Литмир - Электронная Библиотека
A
A

За время отсутствия Ливингстона в стране макололо, там произошла новая перемена правления: Мамочисана отказалась от власти в пользу своего брата Секелету. Последний был восемнадцатилетний юноша, не унаследовавший от отца ни физических, ни умственных качеств, но все-таки дружески расположенный к Ливингстону. Макололо, в ожидании Ливингстона, обработали для него небольшое пространство земли, которое засеяли маисом; маис был снят, истолчен в муку и в этом виде передан Ливингстону; Секелету прислал еще ему и его спутникам несколько кружек меду и большой запас земляных орехов; каждое утро и каждый вечер им приносили удой от двух коров и кололи еженедельно одного или двух быков. Хотя Секелету не обнаруживал желания принять христианство, чтобы не расставаться со своими женами, однако он не препятствовал Ливингстону собирать народ для чтения Библии и толкования ее. Макололо сходились в числе шестисот-семисот человек на проповедь Ливингстона и со вниманием слушали его. Многих, в том числе тестя Секелету и его самого, Ливингстон пробовал учить читать, и после первых затруднений дело, вероятно, пошло бы успешно, если бы Ливингстон дольше остался в Линьянти. Покровительство Секелету и любовь населения не могли уравновесить опасности, какую представляло пребывание в Линьянти вследствие свойственных ему лихорадок. Ливингстон непременно хотел исследовать всю страну, подвластную Секелету, в надежде найти где-либо более здоровую местность. Секелету, после тщетных попыток склонить Ливингстона остаться в Линьянти, объявил, что сам примет участие в его путешествии, и подарил ему несколько ценных слоновых клыков.

В сопровождении Секелету и 160-ти его подчиненных Ливингстон направился в страну баротсе, покоренных макололо. Вскоре они пришли к Замбези, где должны были ожидать несколько дней, пока соседние деревни выслали достаточное количество лодок для их движения по реке. Плавание по Замбези доставило большую отраду Ливингстону. На величественной реке леса подступают иногда к самым берегам, а в других местах далеко отходят от них, открывая обширные травянистые пространства. Эти прибрежные местности, ежегодно орошаемые наводнением Замбези, отличаются замечательным плодородием, и обитателям их не приходится терпеть нужду, какую испытывают жители более сухих стран Африки. Продолжая отыскивать местность, безопасную для здоровья белого человека, Ливингстон расстался с Секелету и отправился далее вверх по Замбези. Он доехал до слияния Либы с Замбези, не найдя того, чего искал: все осмотренные местности или грозили лихорадкой, или в них водилась муха цеце. Во время пребывания в стране баротсе Ливингстон всякий раз, как выходил на берег, проповедовал Евангелие дикарям, готовя почву для будущих миссионеров. В своих дневниках и письмах он повторяет твердое желание дать возможно большему числу людей хотя бы некоторое понятие об учении Христа, предоставляя обращение отдельных лиц будущим деятелям миссии. Ни болезни, ни безуспешные попытки основать прочное миссионерское поселение в стране Секелету не ослабляли его энергии. Вернувшись в Линьянти, Ливингстон стал готовиться к открытию нового пути к западному берегу.

Глава IV. Открытие нового пути к западному берегу Африки

Выступление из Линьянти. – Переход до Либы. – Страна Лунда. – Вожди Шинте и Катема. – Озеро Дилоло. – Водораздел северных и южных рек. – Враждебные племена. – Река Кванго. – Португальские поселения. – Пребывание в Сан-Паулу-ди-Луанда. – Возвращение в Линьянти.

Путешествие, какое теперь предпринимал Ливингстон, было несравненно труднее и опаснее прежних. Признавая необходимым для просвещения Африки и уничтожения торговли невольниками открыть путь из внутренних районов материка к Атлантическому океану, он задумал направить его к Сан-Паулу-ди-Луанда. Дорога из Линьянти в Сан-Филиппо-ди-Бенгуэла была уже известна, но ею пользовались торговцы невольниками, и Ливингстон хотел обойти ее. Ему предстояло проходить странами, в которых никогда не видали европейца, и почти без всяких средств. За исключением слоновых клыков, подаренных Секелету, нескольких быков и незначительного запаса кофе, платья и проч., Ливингстону нечего было взять с собою. Живая вера в то, что Бог охраняет и направляет его как орудие просвещения язычников Африки, однако, не оставляла Ливингстона и не позволяла ему колебаться. Он имел в виду, что ему, быть может, уже не удастся вернуться; в его дневниках сохранились строки, в которых он поручает детей Богу и просит друзей передать им на память о нем его часы, медаль Парижского географического общества и двуствольное ружье, – все, что он мог оставить им.

Болезненное состояние, в котором находился Ливингстон после продолжительной и упорной лихорадки, не остановило его. Пользуясь приближением более прохладного и влажного времени года, 11 ноября 1853 года он выступил из Линьянти с 27 спутниками. По извилистому течению Чобе экспедиция спустилась к Замбези и по этой реке поднялась вверх до города Сешеке. Мучимый приступами лихорадки, Ливингстон остановился там и, несмотря на упадок сил, произносил поучения перед собиравшимися к нему туземцами. Несколько оправившись, он продолжал путь вверх по реке и 9 декабря прибыл в город Налиле, столицу Секелету. Период дождей уже начался, но термометр на открытом воздухе все еще не опускался ниже 26° R. Теплый и сырой воздух усиливал приступы перемежающейся лихорадки, к которой присоединилась еще дизентерия. Тем не менее Ливингстон, напутствуемый самыми сердечными пожеланиями туземцев, оставил Налиле и 27 декабря достиг устья Либы. Отсюда начиналась вполне неизведанная страна Лунда, населенная балундами, платившими дань могущественному властителю, носившему титул «Матиамво» и жившему далее к северу. До того времени Ливингстон находился в границах кафрской расы; теперь он вступал в пределы расселения настоящих негров. Белый человек здесь был невиданным явлением, и балунды с удивлением рассматривали Ливингстона. К его спутникам из племени макололо балунды относились враждебно, так как находились в войне с их народом. Ливингстону удалось убедить балундов, что он пришел с мирными намерениями, и внушить им такое доверие, что начальница поселения, Ньямоана, приняла его в открытой аудиенции. Ее дочь Маненка, начальница другой деревни, вызвалась даже сама проводить Ливингстона к своему дяде Шинте, начальствовавшему над племенем, жившим в стороне от Либы. Ливингстон должен был согласиться на это предложение: ему объяснили, что на Либе его ожидали пороги и сопровождавшим его макололо могло угрожать недружелюбное им племя, жившее к западу от реки.

11 января 1854 года его караван выступил под предводительством Маненки. Местность, по которой приходилось идти, была покрыта лесом, чередовавшимся с травянистыми пространствами. Два первых дня шел сильный дождь, вызывавший у Ливингстона жестокие приступы лихорадки; несмотря на содействие Маненки, продовольствие можно было добывать только с величайшим трудом и в количестве далеко не достаточном. Чем далее к северу, тем лес становился гуще, и дорогу приходилось прокладывать топорами. Изредка лесная чаща открывала вид на красивую долину или на равнину с горами на горизонте. Маненка остановилась в деревне, находившейся вблизи от города, где жил ее дядя, чтобы, по обычаю страны, известить его о прибытии чужеземцев и попросить его разрешения войти в город. Шинте немедленно прислал сказать, что белый человек может беспрепятственно пройти через его страну. 16 января Ливингстон вошел в столицу Шинте, в которой увидал четырехугольные дома с круглыми крышами и сады, где возделывались табак, сахарный тростник и бананы. Шинте принял его весьма радушно и выразил полное одобрение намерению Ливингстона установить продажу местных произведений европейцам. Ливингстон пытался проповедовать и балундам, но нашел у них сильно развитое идолопоклонство и множество суеверий, которых не было у кафров. Ему удалось занять их только картинами из Священного писания, которые он показывал им с помощью волшебного фонаря. Жестокие ливни принудили Ливингстона пользоваться гостеприимством Шинте долее чем он предполагал, а именно в течение десяти дней. При отъезде Ливингстона Шинте подарил ему ожерелье с дорого ценимой там конической раковиной и дал проводника, который должен был заботиться о продовольствии путешественников в подвластной ему стране. Но проводник ничего не мог доставить им, кроме корня маниока, неприятного на вкус и малопитательного. Переправившись через Либу, составлявшую границу владений Шинте, путники очутились на обширной равнине, покрытой водою вследствие непрерывных дождей. Нужно было переходить еще через мелкие притоки Либы, и Ливингстону, ехавшему на быке, вода доходила почти до колен, а иногда выше пояса. Наконец места, покрытые водою, были пройдены, и путешественники, дойдя до берегов Локалуи, впадающей с северо-востока в Либу, оказались в плодородной стране, где целый год сеют и жнут. Попытки Ливингстона говорить с туземцами об учении Христа имели здесь всего менее успеха вследствие незнания их языка, вынуждавшего его обращаться к помощи переводчика, и. вследствие слишком первобытных религиозных воззрений этих людей.

6
{"b":"114127","o":1}