– Пойдем, принц Артас. Тебе нужно сопровождать своего друга на балу.

Артас как-то пережил этот вечер, и Джайна держалась молодцом, хотя Теренас бросал на них странные взгляды. Он не хотел рассказывать отцу, не сейчас. Это была долгая и несчастная ночь, и в один момент во время паузы в танцах Артас взглянул на покрывало из белого снега и посеребренное луной озеро и удивился, почему все плохое случается зимой.

Генерал-лейтенант Эделас Блэкмур не выглядел слишком счастливым от того, что находится на особой аудиенции у Короля Теренаса и Принца Артаса. В действительности, он выглядел так, будто отчаянно желал уйти отсюда незамеченным.

Годы не были добры к нему, ни в физическом плане, ни в том, как судьба обошлась с ним. Артас помнил статного, энергичного боевого командира, который, несомненно, хоть и любил выпить, но, по крайней мере, казался способным держать эту губительную склонность в узде. Но не теперь. В волосах Блэкмура появилась седина, он прибавил в весе, и его глаза были налиты кровью. Он был, к счастью, трезв как стеклышко. Если бы он показался на этой встрече пьяным, Теренас, твердо верящий в необходимость сдержанности во всем, отказался бы принять его.

Блэкмур присутствовал здесь потому, что умудрился наломать дров. Очень много. Каким-то образом призоносный орк-гладиатор Тралл сбежал из Дарнхольда во время пожара. Блэкмур пытался сохранить это в тайне и возглавил поиски орка лично и не придавая этому огласки, но такую тайну, как массивный зеленый орк, нельзя было скрывать вечно. После оброненного слова быстро поползли слухи, конечно – это был конкурент лорда, освободивший орка, стремясь обеспечить победу на арене; это была ревнивая любовница, решившая насолить ему; это была умная банда орков, не пораженных странной летаргией – нет, нет, это был сам Оргрим Молот Рока; это были драконы, проникнувшие в крепость под видом людей, которые устроили пожар одним только своим дыханием.

Артас вспоминал, как увлеченно следил за боем Тралла, но вспомнил также, что даже тогда у него появилась мысль, было ли разумно тренировать и обучать орка. Когда появилась информация, что Тралл сбежал, Теренас незамедлительно вызвал Блэкмура для отчета.

– Довольно плохо, что вы считали, будто тренировать орка сражаться в гладиаторских боях – хорошая идея, – начал Теренас. – Но обучать его военной стратегии, учить его читать, писать… Я должен спросить, генерал-лейтенант, о чем, во имя Света, вы думали?

Артас сдерживал улыбку, поскольку казалось, будто Эделас Блэкмур сжимается прямо на глазах.

– Вы заверяли меня, что финансовые средства и материалы идут прямиком на усиление безопасности, и что ваш домашний орк надежно охраняется, – продолжил Теренас. – А теперь каким-то образом он находится снаружи, а не в безопасности, внутри Дарнхольда. Как такое возможно?

Блэкмур нахмурился и кое-как собрался.

– Безусловно, печально, что Тралл сбежал. Я уверен, Вы прекрасно понимаете, как я себя чувствую.

Это был ответный удар со стороны Блэкмура: Теренас все еще переживал из-за факта, что Молоту Рока удалось сбежать почти из-под его носа. Но это не был разумный удар. Теренас нахмурил брови и продолжил.

– Я надеюсь, это не часть какой-то беспокоящей меня тенденции. Деньги зарабатываются трудом людей, генерал-лейтенант. Они идут на поддержание безопасности народа. Следует ли мне отправить с Вами уполномоченного, чтобы убедиться, что средства расходуются должным образом?

– Нет! Нет, нет, в этом нет необходимости. Я отчитаюсь за каждый медяк.

– Да, – сказал Теренас с обманчивой мягкостью, – вы отчитаетесь.

Когда Блэкмур наконец ушел, раболепно кланяясь на всем пути к выходу, Теренас повернулся к своему сыну.

– Что думаешь? Ты видел Тралла в действии.

Артас кивнул.

– Он был не совсем таким, какими я представлял орков. Я имею в виду… он был огромным. И яростно сражался. Но было очевидно, что он также умен. И натренирован.

Теренас поглаживал бороду, размышляя.

– Там еще остались районы с мятежными орками. Такими, у которых, возможно, нет той апатии, которая проявилась у заключенных. Если Тралл сможет найти их и научить тому, что знает сам, это может для нас довольно плохо обернуться.

Артас выпрямился. Это могло стать шансом, который он искал.

– Я упорно тренировался с Утером.

И так оно и было. Не способный как следует объяснить остальным – и самому себе – почему он оборвал отношения с Джайной, он с головой окунулся в тренировки. Он сражался часами, пока его тело не начинало болеть, пытаясь полностью изнурить себя, чтобы выкинуть ее лицо из своих мыслей.

Все было так, как он хотел, разве нет? Она это приняла. Так почему же это он долго лежал по ночам, скучая по ее теплу с болью, граничащей с агонией? Он замкнулся в себе с тех пор, невзирая на часы, проведенные в тихом, безмолвном самосозерцании в попытке отвлечь себя. Возможно, если он сфокусируется на битве, на учении, как принимать, проводить и направлять Свет, он сможет перестать думать о ней. О девушке, с которой он сам порвал отношения.

– Мы бы могли отправиться на поиски таких орков. Найти их прежде, чем это сделает Тралл.

Теренас кивнул.

– Утер проинформировал меня о твоем посвящении, и он впечатлен твоим прогрессом, – он принял решение. – Ну, хорошо. Пойди, проинформируй Утера и начинай готовиться. Для тебя настало время впервые ощутить настоящую битву.

Артасу с трудом заставил себя не издать крик возбуждения. Он сдержал радость и поднял огорченный, озабоченный взгляд на лицо своего отца. Может быть, убийство непокорных зеленокожих сотрет из памяти пораженное выражение лица Джайны, когда он оборвал их отношения.

– Благодарю вас, сэр. Вы будете гордиться мною.

Несмотря на сожаление в сине-зеленых глазах, таких же, как у Артаса, Теренас улыбнулся.

– Это, сын мой, наименьшая из моих тревог.

Джайна бежала через сады, опаздывая на встречу с архимагом Антонидасом. Она опять потеряла счет времени, уткнувшись носом в книгу. Ее учитель всегда попрекал ее за это, но она ничего не могла с собой поделать. Она пронеслась мимо рядов золотых яблонь, зрелые плоды которых тяжело свисали вниз. На секунду ее накрыла волна печали, она вспомнила встречу, что произошла здесь всего лишь несколько быстро пролетевших лет назад – когда позади нее появился Артас, закрыв ее глаза руками и прошептав: “Угадай, кто?”

Артас. Она все еще скучала по нему. Пожалуй, так будет всегда. Их разрыв был неожиданным и болезненным, да и время было выбрано хуже некуда – она до сих пор поеживалась, вспоминая, как она держалась на праздновании Зимнего Покрова, словно ничего не произошло – но, когда первоначальный шок прошел, она поняла причину его поступка. Оба они были молоды и, как он тогда указал, у них были обязанности и учеба. Она обещала ему, что они навсегда останутся друзьями, этого она желала и тогда, и сейчас. Но чтобы сдержать данное ею обещание, она должна была залечить свои раны. Так она и поступила.

Конечно, много чего произошло за эти несколько коротких лет, что заставило ее напряженно трудиться и сосредоточиться на иных вещах. Пять лет назад сильный волшебник по имени Кел’Тузад навлек на себя ярость Кирин Тора своим якшаньем с противоестественной некромантской магией. Он исчез, внезапно и загадочно, сразу после того, как ему был сделан строгий выговор и ему недвусмысленно дали понять, чтобы он немедленно прекращал свои эксперименты. Эта тайна была лишь одной из многих последних событий, что помогали ей отвлечься за прошедшие три года.

Вне врат магического города также происходили разные вещи, хотя информация была обрывочна, хаотична и передавалась со слухами. Как смогла понять из услышанного Джайна, сбежавший орк Тралл, ныне называющий себя Боевым Вождем новой Орды, начал нападать на лагеря и освобождать пленных орков. Сам Дарнхольд был сметен этим самозваным вождем и превращен в руины лично им с помощью того, что, как показало исследование Джайны, было древней магией его народа – шаманизмом. Блэкмур также погиб, но судя по донесениям, оплакивали его не слишком долго. Джайну куда больше беспокоило, что эта новая Орда в итоге сулит ее людям, печали по потере резерваций она не испытывала. Только не после того, как она познакомилась с ними лично.