— Бешеная сука! Она меня ударила! — Бандит, которому досталось по голове, держался за лоб, его лицо искривилось от боли.

Боннет выволок меня на палубу, с силой завернув руку за спину, от чего мне, само собой, стало отчаянно больно. Снаружи уже почти рассветало; река расстилалась вокруг, как огромная серебряная плоскость. Я внимательно всмотрелась в лица бандитов, намереваясь как следует запомнить их, чтобы узнать везде и всегда, увижу ли я их в масках или без оных.

К несчастью, свет приближавшегося дня позволил и бандитам тоже видеть лучше. Тип, которого я ударила, и который, похоже, был этим недоволен, вдруг схватил меня за руку и вцепился пальцами в кольцо.

— Эй, это надо забрать!

Я выдернула руку и попыталась дать ему по физиономии, но была остановлена многозначительным покашливанием Боннета, — он подошел к Яну и держал пистолет в дюйме от левого уха парнишки.

— Лучше отдайте ему вашу безделушку, миссис Фрезер! — вежливо произнес он. — Боюсь, мистер Робертс желает получить компенсацию за все те повреждения, которые вы ему нанесли.

Я сняла золотое кольцо, и руки мои дрожали от страха и от ярости. Снять серебряное оказалось труднее; оно застряло на суставе, как будто не хотело расставаться со мной. Оба кольца были влажными и скользкими от пота, металл казался намного теплее, чем мои похолодевшие пальцы.

— Давай сюда! — Пират грубо толкнул меня в плечо, а потом подставил широкую, грубую ладонь, чтобы я положила в нее кольца. Я протянула руку, весьма неохотно, зажав оба кольца в кулаке, — а потом, поддавшись импульсу, который я даже не успела толком осознать, я вдруг быстро поднесла кулак к своему рту.

Моя голова ударилась о стенку каюты, когда пират злобно толкнул меня. Его корявые жесткие пальцы вцепились в мои щеки и полезли ко мне в рот, бесцеремонно добираясь до колец. Я дернулась и с силой сглотнула, мой рот наполнился слюной с металлическим привкусом — это мог быть либо вкус серебряного кольца, либо крови.

Я стиснула зубы, и пират с криком отдернул руку; должно быть, одно кольцо выпало из моего рта, потому что услышала легкий металлический звон где-то поблизости, а потом я закашлялась и задохнулась, и второе кольцо проскользнуло в мой желудок, твердое и круглое.

— Сука! Я разрежу твое поганое горло! Ты отправишься в ад без своих колечек, ты, оборванная шлюха! — Я видела лицо бандита, перекошенное от бессильной злобы, и внезапный блеск лезвия ножа. Потом что-то сильно ударило меня и сбило с ног, и я обнаружила, что лежу на палубе, а поверх меня распластался Джейми.

Я была слишком ошеломлена, чтобы двигаться, хотя, впрочем, я и не смогла бы шевельнуться: грудная клетка Джейми крепко прижалась к моему затылку, расплющив мое лицо о палубу. Затем последовали беспорядочные крики, топот и прочее, но я плохо слышала все это, потому что моя голова была накрыта рубашкой Джейми. А дальше раздался мягкий удар — и я почувствовала, как Джейми дернулся и зарычал.

О, Боже, да они его ранили! Эта мысль вызвала во мне судорогу ужаса. Однако следующий глухой удар и более громкий рык обозначили всего лишь пинок в ребра. Джейми не шевельнулся; он лишь еще крепче прижался к палубе, накрывая меня, будто я была начинкой сэндвича.

— Хватит! Робертс! Кому говорят, оставь его! — голос Боннета прозвучал властно, резко и достаточно громко, чтобы я расслышала его сквозь все, что меня укрывало.

— Да она… — начал было Робертс, но его сварливая жалоба была прервана звучным, смачным ударом.

— Вставайте, мистер Фрезер. Вашей жене ничто не угрожает… хотя и не потому, что она того заслуживает. — В хрипловатом баритоне Боннета смешивались веселье и раздражение.

Тело Джейми медленно сползло с меня, и я села, чувствуя головокружение и легкую тошноту от того, что сильно ударилась затылком. Стефан Боннет стоял рядом, глядя на меня сверху вниз, изучающе и в то же время с легким отвращением, как будто я была завшивевшим куском старой шкуры, которую ему предлагали купить. Рядом с ним топтался Робертс, обозленный донельзя, вытиравший кровь, сочившуюся из солидной ссадины на его лбу, у самых волос.

Наконец Боннет моргнул и перевел взгляд на Джейми, который уже утвердился в вертикальном положении.

— Глупая вы женщина, — равнодушным тоном произнес Боннет. — Но я думаю, вы просто не предвидели всех последствий. — Он кивнул, на его губах заиграла легкая улыбка — Я рад, что мне подвернулась возможность рассчитаться с вами и вернуть вам должок, сэр. Жизнь за жизнь, как говорится в Святой Библии.

— Рассчитаться с нами? — зло повторил Ян. — После всего, что мы сделали для вас, вы нас ограбили и перепортили вещи, вы посмели коснуться моей тети, вы ранили мою собаку, и у вас еще хватает наглости заявлять, что вы с нами рассчитались?!

Светлые глаза Боннета остановились на лице Яна. На одной щеке у Боннета была глубокая вмятина, как будто сам Господь коснулся его пальцем, чтобы пометить, а пиратские глаза были бледно-зелеными, цвета незрелого винограда, и холодными, как речная вода перед рассветом.

— Ну, парень, ты, похоже, плохо учил Священное Писание, а? — Боннет укоризненно покачал головой и щелкнул пальцами. — Добродетельная женщина стоит куда дороже рубинов, ее цена выше, чем цена жемчугов.

Он разжал кулак, язвительно улыбаясь, и мы увидели, что на его ладони лежат три большие драгоценные камня: изумруд, сапфир и черный бриллиант.

— Уверен, мистер Фрезер ничего не будет иметь против… что скажете, сэр? — Он сунул руку во внутренний карман своей куртки — и камни исчезли. — И в конце концов, — продолжил он, снова обратив холодный неподвижный взгляд на Яна, — существуют разные способы расчета. — Он улыбнулся весьма неприятной улыбкой. — Впрочем, не думаю, чтобы ты был достаточно взрослым, чтобы разбираться в таких вещах. И радуйся, что мне не вздумалось преподать тебе урок на эту тему.

Он отвернулся от нас и обратился к своим приятелям.

— Мы нашли то, что искали, — резко сказал он. — Все, пошли отсюда.

Он перешагнул через поручень и прыгнул, шумно приземлившись на мокрый илистый берег реки. Его подельники последовали за ним, но Робертс еще окатил меня злобным взглядом, прежде чем свалиться в мелкую воду и выбраться на берег.

Четверо бандитов мгновенно исчезли в густом кустарнике, и я услышала высокое приветственное ржание лошади, скрывавшейся где-то неподалеку. Но на борту нашей лодки стояла полная тишина.

Небо над нами было цвета серого угля, вдалеке слабо погромыхивало, тонкая линия молнии сверкнула у горизонта.

— Ублюдки.

Капитан Фриман послал вслед пиратам крепкое ругательство, сплюнул через борт и повернулся к своей команде.

— Давай-ка, Троклус, берись за шест, — сказал он и, шаркая ногами, направился к хитроумному моторно-рулевому устройству, по пути поддергивая штаны.

Постепенно и все остальные начали возвращаться к жизни. Фергус, обменявшись взглядом с Джейми, зажег маленький фонарь и исчез в каюте, где, как я поняла по звукам, начал раскладывать по местам все, что разбросали грабители. Ян устроился рядом с Ролло, и темноволосая голова парнишки склонилась к лохматой морде пса; Ян промокал кровь на шее собаки скомканной рубашкой.

Мне не хотелось смотреть на Джейми. Я поднялась на четвереньки и подползла к молодому Яну. Ролло следил за моим приближением, его желтые глаза смотрели настороженно, однако он, похоже, ничего не имел против моего присутствия.

— Как он? — спросила я довольно-таки хриплым голосом. Я чувствовала кольцо, застрявшее в моем горле, оно мешало мне, и я несколько раз с трудом сглотнула.

Молодой Ян сразу же поднял голову и уставился на меня; он был отчаянно бледен, но его глаза были полны внимания.

— Да с ним все в порядке, по-моему, — негромко произнес парнишка. — Тетя… тетя, что с тобой? Тебе ничего такого не сделали?

— Нет, — ответила я, изо всех сил стараясь улыбнуться. — Все в порядке. — Впрочем, в затылке и в ушах у меня все еще слегка звенело; желтый круг света фонаря казался ослепительным и невыносимо резал глаза, усиливая и ускоряя и без того напряженный ритм биения моего сердца. На одной щеке у меня была ссадина, и еще я ободрала локоть и загнала здоровенную занозу в ладонь, — но в целом я была действительно в полном порядке, если говорить о физическом состоянии. Но в остальном у меня были кое-какие сомнения.