Роджер Сол, который уходил одним из последних и шел сзади Питера и Джастины, увидев перед собой такую сцену едва успел отскочить в сторону и спрятаться в тени густой ели.

– Вот, черт! – выругался он про себя. – Надо бы побыстрей попасть домой, а как тут пройдешь? Еще скажут потом, что я выслеживаю…

Потихоньку осень вступала в свои права. Погода была пасмурная, небо затянуто низкими серыми тучами. Время от времени моросил мелкий холодный дождь.

День был мрачный и тоскливый. Ощущение тревоги и пустоты не оставляло Джастину ни на минуту. Ее совсем не радовало предвкушение предстоящей встречи со своим любимым. Мрачные мысли не выходили у нее из головы: «Я сама виновата во всем. Не надо подождать любовные отношения с Питером: у него своя жизнь, а у меня своя. Пусть это невыносимо больно осознавать, но это так. Мы не одни на белом свете, а потому ответственны не только за свои судьбы, но и за судьбы близких нам людей. Мы не в праве их ломать. Моя судьба навсегда связана с Лионом, и от этого никуда не уйти, у Питера то же самое. Ольвия замечательная женщина и она заслужила счастливую жизнь».

Какое-то время Джастина беспокойно прохаживалась по комнате: «И все же Питер любит меня и от этого никуда не убежишь. Конечно же ему как и мне сейчас очень тяжело. Я это знаю, я это вижу, я уверена в том, что он влюблен в меня и влюблен страстно, самозабвенно. До поры до времени мы еще можем скрывать это: встречаться тайком, прятаться, врать своим супругам. Но в один прекрасный день кто-то из нас не выдержит и взорвется, а тогда произойдет непоправимое. Пока еще не поздно… надо что-то решать!»

Джастина не помнила, как она оказалась около мотеля. Она избегала взгляда парня, который сидел за стойкой.

– Я заказывала домик номер семь.

– Вас уже ждут, – голос парня не менялся, он смотрел на Джастину хитроватыми глазами сообщника.

Джастина поморщилась. Этот противный взгляд ее унижал. Быстрыми шагами она направилась по узкой тропинке в сторону желтевшего среди деревьев домика. «Надо все решать: покончить раз и навсегда», – твердила она себе. Ее сердце замирало, когда она подошла к двери. Еле слышно постучав, она прижалась к сырой стене. Дверь открылась, и Питер вышел на порог. Было похоже, что он ждал ее уже давно.

Бледное лицо Джастины и поникший опустошенный взгляд не на шутку испугали его.

– Что с тобой, дорогая? Ты заболела? Проходи, не стой под дождем.

Он нежно обнял ее, прикоснулся щекой к ее волосам. Как он соскучился. Все последние дни были настоящей мукой, и сейчас его дурманила близость любимой. Он повел ее в комнату, но неожиданно Джастина остановилась прямо в дверях.

– Что с тобой? – Питер удивленно посмотрел на нее.

Она покачала головой и тихо произнесла:

– Нет, Питер, ты хотел поговорить, ну так пойдем и поговорим, – и она стала медленно пятиться назад.

– Но ведь мы можем поговорить и здесь.

Он не понимал, что происходит: ведь он ждал ее целую вечность, так мечтал о той минуте, когда она придет, волновался. Но вместо радости и облегчения, муки обрушились на него с новой силой.

– Нет, – Джастина отступила еще на шаг.

– Но почему? – вскричал Питер.

– Потому что Ольвия в Лондоне, – проговорила Джастина хриплым голосом.

– Но при чем тут это? – не унимался Питер.

– При том, что я не хочу так подло пользоваться ее отсутствием.

Питер был вне себя, он готов был взорваться, но тут Джастина всхлипнула и отвернулась в сторону:

– Боже, как мне противно.

Питер догадался, что сейчас ему лучше не настаивать, а уступить ей. Он поспешно оделся и закрыл за собой дверь. Питер боялся, что Джастина не будет его дожидаться, но когда он чуть не бегом вышел из домика, она стояла на прежнем месте возле мокрого ствола дерева и смотрела в сторону леса.

– Ну хорошо, поговорим в другом месте.

Дворники монотонно вытирали лобовое стекло от разбегающихся во все стороны дождевых струек. Время от времени их ослепляли фары встречных автомобилей. Они оба молчали.

Джастина была серьезна, как никогда. Питер давно знал ее и поэтому прекрасно понимал, что если она что-то надумала – спорить было бесполезно. Ему оставалось только попытаться мысленно объяснить себе столь странное поведение Джастины. Но ответа найти он не мог. Они остановились возле одного из баров. Внутри было почти пусто и они заняли самый уютный столик у окна. Несмотря на дождливый день в баре было очень тепло. К ним тут же подошла официантка.

Джастина заказала себе кофе, а Питер – виски с содовой.

Молчание было слишком длительным и уже начинало раздражать его. Джастина сидела спокойно и только глаза говорили о том, что предстоящий разговор ей неприятен. Ей не хотелось ворошить прошлое, потому что от воспоминаний и пережитых страданий у нее сильно разболелась голова.

Питер не выдержал ее молчания.

– Джастина, – он еле сдерживал себя: ему хотелось вскочить, махать руками, кричать. Мертвое спокойствие Джастины выводило его из себя.

– Нам лучше забыть все это, – мрачно проговорила она, глядя куда-то в сторону.

– Послушай, – Питер схватил ее за руку. Джастина попыталась освободиться, он не дал ей этого сделать.

– Почему бы нам сейчас не уехать? – настаивал он. – Вдвоем, все бросить и уехать.

– Куда? – бесстрастно спросила она.

– Куда угодно, – Питер горячился, – в любой другой город. Вернуться в Лондон, улететь в Америку, черт побери.

– Зачем? – тем же бесцветным тоном спросила она.

Питер почувствовал, что в голове у него помутилось.

– Я обожаю тебя, люблю, я не могу без тебя.

Джастина усмехнулась.

– Что в этом смешного?

– Я не могу без тебя, – передразнила его Джастина. – Все это пустые слова. Мы прекрасно можем друг без друга и один раз уже доказали это себе.

Питер захлебнулся, не находя ответа.

Внешне Джастина оставалась спокойной, но при этом она чувствовала, что теряет силы. Она поняла, что не сможет долго держаться.

– Поверь мне, нам больше не стоит встречаться, – сказала она. – Так будет лучше для всех. Отвези меня домой.

– Нет, Джастина!

Он снова схватил ее за руку, но на этот раз она второй рукой разогнула его пальцы, высвободилась, встала и медленно пошла на улицу, так и не притронувшись к своему кофе.

Питер вел машину, нервно дергая руль. Джастина мрачно сидела рядом.

– У тебя есть платок? – спросила она. – Я забыла свой дома, у меня, кажется, насморк.

Питер машинально пошарил в карманах.

– Да нет у меня никакого платка.

Джастина усмехнулась:

– Ты действительно настоящий мужчина.

– Продолжаешь издеваться? – вспылил Питер.

– Нет, я серьезно. Настоящий мужчина никогда не имеет платка в кармане. Ты никогда не задумывался почему?

– Я прекрасно знаю почему, – нервно ответил ей Питер, – но говорить об этом не собираюсь.

– Неужели это секрет? – язвительно заметила Джастина.

Питер не ответил, а только слегка поморщился.

В ту же секунду он, обгоняя идущий впереди «ягуар», выскочил на встречную полосу и чуть не столкнулся с тяжелым грузовиком. Тот издал леденящий душу сигнал.

Неожиданно для Питера Джастина рассмеялась:

– Ты бы ехал повнимательней, – обратилась она к нему. – Я думаю, умирать нам еще рано.

– А, – небрежно отмахнулся Питер, – мне все равно.

– Это почему же? – спросила его Джастина.

– Потому что я тебе больше не нужен, – мрачно ответил он.

Неожиданно Питер свернул на обочину и резко затормозил.

– Я не могу больше так, – чуть не прокричал он, поворачиваясь к ней. – Моя любимая, единственная, милая!

Порывисто дыша, Питер протянул к ней руки. Он уже не мог совладать с собой – страсть закипала внутри. Джастина сначала пыталась отвернуться, освободиться от его объятий, но он становился все настойчивей: сжимал ее крепче, целовал руки, шею.