Лайет-Кайнс и Стилгар ненадолго вернулись на «Итаку», чтобы забрать некоторые архивные записи и захватить кое-какое оборудование, необходимое для слежения за меняющимся климатом Келсо. Лайет даже переоборудовал в погодные спутники несколько буев, выброшенных кораблем-невидимкой в атмосферу планеты.

Лайет сердечно попрощался с другими детьми-гхола, с которыми он вместе рос и воспитывался, – с Полом Атрейдесом, Джессикой, Лето II и со своей дочерью Чани. Охваченный глубоким чувством, он сильно сжал руку молодой женщины, которая биологически была старше его на три года, и через силу улыбнулся ей.

– Чани, когда-нибудь ты вспомнишь меня таким, каким я был на Арракисе, – занятым работой в ситчах, имперским планетологом, судьей перемен, выполняющим мечту моего отца о судьбе фрименов и Дюны.

Лицо Чани было напряжено, она тоже испытывала сильные чувства, она как будто изо всех сил старалась что-то вспомнить, слушая эти слова. Отпустив ее руку, Лайет коснулся лба и рыжих волос дочери.

– Может быть, я был хорошим руководителем и вождем, но едва ли меня можно назвать внимательным отцом. Поэтому, прежде чем уйти, я хочу сказать, что любил тебя тогда и люблю сейчас. Когда память вернется, то вспомни и все, что нам пришлось вместе пережить.

– Я вспомню. Если бы память вернулась ко мне сейчас, то я, наверное, вернулась вместе с тобой в пустыню, и то же самое сделал бы Усул.

Стоявший рядом с ней Пол отрицательно покачал головой.

– Мое место здесь. У нашей битвы куда более великая цель, нежели покорение пустыни.

Стилгар взял друга за руку. Им надо было спешить.

– Для нас достаточно велика и эта планета. В душе я чувствую, что именно это было причиной, зачем мы с Лайетом были возрождены к новой жизни, не важно, понимает это Шиана или нет. Возможно, когда-нибудь, все равно, как это проявится, мы увидим, что все это является частью одной великой битвы.

Между тем раввин говорил со своими пятьюдесятью двумя последователями на их палубе в корабле-невидимке. Исаак и Леви исполняли теперь большую часть обязанностей старика, и по его указанию они призвали евреев собрать вещи и взять в хранилищах «Итаки» временные палатки. Скоро всем им предстоит высадиться на поверхности планеты, где они вынесут из челноков доставленный туда груз под руководством Исаака.

Внизу, на земле, Вар наблюдал за работой, руководя своими людьми. Он жадно смотрел на несколько кораблей из тех, что использовал Айдахо для демонстрации силы.

– Эти шахтные корабли очень помогут нам перевозить продовольствие и воду через континент.

Шиана отрицательно покачала головой.

– Эти суда должны быть на «Итаке» Они нужны нам.

Вар, вспыхнув, гневно посмотрел на нее.

– Я бы сказал, что это не слишком большая компенсация за погибшую планету.

– Я не принимала участие в гибели вашей планеты. Но вот вы, между прочим, хладнокровно убили Стуку. Прежде чем…

Тег быстро переключился в режим мышления ментата, проведя инвентаризацию корабельного имущества. Он тихо прошептал на ухо Шиане:

– Конечно, мы не принимали участия в уничтожении планеты, но зато мы пополнили здесь запасы и, кроме того, оставляем здесь множество наших людей на вечное жительство. Думаю, что символическая плата не лишена основания. – Шиана кивнула, и Тег повернулся к Вару: – Мы можем отдать вам два корабля, но не больше.

– И двух специалистов по пустыне, – добавил Лайет. – Стилгара и меня.

– Не говоря уже о старательных и сильных работниках. Вы не пожалеете о том, что позволили евреям остаться здесь, – сказал Тег. Он уже успел заметить, насколько трудолюбивым оказался народ раввина. Он надеялся, что им будет хорошо на этой планете, даже если климат здесь станет более суровым. Правда, кто знает, может быть, в один прекрасный день они решат, что Келсо не является все же землей обетованной.

Никого не удивило, что Гарими и ее консервативные последовательницы тоже захотели навсегда оставить корабль-невидимку. Более сотни сестер испросили разрешения покинуть «Итаку» и поселиться на Келсо, невзирая на то, что планета постепенно и неотвратимо превращалась в пустыню. Здесь они планировали создать свой новый Орден. Гарими объявила об этом решении Шиане – скорее, сделав любезность, нежели решив обсудить этот вопрос.

Но жители Келсо не хотели об этом и слышать. Они встретили корабль с сестрами, потрясая оружием. Впереди, скрестив руки на груди, стоял Вар.

– Мы принимаем Лайет-Кайнса и Стилгара, а также евреев. Но мы не желаем видеть здесь ведьм Бинэ Гессерит.

– Никаких ведьм! – закричали люди. Лица их стали угрожающими. – Если мы найдем их здесь, то убьем всех до единой.

Провожавшая сестер Шиана попыталась обратиться к людям от имени Гарими.

– Мы можем отвезти их в самый отдаленный уголок вашей планеты. Вы даже не будете знать, где они находятся. Вы никогда их не увидите и не будете ощущать их присутствия. Обещаю вам, они не причинят больше никаких хлопот и неприятностей.

Но возбужденные келсианцы не были расположены слушать, и Вар снова заговорил:

– Вы люди такого сорта, которые действуют только в интересах Бинэ Гессерит. Мы однажды уже приняли их – к нашему великому сожалению. Теперь наши люди всегда будут действовать только в интересах Келсо. Ни одной сестры из вашей общины здесь никогда больше не будет. Довольно насилия. Мне кажется, что я не мог выразиться яснее.

Поднимая с каждым шагом клубы пыли, раввин прошел мимо палаток и переносных домиков и направился к челноку. Он вытер пот со лба и встал рядом с Шианой и Тегом, напряженно глядя на них.

– Надеюсь, мой народ, по милости Божьей, будет здесь счастлив. – Он топнул ногой по пыльной земле. – Нам было обещано, что когда-нибудь мы обретем под ногами твердую почву.

– Вы, кажется, очень волнуетесь, рабби, – заметила Шиана.

– Я не волнуюсь, просто я в печали.

Тегу показалось, что старик совершенно сломлен, водянистые старческие глаза были краснее, чем обычно, как будто от слез.

– Я не смогу быть с ними, так как не могу покинуть корабль.

Чернобородый Исаак утешительным жестом положил руку на плечо старика.

– Для нас это будет новый Израиль под моим руководством, рабби. Может быть, вы передумаете?

– Почему вы не хотите остаться со своим народом? – спросил Тег.

Раввин склонил голову, и слезы закапали на твердо утоптанную землю.

– У меня есть обязательства в отношении одной из моих дочерей, обязательства, которые я не смог выполнить.

Исаак тихо объяснил Шиане и Тегу:

– Он хочет остаться с Ребеккой. Хотя она теперь не более, чем аксолотлевый чан, он отказывается покинуть ее.

– Я буду ухаживать за ней до конца моих дней. Мои люди будут здесь в надежных руках. Исаак и Леви – это их будущее, а я всего лишь их прошлое.

Остальные евреи окружили раввина, прощаясь с ним и желая счастья. Потом рыдающий старик вместе с Тегом, Шианой и другими направился к ожидавшему челноку, на котором им предстояло вернуться на корабль-невидимку.

Пока эпидемия сама собой угасала, уцелевшие – все они были Преподобными Матерями – изо всех сил старались сохранить единство Ордена сестер. Никакие вакцины, иммуномодуляторы, диеты и карантин не приносили ни малейшей пользы – население вымирало.