Итак, я твердо решила еще с вечера, что первым делом после торжественной церемонии отправлюсь в наш священный зал. Как ни странно, жизнь пока не торопилась вносить свои коррективы в мои планы. Утром, злая до бесконечности в той же степени на Ника Лару и свою память, проявляющую первые признаки склероза (наверное, это связано с напряженностью обучения), я продрала глаза и полюбовалась на спящую сном хейтера Сулмор. Конечно, если будильник не звонит, а подключает ток к подушке, соседке до лампочки, что вы проснулись. В качестве мелкой личной гадости я подключила будильник к кровати Сулмор и быстренько очистила помещение от себя. Разумеется, если она меня не увидит, то через некоторое время придет к мнению, что сама все перепутала. Просто не хочется давать повод для подозрения.
В специально для ежегодной церемонии (когда я изучала учебные заведения, в смысле когда у меня для этого еще было время, я выяснила, что там подобные действа называют линейками) расширяемом помещении было тихо, пусто и холодно. Нет, пустота была условной, так как кто-то уже налаживал колонки (после парочки инцидентов, связанных с шуточками учащихся, решили полагаться на технику. Количество приколов осталось неизменным), а трое малолеток резались то ли в карты, то ли в фишки прямо в воздухе, постоянно уличая друг друга в жульничестве, что было в общем-то понятно. Вездесущая Морвен (клянусь, когда я выходила, их комната была еще закрыта!) красилась перед зеркальной панелью. Не понимаю, чего такого интересного в этом находят девчонки? Исключительно с целью обогатить свой жизненный опыт я подошла к другой панели и изменила цвет губ на черный. Вышло неплохо, но постоянно так ходить не слишком интересно. Решено, пусть остается так до конца мероприятия. Я поправила значок оперативного руководителя, доставивший мне столько хлопот (несмотря на то моральное удовлетворение, которое я получила, придираясь к Меру) и решила, что в принципе готова. Не поворачивая головы, я увидела, как ко мне спешит Сулмор. Опять-таки не отрываясь от своего отражения в зеркале, я спросила:
— Ну, как спалось?
— Великолепно, — раздраженно ответила Ангмарская. — Слушай, ну совсем тебя подколоть не получается. Вроде бы вчера засекла момент, когда ты заснула, и все равно…
Так вот каким образом у меня под подушкой появился этот бьющий током агрегат! А я думала, что опять подсознание постаралось. Не в первый раз такие финты выкидывает, между прочим.
— Класс есть класс, — малопонятно ответила я. — Ну а как у тебя с моральной готовностью?
— Норма. Завтра уже все начинается, жду не дождусь, когда можно будет показать всем на светленьких, чему нас учат, — Сулмор радостно улыбнулась. Парочка второкурсников, увидевших эту улыбку, ускорились настолько, что врезались в парня, возившегося с колонками. Тот обругал их «тормозами эволюции» и громко поинтересовался, не принимают ли они чего-нибудь от аллергии на интеллект. Тут я поняла, что технической стороной дела ведает тот самый пацан, который только в прошлом году изводил всех мало-мальски знакомых с техникой демонов на предмет того, что его компьютер все время выкидывает разные финты. Помнится, именно я обнаружила тот факт, что какой-то хохмач прилепил у него над кнопкой «Reset» наклейку «Any key»… Да уж, наверное, все остальные, кто поумнее, заняты.
— Слушай, классно выглядишь, — Сулмор наконец-то обратила внимание на мой внешний вид. — Мне бы тоже не помешало, — Ангмарская произвела соответствующие манипуляции. — Интересно, — закончив изучать свое лицо, протянула она, — что сегодня устроят наши приколисты?
— Что-нибудь да устроят, — я не отрывала глаз от парня у колонок. — У нас не «Путь», чтобы правилам подчиняться. Нет, ну вот же наглость, — восхищенно сказала я. — Мне еще учиться и учиться.
— Что такое? — не поняла Сулмор.
— Как ты думаешь, — понизила голос я, — кто в здравом уме доверит вот этому, — я показала на парня, — техническое приспособление сложнее зубочистки?
— Не знаю, — пожала плечами Ангмарская. — Наша администрация, наверное?
— Нет, — улыбнулась я. Морвен сразу же оставила попытки вмешаться в наш разговор и вернулась к панели. — Это чистое самоуправство. И никто даже не подумает вмешаться, все думают, что так и надо. Класс, да?
— Ну, допустим, — Сулмор тщательно изучила работу — я внезапно вспомнила, как его звали — Мабона. — Хотя выглядит так, как будто он знает, что делает.
— Ага, — кивнула я. — Я бы более изящно разрегулировала усилители, если бы это поручили мне. Нет, обязательно выберут полного идиота. Вот зуб даю, который на полке уже второй год без дела валяется, что в следующем году это будет Стан!
— Да ладно тебе, что ты рвешься в стрелочники, — Сулмор экспериментировала, изменяя цвет помады с черного на синий и обратно. — Лучше присоединяйся к тем, кто эти операции разрабатывает.
— Это ты о себе? — с некоторым удивлением заметила я. — А я думала, что все про тебя знаю.
— Да нет, про Лоста, я всего раз помогала с разработкой операции, — Сулмор наконец остановилась на черном. — А он тебе не рассказывал, кто устроил тот переполох в прошлом году?
— Ты? — я не удержалась от смеха. Прошлогодняя церемония завершилась страшным конфузом. Записанную на пленку речь директрисы (для тех, кто еще не понял, поясню: должности руководителя интерната и ректора «Врат» занимало одно и то же лицо, но не это являлось основной причиной того, что абсолютно все порученные ее попечению дети заканчивали «Врата») дополнили такими высказываниями, что обвиненный в этом мальчик, по счастью не из интерната, сразу же вылетел из «Врат» без права возвращения. Но его родители были против такого поворота событий, и Элиен вернулся обратно. Насколько могут быть верными циркулирующие у нас слухи, его мама вроде бы лично махалась с директрисой. Я в это верила. Мне посчастливилось как-то увидеть его мамочку.
— Не совсем, — нетипично для себя заскромничала Ангмарская. — Три четверти выражений были моими, остальное придумал Лост. Проект речи тоже он тырил. Так что примерно половина получается.
— А Элиен хоть в чем-нибудь был замешан? — вопрос неожиданно меня заинтересовал.
— Конечно, он был исполнителем. Кассеты менял, — развела руками Сулмор. — Мы его выбрали из-за родителей. А Мабона — потому, что его никто не заподозрит. У него высокий коэффициент везения, так сказать.
— Так мне, получается, теперь свой зуб тебе отдавать? — разочарованно протянула я. — Он все-таки драконий, не фикус в горшке!
— Не драконий, а василиска, и мне он нужен не больше, чем тебе… — Ангмарская почесала ухо. — И вообще, мы действительно запланировали на будущий год Стана на роль стрелочника. Раз ты будешь разрабатывать операцию, пусть исполнителем будет тот, кто тебе верит.
— Это Стан мне верит? — расхохоталась я. — После тех видений, которые я на него через день посылаю? После того, как я его впечатала в стенку на высоте пятого этажа на стихийной магии? Может быть, после того, как я его второй раз убила для профилактики?
— Нет, после твоего дня рождения, — Сулмор непринужденно воскресила в моей памяти дело давно минувших дней. — Мы с Мирандой специально три часа бились над тем кристаллом, который он тебе подарил. Получается, что он тебе безоговорочно доверяет, уверен, что ты не в состоянии причинить ему вред, да еще считает, что вы с ним преследуете общую цель.
— Офигеть, — четко произнесла я. Правда, с выражением лица в стиле «посмотрим, что вы еще придумаете». Не слишком сильно мне хотелось верить, что это все — не очередная подколка. — А можно в принципе уточнить, что конкретно на сей раз придумали?
— Не знаю, я с ними в этом году не работала, — пожала плечами Сулмор. — А если бы и знала, то не стал бы портить лучшей подруге сюрприз.
Я так и не поняла, знает она что-нибудь или нет. Наверное, нет, иначе бы уже сработал мой приобретенный рефлекс на чтение чужих мыслей. Часть тех приятных сюрпризов, которые я обнаружила после нашей с Нейрией спасательной операции. Кстати, сам факт ее проведения меня совсем не интересовал, равно как и проблема с заговором истинных. Словно это не я была ключевой фигурой всего хая, а все события увидела в каком-то фильме и уже начала забывать, про что он, в сущности, был. Несмотря на то, что запрещенный к хранению болеизлучатель КС-13, модифицированный моими собственными руками, был похоронен под грудой моих стихов, за этот год не слишком сильно увеличившейся, хоть я и пыталась. А мои с таким артистизмом нажитые враги вряд ли сидели без дела, не зная, что я порядком подзабыла о их существовании…
