– Вы меня не очень-то жалуете, верно?

Грили надменно поднял свои тонкие брови.

– Не очень, – признался он после минутного колебания.

– Могу я узнать, почему?

– Отчего же, пожалуйста. Скажем так: я с детства питаю отвращение к ворам.

– К ворам? – тихо переспросил Броуди. – Но разве вы не получили, что хотели, за свои деньги?

– О да. Но я все время спрашиваю себя: какой частью выручки вы в конце концов поделитесь со своим другом из компании Журдена? Я бы ничуть не удивился, если бы до меня дошло, что его вы надули.

На щеке у Броуди задергался мускул, его охватил безрассудный гнев. Только упоминание о «друге» заставило его сдержаться. Если бы только он мог спросить:

«Кто? Кто в компании Журдена был заодно с Ником?» Это был второй вопрос, крайне интересовавший О'Данна, но будь он проклят, если знает, как получить на него ответ, не выдав себя с головой. Поэтому он прошел мимо Грили к двери, ограничившись брошенным через плечо замечанием:

– Значит, вы не верите в воровской кодекс чести? – У самой двери Броуди обернулся. Капитан Грили смотрел на него все тем же слегка озадаченным взглядом, что и раньше.

– Как вы ее назовете? – спросил Броуди напоследок, уже взявшись за ручку двери.

– Что вы имеете в виду?

– «Утреннюю звезду». Как она теперь будет называться?

– Ах вот оно что! «Атланта».

Броуди сухо усмехнулся:

– Я так и думал.

Он дернул на себя дверь и вышел.

* * *

Броуди торопливо шел по деревянному тротуару набережной, но вскоре замедлил шаг. Ему показалось, что он не один в этом глухом темном месте. Броуди остановился и прислушался. Ничего. Он поспешил вперед, вглядываясь в сгущающийся туман в поисках О'Данна и Билли, потом опять остановился. На этот раз он отчетливо расслышал чужие шаги, затихшие через секунду после его собственных. Медленно и бесшумно Броуди повернулся кругом, машинально хватаясь рукой за спрятанный под рубашкой мешок с деньгами.

В шести шагах уже ничего невозможно было различить, кроме серой клубящейся мглы. Если не считать равномерного плеска волн о сваи причала да приглушенных звуков колокола, бившего где-то в отдалении, кругом стояла полная тишина. Затем в непроглядной гуще тумана прямо перед собой он услыхал металлический щелчок. Знакомый звук. Узнав его, Броуди стремительно повернулся и успел отступить на шаг в сторону прежде, чем раздался выстрел. Пуля прочертила огненный след у него по боку, резанув нестерпимой болью. Он пошатнулся:

– Джонни! – Это был голос Флауэрса.

– Билли! – закричал Броуди, бросившись бежать. Великан вынырнул из тумана, отфыркиваясь, как кит. В каждой руке у него было по пистолету. О’Данн следовал за ним по пятам. Выстрелы захлопали со всех сторон. Броуди пригнулся и юркнул за гору бочек справа от себя. Туман накрыл его. Скорчившись, тяжело дыша, стараясь унять боль в боку, он прислушался к стрельбе. Наконец все стихло.

Туман расслоился, и в пределах видимости Броуди разглядел на мокрой мостовой два распростертых тела. Одно было неподвижным, другое шевелилось. Броуди вскочил и бросился к стонущему человеку. Пуля просвистела мимо уха в тот самый момент, как он склонился над раненым О’Данном. Броуди пригнулся, подхватил адвоката с земли, взвалил его к себе на плечо и вновь нырнул за спасительную гору бочек. К счастью, туман опять сгустился, ему удалось проскочить незамеченным.

Когда Броуди отпустил его, О’Данн тяжело привалился плечом к двери какого-то склада. Неожиданно дверь открылась.

– Слава тебе, господи, – вздохнул Броуди и, подхватив адвоката под мышки, перетащил его через порог. – Куда вас ранило?

– В ногу.

О’Данн обеими руками держался за простреленную ляжку, пытаясь остановить кровотечение.

– Дайте мне пистолет, – сказал Броуди.

– Зачем?

– Где Билли?

– Он мертв.

– Откуда вы знаете? Дайте сюда пистолет.

О’Данн потянулся за пистолетом, но тут снаружи раздался оглушительный грохот падающих бочек. Это заставило их обоих распластаться на полу. В дверях блеснула ослепительная голубая вспышка, Броуди услыхал, как пуля с треском расщепила древесину у него над головой. Он попытался метнуться за какой-то ящик слева от себя, но его ноги зацепились за ноги О’Данна, и он не смог высвободиться. Его тело дернулось, когда прозвучал еще один выстрел, на этот раз прямо у него над ухом. Новая вспышка на миг осветила обезумевшее лицо О’Данна с вытаращенными глазами. Кто-то в дверях вскрикнул, закачался и рухнул лицом вперед. Броуди поднялся на ноги:

– Вас опять задело?

– Нет, – коротко застонав, ответил О’Данн. Отодвинув ногой безжизненное тело в дверях, Броуди выбрался наружу. Билли лежал там, где они его оставили. Его глаза были широко открыты, но не видели уже ничего. Броуди все-таки взял его за руку и попытался нащупать пульс, но выпустил запястье, когда мимо него пробежал человек и вновь скрылся в тумане. Броуди поднялся, беспомощно оглядываясь по сторонам и держась за бок. Преследовать беглеца он не стал.

Хромая и волоча за собой простреленную ногу, в дверях склада появился О’Данн.

– Обыщите Флауэрса, – приказал он. – Посмотрите, есть ли при нем бумаги, удостоверяющие личность.

– Зачем?

– Потому что нам придется его оставить.

Броуди замер.

– Что?

Адвокат опустился на землю и прилег на бок, опираясь на одну руку.

– Послушайте. Мы не можем тащить на себе мертвеца и не можем допустить, чтобы его опознали. Запомните: ничего того, что вы здесь видите, на самом деле нет. Понятно? Нас тут не было, Билли здесь нет. В заливе нет никакого крейсера под названием «Утренняя звезда». Заберите все его вещи немедленно, Броуди, а потом помогите мне добраться до кареты. Живо!

Броуди подошел ближе и встал прямо над ним.

– А ты хладнокровный сукин сын, О’Данн!

Адвокат провел рукой по лицу, покрытому испариной, и лег на спину.

– И все-таки делайте, что вам велят, – приказал он, глядя вверх, в невидимое небо. Броуди сделал, что было велено.

Приближение кареты Анна услыхала издалека, пока громоздкий экипаж грохотал по булыжной мостовой. Еще не рассвело, но она лежала, не смыкая глаз, и смотрела в потолок. Сперва она подумала, что в это утро фургон булочника рановато едет на рынок, но стук колес замер у ворот виллы. Несколько секунд спустя раздался скрип открывающихся железных створок.

Анна выскочила из постели и подбежала к окну. Броуди! Заводит лошадей под уздцы во двор и тут же бежит назад, чтобы закрыть ворота. Входная дверь заперта, ей надо спешить. Подхватив капот, она выбежала из комнаты. Пуговицы пришлось застегивать на ходу. Громкий стук в дверь раздался раньше, чем Анна успела достичь последней ступеньки. Она стрелой пересекла холл, отдернула засов и с трудом отворила тяжелую дверь.

– Тихо! Слуги… Эйдин?

Зажав рот рукой, она подавила крик ужаса, когда О’Данн рухнул на пол, едва не сбив ее с ног. Броуди выругался и помог адвокату подняться, обхватив его рукой поперек туловища. – Помогите мне, Энни. Мне одному его не удержать.

Она тотчас же подхватила О’Данна с другого бока и перекинула его тяжелую руку себе через плечи. Он что-то пробормотал, и Анна почувствовала, как он старается не давить на нее всем своим весом. Общими усилиями они помогли ему взобраться по лестнице.

– На диван, – проговорила она, задыхаясь. Как был, в грязной, залитой кровью одежде, О’Данн растянулся на диване, обитом бесценной парчой. Анна опустилась на колени и коснулась рукой влажного от пота лба адвоката.

– Что случилось? Что у него с ногой?

– Он ранен. Это не так страшно, как кажется на первый взгляд. Он просто…

– Мы должны немедленно вызвать врача.

– Нет, он говорит…

Веки О’Данна затрепетали и поднялись.

– Никаких врачей, – прохрипел он. – Ничего не надо…

– Он бредит. Разбудите конюха, скажите ему, чтобы позвал…

О’Данн вцепился ей в запястье, как клешней.