Набегавшись по жаре, вытхуянцы искали подходящее убежище, где можно было бы в холодке промочить горло. Им навстречу попалась шумная процессия кришнаитов, которые принялись навязывать какие-то книги и выцыганивать пожертвования.

— Отвалите, камасутры! — в конце концов разозлился Зебр. — Книг я в жизни не читал, а денег у меня отродясь не водилось! И вообще, я исповедую фен-шуй!.

— Фен-шуй — разве это рели-и-игия? — дошло до Жираффа уже в кафе.

Вытхуянцы, тыча в советника пальцем, схватились за животы: «Ха-ха-ха!»

— Да я на самом деле пока что атеист, — признался Зебр. — С бабушкой в детстве не сторговались. Она говорит: поди, покрестись, милок, Христа ради! Я ей отвечаю: давай, бабуль, тыщу баксов — покрещусь. А она: окстись, внучек, стольник даю зелёных, и точка — бабла, в натуре, у самой в обрез… А бабка-то у меня продвинутая была, на рынке молочный бизнес держала. За рубль удушится! Если разборку с покупателем затеет, такой шухер стоит — милиция прячется. Бывало, вернётся с рынка, такая вся уставшая, хлопнет рюмашку первача, косячок забьет и говорит: плохие настали времена, внучек! Сегодня пятихатку с бидона молока не добрала. Конкуренты — падлы, не по понятиям стали торговать! Не воду молоком разбавляют, как положено, а наоборот — молоко водой!.. Ну, короче, торговались, торговались с ней — так в цене и не сошлись… Я просто хотел подороже продать свою религиозную девственность!.. Зебру позвонили:

— Алле, будущий король Вытхуяндии на проводе!.. Кто?.. О, малышка, привет!.. Что? Почему трубку вчера не брал? Сидел на совещании у губернатора!.. Да, зуб даю, чтоб мне жить на одну зарплату!.. Нет тут никаких девушек, одна Белка!.. Да ты её знаешь! Ну, такая вся. короче, без слёз не взглянешь! — Белка с размаху засветила полосатому дамской сумочкой в ухо. — Ой!.. Кстати, ты мне вчера снилась!.. Как что, трах. любили друг друга во всех позах!.. Ну ладно, я тебе попозже перезвоню!..

На перекрестке парковых дорожек вытхуянцы задержались у забавного ларька. Людей фотографировали, а их цифровое изображение при помощи компьютера встраивали в макет стодолларовой купюры, вместо одного из президентов США. Далее мощный цветной принтер выдавал столько сувенирных «долларов», сколько было нужно.

Друзья с нескрываемым любопытством наблюдали за процессом производства «денег». Зебр при этом утомил владельца аттракциона своими советами.

— Нечего глазеть! Если не хотим, то отходим! — наконец не выдержал тот.

— Давайте напечатаем доллары с Председателем! — предложил Зебр. — Будем в Вытхуяндии прикалываться. Ну давайте, пожалуйста!

После долгих уговоров Бегемот согласился.

Вскоре соплеменники увидели на мониторе чудную купюру, где вместо намозолившего глаза старика Франклина красовался упитанный Бегемот, а вместо надписи «сто долларов» — странное словосочетание «сто вытхуянок».

— Устраивает? Сколько печатать? Три купюры? Триста рублей, — владелец техники принял от Жи-раффа деньги и запустил печать.

Из принтера полезли вытхуянские деньги. В этот момент «фальшивомонетчика» отвлекли, и Зебр, пользуясь случаем, ввёл в программу какую-то команду, в надежде бесплатно распечатать пару лишних купюр. Принтер фыркнул и вдруг застрочил, как из пулемёта, выстреливая напечатанными бумажками. Вскоре всё вокруг было усыпано долларами с ликом Председателя Советующихся.

— Боже, мы банкро-о-оты! — плакался Жирафф. — Пришлось заплатить по сто рублей за каждую купюру! Дешевле было бы напечатать настоящие вытхуянские де-е-еньги!

Они брели в сторону выхода. Зебр волочил по земле прозрачный полиэтиленовый мешок, какие используют для мусора, туго набитый только что отпечатанными «долларами». Народ оборачивался.

— Да ладно, расслабьтесь! — успокаивал полосатый. — Всё, что не делается — всё к лучшему! А почему бы нам, раз уж так получилось, не запустить эти деньги в оборот?

— А что, это нормально! — неожиданно поддержал Бегемот. — Здесь вполне хватит на первое время. Нам действительно уже давно пора обзавестись собственной монетарной системой.

— Зайки мои! — вмешалась Белка. — Я вот где-то читала, что деньги должны быть чем-то обеспечены. Ну, там золотом, валютой какой или бутиками хотя бы?

— Да, действии-и-ительно! — поддержал всё ещё капризничающий Жирафф. — Чем вытхуянки будут обеспечены?

— Как чем?! — удивился Зебр. — Хе-хе! Ну, вы как с луны свалились! Конечно, долгами! Как и их зелёные братцы!

У Жираффа зазвонил мобильник. Вернее, не то чтобы зазвонил, а зажужжал: назойливая муха кружит, досаждает, но, в конце концов, её смачно прихлопывают. Советник ответил на звонок и вскоре сообщил вытхуянцам с выпученными глазами:

— Это Хомяков, помощник губернатора. Просит подъехать к нему по очень важному де-е-елу!

В назначенное время, ну, может быть, с небольшой поправкой на сборы Белки, вытхуянцы вновь очутились в зале приёмов викторианского особняка.

Здесь, не считая слуг, был только заждавшийся Хомяков. Выглядел он весьма и весьма озабоченным.

— Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие! — начал он весьма экспрессивно.

— Ну, всё! — шепнул Зебр вытхуянцам. — Это по мою душу. Айвазовского обнаружили!.. Молодость моя погибла ни за грош, как ненужный окурок!.. Теперь в Сибирь, по этапу, в одних кандалах!..

Помощник губернатора продолжал трагическим тоном:

— И кто бы мог подумать! Сезон в разгаре, Олимпиада на носу! А здесь такое!

— Да что случилось, брателло? — не выдержал пытки Зебр. — Если что, я знаю одного реставратора подпольного, он мне в прошлом году такие водительские права. эээ. отреставрировал, комар носа не подточит! И берёт, кстати, очень даже по-божески.

— Причем здесь реставратор? — скривился Хомяков. — Губернатор серьезно заболел!

Вытхуянцы переглянулись, Бегемот поспешил выразить помощнику искреннее сочувствие.

— Интересно, почём у вас места на кладбище? — Зебр в мгновение ока обрёл былую легкомысленность. — Тоже, небось, дорожают? Вот, кстати, про что забыли! А ведь неслабый вариантик для инвестиций!

Он взгромоздился на кресло губернатора, похожее на трон, и стал изображать царствующую особу. Его ужимки вызвали несколько сдавленных улыбок.

— Так чё за тема-то, я не врубаюсь? — полосатый почесал за ухом. — Если некому городом управлять, то я, так и быть, могу вам помочь. Конечно, не за спасибо — жизнь тяжёлая! Ваши харчи, плюс ночлег, плюс проездной на автобус… Ах да: я беру тысячу английских фунтов в час! И только чёрным налом!

— Так в том-то и дело, что некому! — отвечал Хомяков. — Замов у Михал Михалыча нет — проворовались, депутатам он не доверит и шнурки себе завязать. А нужен человек порядочный, смекалистый с большим управленческим опытом.

— Да это ваще про меня! — подпрыгнул в кресле Зебр. — Вот ребятишки соврать не дадут!

Тут открылась неприметная боковая дверь, и слуга вкатил в зал инвалидную коляску с завёрнутой в плед немощной фигурой в вязаной шапочке. Выт-хуянцы с трудом признали Михал Михалыча, который ещё позавчера выглядел жизнерадостным вечным двигателем, несгибаемой административной твердыней.

— Миша, эка тебя скрутило! — всплеснул руками Зебр. — Может, съел чего? Я тут твой стульчик занял, не в обиде?

— Сиди, сынок, сиди, мне всё равно без надобности, — губернатор едва шевелил губами. — Вот, друзья, как в жизни бывает. Живёшь себе, живёшь, радуешься любой пустяковине. Чего-то всё хочешь от жизни, радеешь, так сказать, за общее за дело. И вдруг бац — пора в путь-дорогу. Несправедливо как-то!

— А что говорят врачи? — поинтересовался Бегемот соболезнующим тоном.

— Врачи? Ну, говорят, что шанс ещё есть… Губернатору подали на подносе таблетку и стакан воды.

— Мишань, а про завещание не забыл? — Зебр не успел это произнести, как поймал на себе разгневанные взгляды вытхуянцев. — Чего я сказал такого? Дело-то житейское!

— Написал, дружочек, конечно, написал! Всё движимое и недвижимое завещал жителям Сочи! Всё до копейки, однозначно!