– А при чем здесь какой-то Карл? – спросила Виолетта.

– Ваш автомобиль оказался сильно поврежден, – пояснил Доусон, – и все же мы смогли определить, что у него не в порядке тормоза. В бюро проката мне поклялись, что все их машины в исправном состоянии. И я им верю. Они работают больше десяти лет, и ни разу никто не пожаловался. А тут вдруг такое!

– К чему вы клоните? – рассердилась Виолетта. Ей до безумия надоели его пространные речи. Она чувствовала себя последней тупицей, так как никак не могла сообразить что к чему.

– Я бы предположил, что вас пытались убить, Виолетта, – вдруг сказал доктор Соул, опередив Доусона.

Она посмотрела на него, как на ненормального. Они приехали сюда только для того, чтобы рассказать ей глупую шутку?

– Бред! – заявила Виолетта.

– Не хочу вас расстраивать, – сказал Доусон, – но это правда. Вы не проехали и сотни миль, когда рухнули в пропасть. В бюро проката утверждают, что вы путешествовали с мужчиной. Туда вы приехали на его машине. Дело было вечером, уже под закрытие проката, так что мужчину помнят смутно. Говорят только, что он был долговяз, с недельной щетиной и с оттопыренными ушами. Негусто, правда? Уверен, что его вряд ли можно будет опознать. Достаточно сбрить бороду – и вы до неузнаваемости измените свою внешность.

– Не могу судить, – улыбнулась Виолетта. – Никогда не носила бороды.

Напряженная обстановка несколько разрядилась. Гости заулыбались.

– Вас не пугает мое заявление о том, что вас пытались убить? – спросил Доусон.

– Мне трудно в это поверить, – призналась Виолетта. – Возможно, у меня были враги, но пока нет никаких шансов, что я вспомню об этом. Нужно подождать, пока память вернется, а потом я отвечу на все ваши вопросы.

– Потом может быть слишком поздно, – неожиданно сказал Мартин Соул.

– Поздно? Что вы имеете в виду?

– Если кто-то попытался убить вас один раз, то может решиться сделать это снова.

Она не ответила. То, о чем они говорили, казалось ей абсурдом. Виолетте действительно весьма трудно было поверить в то, что кто-то пытался ее укокошить. Зачем? Пусть даже у нее несносный характер, разве это повод для убийства?

– Допустим, все, что вы говорите, правда, – медленно произнесла Виолетта. – Но ведь доказательств у вас нет.

– Нет, – согласился инспектор Доусон. – Кроме испорченных тормозов. Однако я не устану искать доказательства. И прошу вас, не рассказывайте о нашем разговоре своей сестре и… жениху. – Он скривился, вспомнив Гарольда. – Я не знаю их и потому им не доверяю.

– Вы абсолютно уверены, что тормоза были повреждены кем-то? – спросила Виолетта задумчиво.

– На шестьдесят процентов.

– Однако остается вероятность того, что это не так?

– Сорок процентов, – вздохнул Доусон. – Я никогда не бросаю заинтересовавшее меня дело. Так что, хотите вы того или нет, я буду присматривать за вами до тех пор, пока к вам не вернется память. Я обязан выяснить, кто из ваших знакомых ненавидел вас до такой степени, что хотел убить, и каковы были мотивы.

– А вы, доктор Соул, – спросила Виолетта, глядя на доктора Соула из-под опущенных ресниц, – как долго пробудете в нашем городе?

– Я никуда не тороплюсь, – с улыбкой ответил он. – Я два года не брал отпуск.

– Что им было нужно? – Синтия прыгнула на сестру, как кошка на мышь из засады.

Виолетта посмотрела в окно: Доусон и Соул выходили за ворота.

– Они просто хотели меня навестить.

– И потому вы заперлись в гостиной?

Виолетта поняла, что возмутило сестру. Она считала себя полноправной хозяйкой дома и терпеть не могла, когда что-то происходило за закрытыми дверьми. Тайны от нее? Да как такое возможно?!

– Остынь, Синтия, – огрызнулась Виолетта и пошла по направлению к лестнице, однако Гарольд преградил путь. Виолетта скрестила руки на груди, невозмутимо глядя на него. – В чем дело?

Синтия обняла сестру за плечи. Тяжело вздохнула. В глазах Синтии стояли слезы.

– Виолетта, сестричка, пожалуйста, не сердись. Я ведь хочу как лучше. Я очень переживаю за тебя. Сегодня Гарольд приехал один и сказал, что ты сбежала. У меня чуть сердце не остановилось. Я однажды едва не потеряла тебя и не хочу, чтобы это произошло снова. Я просто очень беспокоюсь за тебя. Прости, если тебе кажется, будто я лезу не в свое дело.

Виолетте стало ужасно стыдно. Действительно, Синтия наверняка не сделала ей ничего плохого. Напротив, она выполняла все капризы младшей сестры. Наверное, стоило только Виолетте что-нибудь пожелать, и Синтия тут же готова была мчаться на край земли, если понадобится. Она действительно беспокоилась о взбалмошной сестренке. А Виолетта, черствая и бесчувственная негодяйка, травила ей душу. Теперь она понимала, что Синтия не лгала, когда говорила о ее ужасном поведении.

– Извини, – произнесла Виолетта, – я не хотела обидеть тебя, но позволь мне поступать так, как я считаю нужным.

Синтия кивнула и отступила назад. Виолетта прошла мимо Гарольда, не обращая на него никакого внимания, однако он вопреки ее ожиданиям твердо вознамерился выяснить с невестой ней отношения. Он проследовал за Виолеттой до ее комнаты и предупредил попытку закрыть дверь прямо перед его длинным носом.

– Я хочу с тобой поговорить! – склочным тоном сказал он.

Виолетта не стала возражать, потому что слишком устала. Безумные идеи инспектора Доусона выбили ее из колеи. У нее просто не было сил спорить с Гарольдом.

Виолетта уселась на высокий вертящийся стул, стоявший перед зеркалом, и положила руки на подлокотники. Гарольд закрыл дверь и сделал несколько шагов по направлению к центру комнаты.

– Слушаю, – сказала Виолетта, с трудом подавляя зевок.

– Мне нужно точно знать, что происходит, Ви. Я устал. Ты меня избегаешь, и я не понимаю, чем заслужил такое отношение.

Похоже, все в этом доме вознамерились вызвать во мне острое чувство вины, подумала Виолетта.

– Что ты хочешь услышать от меня? – спросила она. – Что я тебя люблю? Тебе будет приятно, если я это скажу? Даже в том случае, если слова окажутся ложью?

– Ты любила меня. Мы собирались пожениться, я…

Виолетта закрыла рукой лицо. О, как же она устала!

– Оставь меня в покое, Гарольд. Я прошу у тебя прощения за свою холодность, но, если ты действительно испытываешь ко мне сильные чувства, подожди немного.

– Сколько?

– Неделю, месяц, год! – взорвалась Виолетта. – Откуда мне знать? Если любишь, будешь ждать столько, сколько потребуется, пока моя память не восстановится.

– Значит, свадьба отменяется? – с явным холодком в голосе спросил он.

Виолетта подняла на него глаза. Перед ней стоял совсем другой Гарольд, не тот, что минуту назад умолял ее дать ответ. Удивительно, как быстро этот мужчина умел перевоплощаться. Его ладони сжались в кулаки, глаза сузились, губы побелели от злобы. Внезапно он шагнул к Виолетте, и на секунду ей показалось, что Гарольд готов ее ударить, однако он быстро пришел в себя.

– Свадьбы не будет? – повторил он.

– Пока нет, – выговорила Виолетта. – До тех пор, пока не вернется память.

– Что тогда изменится?

– Я вспомню, сознательно ли решила выйти за тебя или просто хотела стать взрослой.

Гарольд вздохнул. Он снова выглядел таким потерянным, что на секунду ей стало его жалко.

– Извини, – произнесла она.

Он заметил, что Виолетта растаяла, сделал к ней шаг и обнял ее за талию.

– Ви, позволь мне быть с тобой рядом. Мне больше ничего не нужно, – прошептал он ей на ушко, отчего по телу Виолетты побежали мурашки.

Если бы это был кто-нибудь другой, например, кто-то похожий на Мартина Соула, она бы ни за что не оттолкнула этого мужчину. Однако объятия Гарольда были ей неприятны. Виолетта уперлась ладонями в его грудь.

– Отпусти, меня, будь так любезен, – вежливо попросила она.

Гарольд не подчинился. Более того, он еще крепче прижал к себе Виолетту и впился поцелуем в ее губы. Она попыталась вырваться, но поняла, что ее усилия напрасны. Несмотря на субтильную фигуру, Гарольд был очень сильным. Виолетта чувствовала мускулы сквозь тонкую ткань рубашки. Язык Гарольда ворвался в ее рот, ощупывая гладкую поверхность нёба. Виолетта захихикала. Гарольд оторвался от ее губ и удивленно посмотрел на невесту.