тропинка-то не та! – заметил Вова, скинув поклажу.

– Я это уже давно понял, – ответил Ефим. – Ну, и Слава Богу!

– А ведь – тропинка!

– Да, но не наша. Чересчур уж хороша, чтобы считать, что мы вдвоем её неделю назад протоптали.

– Это точно, – согласился Володя. – Но почему-то следов присутствия человека нет. Ни старых костров, ни зарубок, ни сломанных веток, ничего!

– Может, звериная?

– Может, – Вова пожал плечами. – Но не похоже. Хотя…?

– Будем считать, что звериная.

– Как скажешь.

– Главное, что не наша – это говорит, что мы не по кругу ходим.

– А наш бивак?

– А он наш? Видел, как Иван-чаем заросла коптильня?

Вова почесал переносицу:

– Вроде, наш. А вот то, что заросла… за две недели…

– Будем считать, что похож.

– Хорошо. Будем считать! Что ещё делать? Не ходим же мы, на самом-то деле, на Юг по кругу?!

– Будем считать, что не ходим!

– А гора-то похожа, – Вова указал на скалу у горизонта.

– Вот именно – похожа. Ощущение такое, что мы уже здесь были… Но всё равно, всё как-то не так. Очень похожа гора. Очень! Но похожа! Так и будем считать – похожа. Будем так считать.

– Чего вы заладили: «Будем считать, будем считать!» Счетоводы! – Машка подняла руки к верху и, закрыв глаза, подставила солнцу лицо. – Денёк-то какой!

Ефим указал пальцем на Машку и развел руками, дескать, во дает – ей всё по барабану.

Вова скорчил гримасу и махнул двумя пальцами, типа, чего с неё взять? Лишь бы не ныла.

Ефим согласно кивнул.

Машка открыла глаза:

– Хорош там за спиной у меня маячить!

– У тебя что, глаза на…

– Уши! И на голове! Думаете, неслышно, как вы губами щелкаете?

– Ох, Маня-Маня, выпорю я тебя когда-нибудь! – выдохнул Ефим.

– И Вова тоже! – твердо сказала Маша. – Но только перед сном.

Повернулась к друзьям и посмотрела лукаво.

Ефим и Володя засмеялись! (Машка, правда, хорошая баба!)

– Ладно-ладно, профессор, расскажи нам, что будет дальше, предвосхити, так сказать, спрогнозируй и опиши, что должно быть на финише, как ты говоришь, по закону жанра? – Вова, покушунькав, в хорошем настроении разливал всем чаёк из листьев бадана.

Настроение у всех уже было хорошее. Когда коняга стойло чует, настроение у неё поднимается, и она скачет домой, как на пожар. Люди-путешественники, понимая, что путь подходит к концу, начинают упрямо шутить. Это в начале пути всё кажется далеко и трудно, нужно запасаться, экономить, беречь силы и глядеть в оба. А ближе к финишу – только смейся, да подкалывай приятелей. А хочешь – мечтай, как придешь и пивка баночку опустошишь. Вот и наша троица теперь всё больше потешалась, забыв, что они ещё не дошли, и что тайга кругом. А чего им? Они за эти дни адаптировались, «подружились», сидят расслабленные, чумазые, небритые и лохматые, как бомжи с помойки, но до-вооль-ны-ые! У Вовы сил больше всех осталось, вот и прикалывается, развлекается, как может. Теперь ему понадобилось знать точку зрения Ефима «по закону жанра»: «А что там будет у финишной черты, на базе?». Фиме, тоже, пальчик в рот не клади, он путешествовать умеет, а уж рассказы рассказывать в условиях крайне-жесткой тайги, так это вообще за мило дело – лишь бы были уши. Так коротается путь, и стираются бытовые проблемы. В каждом походе, в каждой группе туристов и первопроходцев есть человек, типа Ефима, который может парой слов поднять всем настроение (или опустить, если гнида). Об этом уже говорилось. И Ефим Тимофеевич, приняв кружку чая, начинает свой рассказ.

– Короче, мне представляется всё так. По закону жанра, как вы смели выразиться, Владимир, если бы я писал книжку про трех бедолаг, типа нас с вами, которых нужно пришвартовать к окончанию маршрута, помня, что впереди у них ещё поход в глубокое прошлое,… – Ефим перевел дух. – Ух, чуть не задохнулся. Нет, нельзя такими фразами вас баловать – себе дороже – буду покороче. Короче, мы подходим к той скале, – Ефим двумя пальцами указал на далекую скалу, – поднимаемся на гору и видим… Не – ни так! Сначала, перед этим, мы ночевали под горой и видели, что ночью над вершиной хлопают салюты, как будто кто-то запускает ракеты из ракетницы. Мы поняли, что нас ждут. Машка ещё испуганно спросила: «Что это?», а я ей, смеясь, ответил: «Это зеленые человечки отмечают день рождения командира корабля!» Потом Вова засмеялся и добавил: «И поэтому ракеты зеленые!». Хотя вверх взлетали всякие ракеты, а зеленых вообще была только одна – всё больше белые и желтые. Ну-да ладно. В общем, мы поняли, что нас ждут и подают знаки, куда нам идти. Мы решили пойти с утра,… напоследок проведя ночь вместе… В этом месте идет эротическая заставка, которую редактор потом вырвет из книги, чтобы самому почитывать листочки в теплой ванне. Вы меня понимаете!

«Слушатели» кивнули головами.

– Поехали дальше?

«Слушатели» опять кивнули.

– Ладушки. Погнали дальше, – понял их Ефим и погнал. – Ну, вот, поднимаемся мы утречком на гору. И что мы видим? Это, конечно, опять кратер – как без кратера? Кратер, само собой. В кратере, естественно, озеро. Но не то, что мы видели, а ещё более странное. Я представляю это таким образом: с одного края кратера, с высоты метров в двадцать, из стены вырывается поток, типа водопад, и падает в какую-то нишу, в пещеру. А где-то посреди озера стоит вот эта самая скала, которую мы видим, и из неё вырывается другой водопад, и заполняет чашу. Куда из чаши вытекает вода – я не знаю, и знать не хочу – незачем, или я просто был не внимательным, и описать это забыл – показалось маловажным. Сразу становится интересным, как это вода, падая в пещеру, которая находится ниже уровня скалы, в конечном итоге из неё вырывается. Загадка. Вот вокруг этой загадки и вертятся люди. Народу-у!!! Палыч, ясно море, нас встречает: «Как дошли?» То да сё… Мы спрашиваем:

– Чё тут?

– А вот, – говорят нам, – отдохните, помойтесь в баньке, покушайте, потом всё узнаете.

(Там у них, действительно, целая база: щитовые дома, вездеходы, баня и даже пара «наших» вертолетов на площадке. Всё как надо – как в кино).

Мы не против. Все втроем идем в баньку. (Опять несколько страниц для редактора). Потом, уже после обеда, сытые, чистые, бритые (причем, все трое) и довольные, мы выходим на берег: «Так, что тут за потеха?!»

На берегу, напротив скалы с водопадом, старинный сруб, типа, церквушка или дом отшельника – древний, как… древний, короче. Почти развалился.

Палыч подходит.

– Отдохнули?

– Да, – говорим.

79
{"b":"114632","o":1}