Очередная остановка. Автобус опустился на посадочную платформу, забрал пассажиров и снова плавно взмыл в небо. По привычке Кевин окинул взглядом вошедших, и вздрогнул – среди них был тот самый тип, что схватил его за руку! Встретившись с Кевином взглядом, он подмигнул ему, потом подошел и сел рядом.

– Надеюсь, ты не будешь возражать? – спросил старик. Потом взглянул на часы. – Ровно двенадцать часов, как я и обещал.

Это было необъяснимо, Кевин даже ощутил в душе холодок. Он вдруг вспомнил, что этот человек и в самом деле пообещал встретиться с ним в двенадцать часов дня. И пожалуйста, сейчас полдень, и этот самодовольно улыбающийся тип сидит рядом.

– Вы следили за мной? – догадался Кевин.

– Ты о себе слишком высокого мнения, – усмехнулся попутчик. – Хозяину не нужно следить за собакой. Достаточно просто ее позвать.

Это смахивало на оскорбление, но Кевин сдержался от того, чтобы нахамить в ответ. Было в незнакомце что-то такое, что удерживало от опрометчивых поступков.

– Тогда почему вы здесь? – спросил он.

– На удивление сложный вопрос. – В глазах собеседника снова мелькнула усмешка. – Видишь ли, Кевин, иногда наши поступки диктуются тем, что превыше нас. Когда-нибудь ты это поймешь.

При звуках своего имени Кевин снова вздрогнул, ему стало совсем не по себе. Сдается, этот тип знает о нем больше, чем можно было подумать.

– Откуда вы знаете мое имя? – Он в упор взглянул на старика.

– Ты мне его сказал сам, – ответил тот. – Разве не помнишь?

Он лгал. Кевин не без оснований гордился своей памятью и знал: своего имени он этому человеку не называл. Не иначе, он все-таки из полиции.

– Не имею к ней ни малейшего отношения, – произнес собеседник.

Кевин вновь вздрогнул. Попутчик тихо засмеялся, потом слегка нагнулся к Кевину и доверительно прошептал:

– Ты действительно сам сказал мне, как тебя зовут. Этой ночью.

Что-то прояснялось. Не иначе, они встречались в баре у Максима. О том, что было вчера после девяти вечера, Кевин имел самые смутные представления. Ну да, это могло произойти только там. Больше просто негде.

– Чего вы хотите от меня? – спросил Кевин. – Зачем я вам?

– Ну, мне ты вообще-то не нужен. Но тобой заинтересовался тот, кто гораздо могущественнее меня. Я же лишь исполняю его волю. Впрочем, – собеседник снова улыбнулся, – я делаю это с удовольствием.

– Кто он? Назовите мне его.

– Бог! – прошептал старик, нагнувшись к самому уху Кевина. Увидев растерянность на лице Кевина, усмехнулся, выпрямился в кресле и удовлетворенно вздохнул.

Какое-то время летели молча. Потом автобус снова стал снижаться, странный попутчик вновь взглянул на Кевина.

– Нам выходить.

– Я лечу дальше, – твердо ответил Кевин. – У меня свои планы.

– В самом деле? – Собеседник приподнял брови. – И что, тебе совсем не хочется узнать, что за всем этим стоит? – Он легко поднялся с кресла и пошел к дверям.

Проводив старика взглядом, Кевин подумал о том, что трость в его руках – просто часть имиджа.

Автобус опустился на перрон, двери открылись. Кевин смотрел за тем, как его странный попутчик, не оглядываясь, сошел с автобуса. В сознании Кевина царило смятение – несколько секунд он еще сопротивлялся охватившему его стремлению пойти за этим человеком, потом торопливо встал и вышел из автобуса.

Повернувшись, старик с легкой усмешкой взглянул на Кевина.

– Я вижу, ты все же решил сойти?

Кевин молчал. Потом, чувствуя, что пауза затягивается, нехотя разжал губы.

– Кто вы? – тихо спросил он.

– Зови меня отцом Леонидом, – ответил тот. – Но можно и без «отца».

– Вы священник? – догадался Кевин.

– В некотором роде, – согласился старик. – Прогуляемся немного. Здесь хороший парк, я люблю это место.

Они медленно пошли по тротуару. Отец Леонид молчал, молчал и Кевин, размышляя о том, чего ему ждать от этого странного человека. Так они дошли до парка. Когда над головой появились кроны вековых сосен, а прохожих стало совсем мало, отец Леонид задумчиво взглянул на Кевина.

– В этом мире, Кевин, – сказал он, – очень много людей. Людей разных – богатых и бедных, хороших и плохих. Глупых и умных. Нас действительно много, миллиарды и миллиарды. И каждый из нас о чем-то мечтает. Вдумайся только, Кевин – миллиарды людей, и каждый надеется на то, что окажется счастливее и удачливее остальных. Если человеку везет, он радуется и благодарит судьбу за удачу. Если на его долю выпадает несчастье, вопиет к небесам – за что ему такое наказание? И мало кто понимает, что все мы лишь крохотные винтики огромного механизма. Каждый из нас как капля в океане – а что может требовать для себя капля? Убудет ли океан, если в нем станет на каплю меньше? Изменится ли от этого что-нибудь? – Отец Леонид слегка шевельнул бровями, побуждая Кевина к ответу.

– Не изменится, – ответил тот, еще не понимая, к чему клонит старик. – Каплей больше, каплей меньше…

– Именно, Кевин. Для океана это ровным счетом ничего не значит. Одни капли испаряются и уходят, другие снова выпадают с дождем, чтобы стать частичкой бескрайнего океана. Судьба каждой конкретной капли никак не влияет на судьбу океана. И как бы капля не взывала к справедливости или гуманности, к милосердию или закону, она все равно останется каплей. И права ее будут правами все той же капли. А какие у капли права? – Старик выжидающе взглянул на Кевина. Потом, не дожидаясь ответа, продолжил сам. – Да никаких. Вся разница в том, что одни капли по прихоти судьбы попадают в чистый журчащий ручей. А другие – в зловонное болото.

– Вы говорите о людях? – догадался Кевин.

– Да, Кевин. Каждый из нас – просто капля. Мы рождаемся чистыми и прозрачными, но с первых же минут жизни начинаем впитывать в себя всю грязь этого мира. И не важно, какая это грязь – как бы она не блестела, она все равно остается грязью. Люди стремятся к богатству и власти, не понимая, что это всего лишь иллюзия. Мираж, скрывающий от их глаз подлинную картину мира. Подумай об этом, Кевин.

– Но какое отношение это имеет ко мне? – не понял Кевин. – Вы же знаете, кто я.

– Знаю. Но так ли уж это плохо?

– То есть?

– Просто я не люблю людей в белых одеждах, – пояснил отец Леонид. – Они мне скучны. Человек может подняться настолько высоко, насколько низко он может пасть. А что происходит у нас? Возьмем, для примера, наших церковников. Служение Господу уже давно стало престижной и уважаемой профессией. Молодые люди из вполне благополучных семей пачками отправляются в духовные семинарии, где в их мозги вкладываются чужие слова и мысли. Проходит какое-то время, и новоиспеченный попенок отправляется в какой-нибудь приход – нести людям Слово Господне. Но что собой представляет такой человек? Что он видел в жизни, чему он может научить? Истины, которые он проповедует, не прошли через его душу и сердце, они им не выстраданы. В них нет силы, он обо всем судит с чужих слов. Такой человек не видел и сотой доли окружающего его мира, в духовном плане он представляет собой пустышку. И таких пустышек семинарии плодят тысячами, рассылая их по всем обитаемым мирам. В итоге Церковь сама давно потеряла Бога, теперь это всего лишь преуспевающий социальный институт.

– Для священника вы говорите очень странные слова, – заметил Кевин.

– Просто у меня своя Церковь, – ответил отец Леонид. – Вот она, – он обвел рукой вокруг себя. – Эти сосны, это небо. Весь этот мир. Впрочем, – старик снова мягко улыбнулся, – речь не обо мне, Кевин. Речь о тебе.

– А именно?

– Я прелагаю тебе сыграть в одну игру.

– В какую? – встрепенулся Кевин.

– Очень интересную. Она называется «жизнь».

– Вы опять говорите загадками, – нахмурился Кевин. – Или метафорами.

– Никаких загадок, Кевин. И никаких метафор. Речь действительно идет о твоей жизни. Я уже говорил, что люди поглощены иллюзиями. У тебя есть шанс от них избавиться. Всё, что мне от тебя нужно, это твое согласие.

В душе у Кевина шевельнулся страх. Слишком уж странно все это звучало.