Но теперь, расширив свои чувства, она смогла ощутить волнующую дробь в голове, проникавшую сквозь стены поврежденного корпуса корабля-невидимки. С момента пленения «Итаки» Шиана приписывала эти ощущения чувству страшного, сокрушительного поражения, которое постигло их в конце беспримерно долгого бегства. Но теперь она начала понимать. Какое-то чувство скреблось в подсознании, словно чей-то ноготь пытался проткнуть завесу страха. Зовущая волна инфразвука. Песчаные черви.

– Нам надо идти к ним в отсек, – заявил Лето. – Они зовут. Они… я знаю, что делать.

Шиана схватила мальчика за плечо.

– Что именно? Что мы должны делать?

Он ткнул себя рукой в грудь.

– Что-то от меня находится внутри червей. Шай-Хулуд зовет.

Надежно заперев корабль-невидимку живыми стальными конструкциями, мыслящие машины перестали обращать на пленников внимание. Очевидно, они желали обладать Квизац Хадерачем, и цель эта была не так проста, как казалось на первый взгляд. Орден сестер знал это уже очень давно. Сейчас, забрав Пола Атрейдеса в свой храм, Омниус воображал, что получил то, что ему было нужно. Остальные пассажиры были, так сказать, случайными пленными.

Бинэ Гессерит планировали создание сверхчеловека в течение многих столетий, прослеживая генеалогию и производя обдуманные скрещивания, чтобы получить долгожданного мессию. Но после того, как Пол-Муад’Диб ополчился против них, сестры поклялись оставить попытки создания Квизац Хадерача. Но у Муад’Диба было двое детей, они родились до того, как сестры успели оценить возможные масштабы бедствия. Один из двойняшек – Лето II – оказался Квизац Хадерачем, как и его отец.

В голове Шианы словно повернулся невидимый ключ, открывший путь и другим мыслям. Возможно, машины не смогли разглядеть в этом двенадцатилетнем мальчике Квизац Хадерача. Может быть, как раз он-то и был тем человеком, за которым они так долго охотились? Мог ли Омниус предполагать, что у машин в руках окажется ложный Квизац Хадерач? У Шианы участился пульс. Всякие пророчества славятся тем, что часто направляют по ложному пути. Может быть, Эразм пропустил самое главное! Она услышала внутри смех Серены Батлер и ухватилась за соломинку последней надежды.

– Тогда идем в грузовой отсек. – Шиана взяла мальчика за руку и поспешила вместе с ним на нижнюю палубу.

Приблизившись к большим дверям отсека, Шиана услышала мощные глухие удары. Взбудораженные черви носились из конца в конец километрового отсека и с силой бились о его стены.

Когда они подошли к отсеку, Лето был близок к обмороку.

– Нам надо войти, – лицо его вспыхнуло. – Черви… мне надо поговорить с ними… успокоить.

Шиана, сама никогда не боявшаяся песчаных червей, теперь заколебалась. Животные были в бешенстве и могли наброситься и на нее и на Лето. Но мальчик уже отключил механизм замка, и дверь скользнула в сторону. В лицо им пахнуло знойным, сухим воздухом. Лето шагнул внутрь, утопая по щиколотки в мягком песке дюн. Шиана последовала за ним.

Стоило Лето поднять руку и что-то крикнуть червям, как они тотчас перестроились и бросились к нему. Впереди несся самый большой из них – Монарх. Шиана ощутила горячую волну их гнева, их страсти к разрушению… но шестое чувство подсказало ей, что ярость чудовищ не направлена ни на Лето, ни на нее саму. Огромные черви поднялись из песка и нависли над двумя крошечными человеческими фигурками.

– За стенами корабля мыслящие машины, – сказала Шиана, обращаясь к Лето. – Песчаные черви… они хотят сражаться за нас?

Вид мальчика был ужасен.

– Они последуют по моему пути, если я покажу его им, но я пока и сам не вижу его!

Глядя на него, Шиана еще раз подумала: не может ли Лето быть истинным Квизац Хадерачем, связующим звеном, не замеченным Омниусом. Что, если Пол Атрейдес был всего лишь отвлекающей, подставной фигурой в последней схватке между людьми и машинами?

Лето вздрогнул всем телом, набираясь решимости.

– Но мой предшественник, Бог-Император, обладал непомерным предзнанием. Может быть, он предвидел и это и приготовил зверей. Я… доверяю им.

В этот момент черви начали в унисон извиваться. Лето покачнулся, и они покачнулись вслед за ним. В какой-то миг показалось, что стены отсека растворились, и дюны растеклись по необозримому пространству. Потолок исчез за пеленой сверкающей на солнце пыли. Потом внезапно все стало как прежде.

Лето перевел дух и воззвал:

– Золотой Путь близок! Пора освободить червей, здесь и сейчас!

Шиана поняла, что он прав. Теперь она отчетливо знала, что надо делать. Все системы корабля пока еще подчинялись ее командам.

– Машины вывели из строя двигатели и оружие, но я пока еще в состоянии открыть большие двери грузового отсека.

Они с Лето поспешили к панели управления в холле, где Шиана ввела в систему управления нужные команды. Раздалось гудение механизмов. Потом с громким звонким щелчком стена отсека отодвинулась в сторону. Из коридора Шиана и Лето смотрели, как раздвигаются исполинские створки – будто челюсти фантастического гигантского зверя.

Из образовавшейся бреши хлынули сотни тонн песка, и черви словно живые тараны ринулись на улицы машинного города.

– Дуэль не имеет никакого смысла. – Барон хмуро оглядел зал храма. – Это лишняя трата времени. Я убежден, что мой дорогой Паоло одолеет этого выскочку, но почему бы вам не сохранить обоих Квизац Хадерачей, Омниус?

– Я желаю одного, но лучшего, – ответил всемирный разум.

– К тому же у нас нет никакой уверенности в том, что мы сможем контролировать сразу двух, ибо они начнут соперничать между собой за главенство, – добавил Эразм.

– Тот, кто победит в дуэли, получит ультраспецию, – провозгласил Омниус. – Когда победитель ее примет, я получу окончательного и истинного Квизац Хадерача. Потом я покончу со всей этой чепухой и займусь перестройкой Вселенной.

Чани положила руку на плечо Пола.

– Откуда ты можешь знать, что кто-то из них твой Квизац Хадерач?

– Вы можете заблуждаться, – сказал Юэ, и Паоло метнул на него пылающий взгляд.

– И почему я должен служить вам, если выиграю? – спросил Пол, но сосущее чувство, возникавшее всякий раз, когда его посещало видение, подавило протест. Он знал, что его ждет, или знал часть драмы.

– Потому, что мы в это верим. – Барон, воплощение неверия, сам засмеялся тому, что сказал, но никто вокруг даже не улыбнулся.

Паоло рисовал в воздухе узоры острием кинжала.

– У меня в руках кинжал Императора. Однажды тебя уже ударили им.

– Еще раз этого не случится. Сегодня день моего торжества. – Но Пол и сам слышал нотки неуверенности в своем голосе, за бравадой скрывалась уязвимость. Он не мог, да, впрочем, и не хотел избежать дуэли. Это извращенное видение надо удалить, иссечь из мозга, как злокачественную опухоль.

Час пробил. Пол сосредоточился на предстоящем поединке. Едва видя Чани, он поцеловал ее. Сделанный ею нож словно прирос к руке. Он не раз фехтовал этим кинжалом на корабле-невидимке и умел драться.

«Я не должен бояться. Страх убивает разум».

Юный Паоло сомкнул губы в натянутой улыбке.

– Я знаю, что у тебя тоже были видения! Видишь, хоть в чем-то мы очень похожи.

– У меня было много видений.

«Я встречу свой страх лицом к лицу».

– Но не таких. – Понимающая улыбка противника сводила с ума, выматывала нервы… Пол собрал в кулак всю свою волю. Он не доставит Паоло такого удовольствия, не выкажет страх и неуверенность.

Появились серебристые роботы-стражники и оттеснили людей к стенам зала. Барон отступил и встал рядом с Хроном, непрестанно переводя взгляд с Паоло на ультраспецию. Он облизнул толстые губы, сам желая попробовать это незнакомое зелье.