Потом они лежали, прильнув друг к другу и слушая, как постепенно успокаивается их дыхание. Кенна потянулась к руке Риса, которая лежала на ее бедре, и прижала к животу.

— Я сегодня думала о детях, — сказала она. — О наших детях.

Рука Риса замерла.

— Так вот о чем были твои прекрасные мысли.

— Угу.

— Тогда, моя бесценная миссис Каннинг, я сделаю все, что в моих силах, чтобы воплотить их в жизнь.

— Не сомневаюсь, — пробормотала она, засыпая.

Кенна поправила иссиня-черный парик и надела поверх него золотой обруч, который Рис подарил ей за завтраком. Впереди обруч был украшен фигуркой змеи с рубиновыми глазами. Кенна подкрасила брови и ресницы и подвела глаза. Подняв подбородок, она посмотрела в зеркало и нашла в нем настоящую царицу Египта, но, тут же скорчив гримаску своему отражению, напомнила себе, кто она на самом деле.

Из другого угла комнаты донесся смех Риса.

— Я все видел!

— Молчать, раб! Или, клянусь, я сброшу тебя с пирамиды, — торжественно объявила Кенна. — Живым! — Она величаво поднялась с кресла и пошла к мужу. При каждом шаге ее платье переливалось золотом. Широкое ожерелье из оникса подчеркивало гордый изгиб ее шеи и нежные полукружия грудей. На обнаженных руках сверкали изогнутые золотые браслеты, а подол платья, покачиваясь при ходьбе, открывал взгляду прелестные ножки в тонких кожаных сандалиях.

При приближении Кенны Рис шутливо отвесил глубокий поклон, взмахнув своей широкополой шляпой, так что перо задело пол.

— Можешь встать, — разрешила Кенна. — Дай мне посмотреть на тебя. — Рис выпрямился. — О, Алиса превзошла самое себя. — Кенна обошла мужа кругом, придирчиво оглядывая его со всех сторон. Белая льняная рубашка с каскадом кружев на рукавах у запястий и военного покроя камзол ярко-синего цвета, украшенный золотыми знаками отличия, были великолепны. Угрожающе позвякивающая шпага, одолженная Рису Тэннером, и ботфорты дополняли костюм.

— Замечательно! — объявила Кенна, когда вновь оказалась лицом к лицу с Рисом.

— Я польщен, — сухо заметил Рис. — Не могу вспомнить, когда я еще чувствовал себя столь… столь… Вот видишь! — обвиняюще воскликнул он. — Я уже забыл родной язык.

Кенна с любовью поцеловала его в щеку:

— Напоминай себе, что ты еще дешево отделался. Это поможет тебе примириться с действительностью. — Одарив его ехидной улыбкой, она выплыла из комнаты.

Когда они прибыли к Клаудам, более дюжины пар уже танцевали под мелодию вальса, которую играл струнный оркестр.

— Ты знаешь, я никогда раньше не танцевала вальс, — шепнула Кенна мужу.

— Жалеешь, что так и не выезжала на сезон в Лондон? У Альмака ты могла бы вальсировать почти всю ночь.

— Постараюсь за сегодняшний вечер восполнить этот пробел, — пообещала Кенна, скосив глаза на сапоги Риса. — Надеюсь, обувь тебе не жмет.

— Это единственная удобная часть костюма, — прошептал он в ответ. Ему хотелось сказать ей еще что-то, но тут подошел Тэннер, и Рис, замолчав, широко ухмыльнулся. На Тэннере был почти такой же бурнус, какой носили язычники во времена рыцарей-крестоносцев.

— Алекс сказала, что я выгляжу довольно свирепым, — сухо заметил Тэннер.

— О да, — согласилась Кенна и в качестве напоминания о хороших манерах толкнула мужа локтем в бок. — Ты согласен, Рис?

Перья на шляпе Риса колыхнулись.

— Исключительно свирепым.

В глубине зеленых глаз Тэннера мелькнули смешинки. Он наклонился и поцеловал руку Кенны.

— А вы, моя прелестная царица, восхитительны. — Кенна взмахнула ресницами:

— Как вы галантны, милорд. — Она весело рассмеялась, когда Рис сделал вид, что сейчас выхватит шпагу.

Заметив краем глаза это движение, Тэннер быстро выпрямился:

— Как бы ты ни была красива, Кенна, я не готов ради тебя сражаться на дуэли.

— Очень мудро с твоей стороны, — сказал Рис. — А где Алексис? Я хотел бы пригласить ее на танец.

Тэннер рассмеялся и указал на пирата, который танцевал с прелестной темноволосой женщиной, одетой в костюм греческой богини.

— Не порть ей праздник, приглашая на танец, Рис. Только несколько человек узнали ее, но они поклялись молчать. Ее партнерша — моя сестра Эмма.

Рис и Кенна не удержались и принялись внимательно разглядывать Алексис. На ней были свободный черный шелковый кафтан и темные бриджи, которые скрыли ее женскую стать. Золотистые волосы покрывал черный платок, а лицо, за исключением прелестных янтарных глаз, было спрятано за черной маской.

Алекс откинула голову и хрипло рассмеялась над какими-то словами партнерши.

— Вот она выглядит свирепой, — с восхищением сказал Рис.

— Темноволосая леди с Алексис? Согласен, — сказал Тэннер. — И пожалуйста, не поддавайся искушению вызвать Алекс на шуточную дуэль. Она умеет пользоваться шпагой.

— Я тебе верю, — с чувством сказал Рис. Тэннер расхохотался.

— Следуйте за мной. Я хочу представить вам своих гостей из Нового Орлеана. Мы познакомились с ними несколько лет назад, когда участвовали в блокаде порта. Вообще-то мы поженились у них дома. Собственно говоря, сегодняшний бал мы даем в их честь. — Он провел их по залу, обходя танцующих, и подвел к мужчине и женщине, которые, сидя в креслах, с откровенным удовольствием наблюдали за веселящимися гостями.

Знакомые Тэннера были значительно старше его, но вид этих людей и прежде всего приветливые улыбки говорили о молодости их душ. Седые волосы женщины были красиво уложены в высокую прическу, припудрены и украшены голубыми лентами. Лиф вышитого цветами платья был отделан такими же ленточками, а вокруг талии повязан белый передник. В одной руке она держала палку, сверху которой красовался синий бант.

Кенна с трудом удержалась от улыбки, подумав, что на бал-маскарадах всегда будут пастушки, и перевела взгляд на спутника этой женщины. Джентльмен был одет в костюм кавалера семнадцатого века и изящно поклонился им при их приближении.

Тэннер сделал шаг вперед и взял пастушку за руку.

— Мистер и миссис Каннинг, я хотел бы представить вам… — Он так и не закончил предложение. К его огромному удивлению, графиня Леско вырвала руку и бросилась к Рису.

— Мой дорогой мальчик! — Она прижала его к груди, затем немного отстранилась и снова прижала к себе. — Я думала, мы никогда больше не увидимся. О, как это замечательно! — Она повернулась к мужу: — Ты видишь, кто это, Этьен? Это же Рис. Рис Каннинг!

— Я еще не потерял зрения, моя дорогая, — ответил граф. Слегка отодвинув взволнованную графиню, он положил Рису руки на плечи и расцеловал его. — Вот это радость! — В его глазах блеснули слезы. — Радость!

Тэннер переводил взгляд с одного на другого.

— Так вы знакомы? — спросил он в конце концов.

— Разумеется, — ответила графиня. — Это наш дорогой Рис Каннинг!

— Я знаю, кто он такой, Мэделин, но откуда вы его знаете?

Мэделин посмотрела на Тэннера, словно не могла понять причины его недоумения:

— Мы же говорили тебе о нем. Это тот самый молодой человек, который помог нам бежать из Франции!

— Вы ни разу не назвали его по имени. — Тэннер перевел недоуменный взгляд на Риса, словно хотел спросить: «Почему же ты не сказал мне, что знаком с Леско?» — но тут же вспомнил, что не называл Каннингам фамилии своих гостей.

— Разве? — Графиня пожала плечами. — Ну так вот. Это был он! Боже, Тэннер, и он твой друг! Кстати, Рис, ты должен поговорить с Мишелем Деверо. Ты его помнишь?

— Да, — улыбнулся Рис. — Я думал, он все еще в Лондоне.

— Он не так давно приехал в Новый Орлеан. Он гостил у нас, и Тэннер пригласил его тоже. О, он так обрадуется встрече с тобой! — Внимание графини переключилось с Риса на Кенну, которая со скрытым удовольствием следила за разговором. — Ты должен представить меня своей прелестной спутнице, Рис. Надеюсь, это твоя жена?

— Да.

Кенна наконец обрела голос:

— Разве вы не помните меня, дядя Этьен?