– Как тебя зовут?

– Бланка.

– А меня – Марсия.

– Красивое имя. В честь планеты Марс?

– Нет, в честь бабушки, которая умерла, маминой мамы.

– Я должна извиниться перед Чеусом. В прошлый раз я подумала, что он прячется в кустах, потому что задумал что-то плохое, и он, по-моему, это понял. Я же не знала, что он с тобой.

– Чеус – папин охранник, он хороший. Он на тебя не рассердился. Ты откуда прилетела?

– С Земли.

– А я с Неза, вместе с кузиной.

– А почему вы кузину с собой погулять не взяли? – поинтересовалась Бланка, чтобы поддержать разговор. – Здесь такая замечательная игровая площадка!

– Так кузина у меня уже большая, старше мамы. Ей некогда играть, она в командировке, здесь будут строить новый исторический город. Мама отпустила меня вместе с Ли, а сама не полетела, потому что у меня скоро появится младший братик. Мы же летели через гиперпространство, иначе долго.

– Не страшно было?

– Немножко. Мы быстро долетели, нас Лейла на своей яхте привезла, а у нее пилот – один из самых лучших в Галактике. Лейла – это мамина подруга.

Она вела себя так, словно хорошо знала Бланку. Даже страшновато, когда ребенок настолько доверчив, это же просто-напросто опасно… Бланка в легком замешательстве взглянула на Чеуса, который почти слился с тенью густого кустарника, но охранник, похоже, считал, что его маленькой подопечной виднее, можно разговаривать с незнакомыми взрослыми или нет.

Несмотря на термонавес над скамейкой, Бланка обливалась потом. Еще немного, и жажда станет невыносимой. Расстегнув на сумке «молнию», она вытащила две коробочки апельсинового сока.

– Будешь?

– Мне из коробки нельзя, – помотав рыжими локонами, вздохнула девочка. – Я отравленная, поэтому для меня специально все готовят. Если я захочу, мне Чеус даст пить.

– Съела что-нибудь испорченное? – посочувствовала Бланка.

– Нет, я родилась отравленная. Это называется хронический токсикоз, у меня диагноз такой.

Марсия сосредоточенно уставилась на свои загорелые ножки, чуть-чуть не достающие до сиденья скамьи, потом снова перевела взгляд на Бланку. Ее блестящие темные глаза, опушенные рыжими ресницами, смотрели так серьезно, что девушка подобралась, забыв о жажде.

– Ты знаешь, кто такие машины смерти?

– Так называют людей, которых посылают, чтобы кого-то убить любой ценой. Сам этот человек тоже может погибнуть – он камикадзе, смертник, – Бланка запнулась, подбирая слова, ей некогда еще не приходилось объяснять такие вещи девочкам младшего школьного возраста. – Им обычно имплантируют взрывчатку и вкалывают сверхдозы боевых стимуляторов, от которых обыкновенный человек становится сильным и быстрым, как киборг. Если ты смотрела мультфильм «Разрушители галактик», там была история…

– Я-то все это знаю, – перебила Марсия. – Я спросила, знаешь ли ты. Мой папа один раз был машиной смерти.

– Извини… – Бланка совсем растерялась. – Я понимаю… С моими родителями тоже произошло несчастье, когда я была маленькая.

– Папа остался жив. Вместо взрывчатки его отравили. Он сам так захотел, потому что маму взяли в заложники, она тогда еще в школе училась, и папа должен был сдаться, чтобы ее отпустили. И он пошел сдаваться, это было у нас на Незе, в пустыне Пьялашарт. У него на коже и в крови был яд, чтобы тот, который маму захватил, тоже отравился, а еще раньше папа целый год учился на киллера, чтобы его убить, когда они встретятся. Ну и вот, маму освободили, а папа так и не смог его убить, зато сбежал, когда там начался пожар. Он чуть не умер от яда и от этих боевых стимуляторов, но его вылечила доктор Суйме. Она меня тоже лечит, мы с мамой у нее дома два раза жили. Дело в том, что у папы внутри осталось немного яда, совсем микроскопические частицы, и об этом никто не знал, но потом этот яд попал ко мне, и я заболела. Доктор Суйме сильно ругала за меня тех врачей, которые папу отравляли, потому что они раньше были ее студентами, а они оправдывались, что не знали, что он после этого выживет и у него буду я. Но братик родится здоровый, доктор Суйме уже все исправила, и меня она обещала вылечить, только это долго. Мне еще несколько лет надо лечиться.

– Больше всех виноват тот мерзавец, который брал в заложницы твою маму, – сказала Бланка, порядочно шокированная этой совсем не детской историей.

– Ага. Он потом извинялся перед мамой и дарил ей всякие красивые подарки, чтобы она его простила. С ним все-таки помирились, потому что у них были общие враги, и он придумал хороший план. Заключили военный союз – знаешь, как в мультиках «Разрушители галактик» и «Звездный ураган»? А потом его убили.

Видимо, какие-то мафиозные разборки. Если только Марсия все это не сочинила, насмотревшись своих любимых приключенческих мультиков.

Девочка болтала ногами, ударяя пятками по гладкой мраморной спинке скамьи.

– Тебе можно как-нибудь помочь?

– В каком смысле? – удивилась Бланка.

Помощь ей очень даже не помешала бы, но вряд ли Марсия поможет ей пробраться на заповедную территорию Мегареала и переубедить Монику.

– Чтобы ты тоже поправилась, а то у тебя как будто все разорвано.

– У меня только на колене ссадина, скоро заживет, – Бланка растерянно улыбнулась, ее испугала и сама эта фраза, и то, как задумчиво и сочувственно смотрела на нее рыжая девочка. – И еще джинсы порвались, я забыла поставить заплатку.

– Я говорю не джинсах, а о такой невидимой оболочке… У тебя вместо нее одни лохмотья.

– Наверное, я иногда произвожу такое впечатление… – Бланке стало еще больше не по себе, и она принужденно рассмеялась.

– Надо, чтобы на тебя мой папа посмотрел, – категоричным тоном заявила Марсия. – Он точно скажет, в чем дело.

– Так он, наверное, занят своими делами, ему будет некогда, – пробормотала Бланка, стремясь поскорее закрыть тему.

– Он, правда, занят и часто улетает в командировки, потому что работает экс… ну, этим самым… А, вспомнила, экспертом, но если что-то важное, он обязательно найдет время. В общем, я ему о тебе расскажу, потому что плохо жить без этой оболочки.

– Не стоит.

– Все равно расскажу. Я пошла пить.

Девочка соскочила со скамьи, сунула ноги в сандалии и побежала к Чеусу.

Проводив ее взглядом, Бланка вскрыла пакетик с апельсиновым соком – почти машинально, стараясь преодолеть замешательство. После прошлого раза ей казалось, что фантазии у Марсии должны быть безобидными, карамельно-цветочными – что-нибудь о куклах, плюшевых мишках и пушистых зайчиках, играющих на лужайках счастливой сказочной страны, где зло встречается изредка, и то понарошку.

Дети любят сочинять, это в порядке вещей, но ничего зловещего Бланка от нее не ожидала. Или эта история с «машиной смерти» случилась на самом деле, а потом превратилась в семейную легенду, отшлифованную многократными пересказами? Или это смесь каких-то реальных событий и вымысла, добавленного для усиления драматизма?

Да еще замечание насчет «оболочки»… Хотя тут понятно: Марсия, видимо, интуитивно почувствовала, что с Бланкой что-то не в порядке, и интерпретировала это по-своему.

Девочка скоро вернулась и снова забралась на спинку скамьи.

– Ты кого-то ждешь, да?

– Одного знакомого. Он пошел в гости, потом вернется за мной – чтобы там не подумали, будто я его новая девушка.

– А мне один большой мальчик объяснился в любви, – она таинственно понизила голос. – Эдвин Мангериани, ему уже десять лет. А Чеус сказал, что уши ему поотрывает, потому что Эдвин хотел целоваться по-взрослому, с языком.

– Повезло тебе с телохранителем.

– Ага! – согласилась Марсия. – Папа говорит, что Чеус его однажды спас, а Чеус говорит, наоборот, мой папа его спас. В общем, они спасли друг друга, но меня тогда еще не было.

Термонавес у них над головами все больше наливался синевой – по мере того, как усиливалась жара, и все ярче сияли кроны деревьев, крыши вдали и водяные арки фонтана.

– У нас с тобой волосы похожие, только разного цвета, – разглядывая собеседницу, заметила Марсия.