Сечение ножен круглое — это простая железная трубка с прорезями внизу для стока воды и резьбовой горловиной сверху. В нее несколькими поворотами легко вкручивается массивнейший, толстый нож с деревянной рукояткой и широким кольцом для самостраховки шкертиком. Сбоку на трубу наварена скоба с крепежными же целями. Это не оружие аквалангиста, а инструмент подводного рабочего в тяжелом скафандре. Аналогичные скобы можно видеть и на ножнах вполне «сухопутных».

Мир предметов изящных и утонченных представлен семейством наградного и парадного оружия, а также азиатской традицией выделки филигранных серебряных и мельхиоровых ножен, хотя тут мягкий белый металл часто скрывает прочную деревянную основу. Наиболее яркими представителями первой группы являются всевозможные кортики, ведущие свой род от средневековых стилетов и бывшие некогда эффективным личным оружием просмоленных морских волков. В наши дни сияющий кортик превратился в обязательный атрибут парадной формы офицеров ВВС, ВДВ и иных родов войск, никогда не видевших моря. Поскольку оружие это парадное, не говоря уже о наградном, то и все его составляющие должны быть на высоте, а потому ножны кортиков обычно хромированные или покрыты зеркальным лаком.

Помимо ножен, этот превосходный образец демонстрирует костяную рукоять, обвитую крученой проволокой, и отнюдь не декоративный клинок.

Филигранная работа выступает во множестве ипостасей, от отдельных фрагментов до полного торжества металла. Кубачинские мастера любят одевать подобным образом весь кинжал и даже шашки, включая рукоятку. Подобные дорогие экземпляры, разумеется, не стоит рассматривать в качестве обычного боевого оружия, несмотря на всю полноту и великолепие характеристик дивного, порой дамаскового или даже булатного, клинка. Для того чтобы резать головы гяурам и враждебным нукерам, лихие джигиты имели инструменты попроще, так сказать, на каждый день.

Но не следует думать, что подобная традиция есть исключительно сладкий плод каменистой почвы Дагестана. Вот кривой сирийский кинжал восхитительно экзотической формы, облаченный сплошным серебром, правда, не филигранью, а обычной резьбой с чернением.

Перед тем как перейти к рассмотрению наиболее распространенных и практичных кожаных ножен, мы должны уделить внимание дереву как некоему переходному материалу, так как именно оно служит основой для последующей обтяжки кожей и оковки металлом. При этом чисто деревянные ножны не столь популярны, оставаясь незыблемой принадлежностью, пожалуй, одной японской традиции. С нее и начнем.

Японцы редко закрывали чистую поверхность кожаными или какими угодно иными обтяжками. Вероятно, одной из причин этого является немыслимая прочность настоящего японского (и китайского) лака, получаемого из особого «лакового» дерева. Любой материал, покрытый удивительным природным полимером, не боялся ни воды, ни солнца, ни мороза, а физическая стойкость к различным царапинам и ударам до сих пор остается предметом зависти химиков. Классикой жанра принято считать деревянные ножны, крытые черным лаком, но мы часто видим также мечи и ножи, где прозрачный слой отлично выявляет естественную красоту текстуры. Устье таких ножен укреплялось металлическим или роговым стаканом.

Чисто деревянные ножны можно повстречать и у северных народов, только в отличие от японцев бесхитростные сыны тундры руководствуются простыми практическими соображениями. Нож для них — не более чем рабочий инструмент, требующий самого обыкновенного вместилища из материала, который всегда под рукой.

В Европе самым распространенным и по сей день популярным остается стиль, в котором деревянная основа обтянута тонкой кожей, а вся конструкция взята в металл с обеих сторон: конический стакан снизу и более или менее широкая обойма сверху. Вот идеальный по типичности леворучник (дага) со столь же типичными ножнами.

Понятно, что металлические детали почти в обязательном порядке подвергались художественной обработке, степень которой зависела от стоимости изделия. Обыкновенный солдатский бебут не претендовал на что-то большее, чем грубая кожа и гладкий латунный прибор, как и охотничьи кинжалы, предназначенные для работы, а не для созерцания. Но когда речь шла об индивидуальном заказе или хотя бы о дорогом изделии из небольшой эксклюзивной партии, то перед мастерами открывалось обширное поле деятельности. Сама поверхность кожи при этом часто подвергалась тиснению, приобретая тот или иной узор, фактуру, рисунок.

Среди моделей штыков начала XX века попадаются металлические ножны, обтянутые толстой кожей, призванной, вероятно, сохранять под собой железо, — да оно и красивее.

Теперь перейдем к чисто кожаным ножнам как самым массовым и древним. Условно их можно разделить на две большие группы: жесткие и мягкие.

Жесткие ножны, изготовленные из толстого дубленого чепрака, почти не отличаются от деревянных или металлических, разве что раскисают в воде.

Эластичные ножны действуют по тому же принципу, но часто их устье подгоняется настолько индивидуально и плотно, что рукоять утопает в них, словно в чулке. В последнее время стало модным так же точно обустраивать кобуры для пистолетов и револьверов, когда мягкая кожа плотно облегает поверхность, повторяя все впадины и выпуклости, страхуя тем самым предмет не хуже застежки. Однако для надежности рукоятка ножа должна при этом входить вглубь практически «по уши», иначе его легко потерять. Этот стиль пришел в большой мир с севера, и практически все традиционные норвежские, финские, шведские, лапландские и прочие ножи прячутся в ножнах почти «с головой».

Довольно часто мягкая кожа устья комбинируется с дубленой и толстой, а то и с деревом или даже костью.

Примечательно, что подобный стиль обладает еще одним, не бросающимся в глаза, преимуществом: центр тяжести ножа в ножнах оказывается гораздо ниже точки подвески к поясу, каковая осуществляется обычной ременной петлей. Такое подвижное крепление настолько удобно, что сегодня многие солидные производители выпускают охотничьи и универсальные ножи в аналогичных ножнах.

Американо-европейский стиль, напротив, предполагает крепление к поясу где-то на уровне центра рукоятки, и если последняя тяжела (например, из оленьего рога), нож будет ощутимо перевешивать, создавая неприятное ощущение неустойчивости.

Сравните:

Сам по себе нож может фиксироваться дополнительной застежкой либо обходиться без таковой, но во втором случае подгонка ножен должна обеспечивать его извлечение с определенным усилием, причем длинным движением. Без этого, радостно шагая по лесным тропам и продираясь через кустарник, вы рискуете остаться безоружным. Для охотника это станет неприятным эпизодом, для диверсанта, разведчика или простого содата может означать смерть.