Павел дождался, когда голова в каске опустится ниже уровня асфальта, и тоже шагнул вниз.

Скобы в стене исправно держали и были даже в меру ржавыми и почти не скользкими. Однако спуск затянулся. Диггер деловито сопел внизу, аналитик, отправленный в люк едва ли не пинком, торопился и норовил наступить на голову. А лаз и не собирался кончаться. Никогда Павел не думал, что канализация – это так глубоко. Он успел отсчитать мысленно метров десять, когда мимо глаз прошел вверх обрез потолка подземного коридора. Скобы были вбиты грамотно – по боковой стене довели до самого пола. Прыгать, слава богу, не пришлось. Свету сверху вполне хватало, чтобы осмотреться, но было очевидно, что пара шагов в сторону, и без фонаря действительно не обойтись…

Павел посторонился, и рядом тут же оказался Николай. То ли он все-таки спрыгнул с пятой ступени, то ли просто сорвался…

– А вот этого здесь не нужно, – немедленно просипел диггер, каким-то особенно придавленным голосом. – Под ноги смотрим. На потолок тоже. На стены обязательно…

– Это как же? – попытался съязвить аналитик. – Сразу во все стороны?

– А вот так же! Как летчик в бою! Книжки читаем, умник? Вот стена, вот кабель. Варежку раззявишь, рукой и влезешь. А там один бог знает сколько вольт!

Павел поморгал и присмотрелся. По стене, где он только что спускался, действительно шли пучки кабелей с его предплечье толщиной. Вмурованные в стену почти заподлицо, они и так-то не выделялись, а будучи припорошенными пылью… Изоляция в отдельных местах вспучилась, приобрела пористую структуру. И вполне возможно, что крошилась от прикосновения.

– Бардак какой-то… – прошептал Николай.

– Уж какой есть, – отозвался диггер. – Еще бывают трубы, паропроводы, краны и вентили. Чтоб даже не касаться ничего из этого – шибанет кипятком, как Леву на той неделе… В аду потом прохладно покажется.

– Эй, чего там? – донесся сверху голос Сергеева. – Есть проход?

– К черту пошел! – тут же вякнул в ответ диггер. Оказавшись на своей территории, он чувствовал себя еще наглее. – Проход всегда есть. Хотя бы и задний… Фонари я сказал включить или нет? Сюда пошли.

Двинулись они, как показалось Павлу, в противоположную от фабрики сторону. Проход был приличный – легко разминуться даже втроем. Труб никаких. Кабели окончательно ушли в стену. Потолок некогда был бетонирован и даже электрифицирован: временами встречались обрывки провода в ржавом металлическом гофре и ржавые же плафоны.

Пахло застарелой сыростью и плесенью. Мокрым грунтом. Иногда почему-то асбестом. Но вовсе не калом, как Павел втайне опасался.

– Послушайте, – произнес наконец Николай. – Это же не канализация. Здесь что раньше было?

– Подземный бункер Сталина, – грубо бросил Сидор.

От услышанного Николай на миг сбился с шага, и Павел невольно толкнул его в спину.

– Правда?

– Вранье! – опроверг сам себя диггер. – Я тебе откуда знаю, что тут было? Сказали ж тебе, я археолог, но черный. Если б тут оружейный склад НКВД был, я бы про него все знал. А так… Кому оно надо? Стоять! Здесь башку ниже…

Вслед за Николаем Павел низко нагнулся, почти проползая под огромной трубой, пересекающей коридор поперек.

– Газовая, – прокомментировал Сидор. – Промышленный район-то. Полгода назад, слыхали, на Складочной грузовики рванули? Чуть не весь переулок к фигам… Говорят, баллоны там на халяву заправляли, да не углядели…

– Слыхали… – Павел сделал глотательное движение пересохшим вдруг горлом. – Краем уха…

– Все, лафа кончилась, – объявил диггер, снова останавливаясь.

– Почему? – за двоих удивился Николай.

Павел поправил фонарь на каске. Луч уходил вдаль все по тому же относительно ровному коридору без видимых препятствий.

– Потому что нам сюда, – Сидор посторонился и указал на поперечный проход. Узкий и темный – скорее даже, нору без плоского пола, без бетонного свода… Откуда ни возьмись выныривали все те же кабели и уходили в темноту. Прямо у входа торчал огромный вентиль, неизвестно что перекрывающий.

– Про краны помним? – осведомился диггер. И, не дожидаясь согласия, кивнул в сторону дыры: – Пошли.

Он занял проход буквально целиком – от стены до стены. Но двигался вперед так же легко. Сноровка…

Павел немедленно стукнулся каской обо что-то твердое. Пригнулся, прошел несколько шагов, распрямился и снова стукнулся.

– Эй, снаряжение побереги! – крикнул, не оборачиваясь, Сидор.

Павел присел и посмотрел наверх. Высоты вполне хватало для ходьбы в полный рост, если бы… Н-да…Он невольно ощупал каску на темени и обнаружил там вполне ощутимые царапины. С потолка через равные промежутки свисали… нет, скорее, целенаправленно торчали колья из старательно заточенных арматурин. Уже на первом он должен был оставить половину скальпа.

– Вот это тоже не знаешь откуда? – крикнул Павел, стараясь на полусогнутых догнать диггера.

– Не знаю. Отсюда под ноги… И про кабели не забываем!

Вовремя. Павел тут же отдернул руку от стены, у которой искал опоры, когда нога вдруг подвернулась и провалилась в щель между… Между… Вывих не получился только чудом. Павел предпочел сначала рухнуть ничком и только после этого вызволять ногу… Фонарь моргнул, но не погас. Перед глазами оказались большие, с баскетбольный мяч валуны, кое-как наваленные на дно прохода… На дно. Ну правильно, так могла бы выглядеть какая-нибудь пересохшая горная речка! Эти камни наверняка точились некогда водой.

– А это что? Осколки ледникового периода?

Николай, оказывается, присел и тоже разглядывал булыжники.

– Это чтобы враг не прошел, – серьезно произнес Сидор. – Еще раз кто-нибудь что-нибудь спросит, и я точно знаю, кто станет этим врагом.

Стараясь не касаться злополучной стены, Павел поднялся, подмигнул оскорбленному в лучших чувствах Николаю. И молча двинулся вслед за диггером, тщательно глядя под ноги. Каменистое дно длилось недолго. Минуты через две не слишком торопливого продвижения валуны вдруг кончились совершенно диким образом. Проход влился в развилку сразу из четырех нор. Дно площадки когда-то было аккуратно заасфальтировано и по обрезу полотна даже выложено бордюрным камнем. Сейчас асфальт был запорошен пылью и покрыт сеткой трещин, хотя совершенно непонятно, отчего он мог растрескаться здесь, вдалеке от колес грузовиков и московского климата. Да и трещины какие-то… Павел не удержался, наклонился пониже. Так и есть: не трещины – борозды. Словно выцарапанные граблями с острыми крепкими зубьями. Ну, или… Впрочем, это уже вряд ли. Когти подходящего размера Павел пока видел только у одного вида, но смарры при этом не любят глубоких подземелий, где их магия часто действует с непредсказуемым результатом.

– На Полковую, на Стрелецкую и на Савеловскую станцию, – диггер тыкнул пальцем в каждый проход по очереди. И с некоторой надеждой добавил: – На Савеловскую – удобнее всего. Близко и широко.

– На Полковую, – отрезал Павел. – И поближе к фабрике.

– Это сюда. Будет тесно и жарко, как в чистилище. Но при этом еще и грязно.

– Откуда вы знаете, что в чистилище чисто? – ядовито осведомился Николай.

– Догадываюсь, – сообщил диггер. – Эмпирически. А ты раз такой умный, давай вперед. С пути не собьешься – вариантов нет. А вот про вентили помним!..

Вентили Павел нашел сразу. Три шага, поворот, и луч фонарика уперся в целую гребенку вентилей. Настоящих, действующих, без дураков. В пучке труб сразу за гребенкой что-то тихо и тоскливо завывало, из-под пары гаек неспешно капала дымящаяся влага, а из одного крана даже, кажется, сочилась струйка пара.

Жарко действительно стало сразу. Одетые в изоляцию трубы при прикосновении не обжигали, но были отчетливо теплее 36,6 градуса. И еще они занимали большую половину прохода. Двигаться вперед пришлось на полусогнутых, в странной скособоченной позе, которую можно увидеть у раскручивающего свой снаряд дискобола. Полуползком, опираясь спиной на свободную стену (не попалось бы какого кабеля!), а рукой об пол. Ни затхлостью, ни пылью здесь уже не пахло – тянуло, как из парной, горячей сыростью. Раза два накатывал какой-то далекий подземный гул, передаваясь в мозг больше через подошвы, чем через уши.