21 февраля

Невозможно найти лошадей. Все годные лошади зафрахтованы на Андижан для перевозки товаров из России. Ходят слухи, что в Андижане заготовлено товаров на три года. Теперь же требуют за лошадей по 1 сару в день. Цена неслыханная. Придется взять арбы, а это значит, что до Урумчи вместо 40 дней придется идти 55 дней. Ведь 1000 верст. Надо безмерно спешить, иначе начнется ростепель. За городом, вблизи конного рынка, интересный мазар Гиссарлик – мазар, приписываемый какому-то монгольскому князю. Есть поверие: если бросить кусок глины в купол мазара, то отпадают бородавки.

22 февраля

Послали в Америку телеграммы и письма. Пусть купят Бурлюка и вещи новаторов. Ведь максималисты художники борются против той же всепроникающей пошлости и лицемерного мещанства. В будущем американском Музее должен быть большой отдел нового, а также отдел иностранцев, внесших в Америку свое творчество. И привлекайте больше молодых; надо, чтобы резерв был силен и подготовлен. Нельзя биться в одну линию.

Если сочтем все задержки, последовавшие от хотанского плена, то окажется, что мы потеряли три месяца, которые так нужны были ввиду наступления весенних разливов.

23 февраля

Не легко получить деньги через китайскую почту. С ноября месяца почта не может собрать 1600 мексиканских долларов. Прямо смешно, когда знаете, что местный генерал по поручению генерал-губернатора тут же переводит 10000 фунтов «частных сбережений».

Ездили к даотаю говорить о нашем оружии и о разрешении писать этюды. Даотай положил резолюцию: «Пробуйте писать картины, а если полиция будет запрещать, то перестаньте». Оружие наше заржавело от сырости. Когда мы указали на это, то нам было сказано переводчиком британского консула: «Не делайте затруднений». Мы опять почувствовали себя не в стране права, а в стране личного произвола. Еще было сказано нам, что если дуту (генерал-губернатор) найдет нас достойными, то разрешит нам и оружие и работать. Нужно большое хладнокровие, чтобы принимать серьезно все эти сентенции. Интересно, каким путем и аппаратом будет генерал-губернатор исследовать нашу «достойность» для работы и оружия… Но «достойность» подобных властей для нас ясна без всякого особого аппарата. Откуда эти залежи невежественности? В довершение нам было указано, чтобы мы из оружейного ящика не вынули более того, недели позволено (то есть не вытащили бы револьверы). А ведь китайцы в Америке оскорбились бы за такое предупреждение. Как всегда, визит кончился уверениями, что нам очень помогли. Этакое лицемерие!

24 февраля

Интересны рассказы о передвижениях китайской армии Синьцзяна. Пушку везут две лошади. На каждой из них видит по солдату. На дуле пушки тоже сидит воин. В случае остановки лошадей из деревни припрягают еще одну клячу. «Армия», вышедшая в составе 20 000 человек при затрате в 6 000 000 сар, доходит до места битвы в составе около 2 000. Счет армии производится по количеству шапок. Потому в случае недохватки «воинов» на арбах на колышках выставляются фуражки. Счет конницы идет по всадникам и по коням, то есть вдвойне. Об этой забытой провинции нигде не написано так, как оно есть на самом деле. По незнанию некоторые путешественники еще надевают смокинг, отправляясь к даотаю. Но пора сказать то, что есть на самом деле. Пора сказать просто во имя достоинства человеческого. Можно принять «всерьез» пережитки жителей Соломоновых островов, но государство с 400 000 000 населения не может быть рассматриваемо в наше время лишь с точки зрения этнографического курьеза. Следует всячески помочь истинным деятелям Китая вывести страну из трагикомического положения. Не знаем, что и как будет в дальнейшем пути, но наблюдения над неприкрашенной жизнью Синьцзяна приводят в содрогание. Синьцзян завоевали в свое время монголы, арабы, китайцы, тибетцы. Сартская спина все сносила и приносила свои салямы.

25 февраля

Если имеете китайский правительственный почтовый перевод, то это еще не значит, что вы имеете уже деньги. Китай даже не может удовлетворить чек в 1600 мексиканских долларов. Между тем Среднеазиатский банк через Ташкент немедленно рассчитывается с вами. Друзья, не пользуйтесь китайской почтой. Письма вскрывают, и многое не доходит до вас; и деньги не выдают вам. Опять приходится передвинуть свое сознание на Соломоновы острова, и тогда более поймете все действия синьцзянской компании. Впрочем, не будем обижать Соломоновы острова такими сравнениями.

И вот опять британский консул и его секретарь Чжу должны хлопотать, и, благодаря их личным воздействиям, вы, наконец, в виде особого одолжения получите то, на что имеете обычное право. Пожелали г. Чжу встретить его в составе вашингтонского или парижского посольства. Обменялись приветом с Гилланами. Действительно, они помогли выбраться нам из Хотана. Спросили друг друга, где теперь встретимся.

26 февраля

Поехали. Утром пришли проститься консул Гиллан с женою, секретарь консульства Чжу, директор банка Анохин, доктор Яловенко, семья Крыжовых. Простились, посидели. Опять вопрос, где встретимся снова? Прошли кашгарскими базарами. Пошли песочной седой дорогой. По левую руку синеет кашгарская река, заводья, рисовые поля – рассадники лихорадки. По правую – селения, болотистые озера. Нависает весенний молочный туман. Переход невелик. К трем часам остановились в маленьком селении Яндома.

Расстались с Цай Хань-ченом. Он опять курит опиум, водит женщин с базара и бьет слуг. Вспоминаю его два рассказа: лошадь под ним испугалась, и он свалился. За это он камнем сломал лошади ногу. Еще рассказ: орел налетел и оцарапал ему руку. Тут месть была изысканной; был положен кусок мяса, начиненный порохом при длинном фитиле. Орел, подхвативший мясо, был взорван.

Человек-вестовой, едущий впереди, называется «дорога». Количество слов, совпадающих с русским значением, становится еще поразительнее.

Под вечер становится холодно. Снега нет. Гор не видно.

27 февраля

Солончаки, кусты, ветлы, маленькие селения. Недлинный переход до Файзабада. Уже к половине второго на месте. Между тем в английской книге маршрутов путь от Кашгара до Файзабада разделен на три дня. Даже тихим пешим ходом и то скорее пройти. Настолько все книги, сообщающие «факты», должны быть пересмотрены. Слишком много неверных «фактов» лежит на полках библиотек и слишком много затаилось почтения к печатному слову без всякой переоценки.

Заново, заново, заново – новым сознанием и новым вмещением.

Еще кто-то уважает деньги как токовые. А вот нам сейчас принесли деревянные щепочки с нарезанными знаками и уверяют, что это подлинные деньги. А самые лучшие деньги, ибо они выпущены игроками в азартные игры. Этот авторитет, видимо, стоит очень высоко. Помню, в каком-то банке я слышал ожесточенное восклицание: «Я вам не щепками плачу». По здешним обычаям это замечание не было преувеличением. Щепочка коричневого цвета, вершка два длиною, и на ней рукодельные китайские знаки. Люди любят эти деньги, ибо они не рвутся. Погашение знаков здесь производится очень просто. После изнашивания знак не принимается в казначейство, и последний собственник такого знака погашает государственный долг. Мы исследовали места наших дальнейших остановок и нашли, что места станций в книге маршрутов неправильны. Приходится часто соединять по два прогона, иначе и в 50 дней до Урумчи не доехать. Прислали двух солдат эскорта – сущих бандитов. Пришлось их отправить обратно.