Он не оглядывался.

Той ночью Аллерия осталась с Туралионом. Они долго-долго разговаривали друг с другом, и та пропасть, которая образовалась между ними, исчезла. Когда у них не осталось сил говорить, они позволили объединиться своим исцеленным сердцам и телам. Следующим утром они вышли вместе из его покоев, и хотя им пришлось столкнуться с понимающими усмешками их друзей, они оба были по-настоящему счастливы. Они должны были сегодня оказаться лицом к лицу со смертью, но они знали, что их ожидает радужное будущее, если они, конечно, выживут в этой битве.

И они решили выжить, во что бы то не стало. Туралион не собирался ее терять, не теперь, не сейчас, когда они снова нашли друг друга.

Он страстно поцеловал ее, и она ускользнула от него в предрассветном сумраке, отправившись вперед вместе со своими следопытами. Они, наконец, обсудили все условные сигналы и выбрали время начала атаки.

- Мы погасим огни на промежуток в десять сердцебиений и затем вновь зажжем их, как только захватим любую из сторожевых башен, - предложила свой план Аллерия. - Если мы не возьмем под контроль все башни к тому времени, когда солнце начнет показываться из-за горизонта, выступайте, не смотря ни на что. Они не смогут заметить вас издали еще в течение часа, после этого наш план не будет иметь никакого смысла.

Туралион кивнул. Он теперь был спокоен, ему не нужно было беспокоиться о её методах борьбы; он знал, что она не позволит себе никакого ненужного риска. Она вновь пришла в себя.

Данат возглавлял войска, которые должны были атаковать первыми, послужив приманкой для орков, в то время как Туралион должен был нанести главный удар по цитадели, как только силы Орды начнут бой вне ее пределов. Данат и его люди должны были предстать перед превосходящим их численностью врагом, но ненадолго.

- Это потреплет вам нервы какое-то время, - предупредил его Туралион. - Но верь, все пойдет по плану, - он помолчал. - Это похоже на то, как я отправил тебя к порталу, Данат.

Данат посмотрел на своего командующего стальным взглядом.

- Нет, больше так не будет. На сей раз, это мы захватим этих зеленых ублюдков врасплох. Я доверяю тебе, Туралион. Призраки тех мертвых мальчиков будут сражаться вместе с нами. Они обретут покой лишь тогда, когда мы заманим в ловушку орков между двумя фронтами.

Туралион слегка дрогнул.

- Данат... - начал было он.

Данат отмахнулся.

- У меня нет ни малейшего желания умереть сегодня, - заявил он, - не волнуйся об этом. Я хочу когда-нибудь вернуться домой и отправить по домам этих парней, что теперь находятся со мной. Я больше не хочу писать эти треклятые записки, которые все начинаются со слов "С величайшим сожалением…"

Туралион похлопал по плечу своего заместителя и кивнул ему. Данату удастся задержать орков до прибытия второй армии, которая сокрушит Орду, словно приливная волна.

Курдран и его наездники на грифонах вместе с Кадгаром и несколькими магами были готовы стать частью этой волны. Туралиону пришлось попрощаться с архимагом - они всегда были вместе в течении всей Второй войны, и теперь паладин чувствовал себя непривычно оттого, что ему придется сражаться без своего друга. Но если у них все получится, то они еще встретятся и отпразднуют свою победу.

Теперь он ждал лишь сигнала, не обращая внимания на предрассветный холод. Конница Даната ушла вперед и вскоре должна была напасть c тыла, шумя изо всех сил, в то время как группа Туралиона осторожно и спокойно отправилась пешком на позиции достаточно близкие, чтобы разглядеть сигнал, но достаточно далекие, чтобы ночь скрывала их от ненужного внимания. Он пристально вглядывался в крепость орков, в ее прочную стену в километре от него. И на этой стене на определенном расстоянии друг от друга медленно и мрачно горели огни огромных жаровен, освещающих контуры железных шипов, обрамляющих цитадель. Шипастое, могучее, темное - строение словно говорило о своей неприступности. Туралион подумал, что им нужно будет не просто победить живых орков и мертвых рыцарей смерти, находящимися за стенами, но также побороть саму цитадель. Это место было просто омерзительным, угловатым и органичным одновременно, как будто оно было каким-то громадным монстром, из плоти которого местами вырывались острые кости.

Он смотрел на сторожевые башни, пока его глаза не заболели от напряжения. И вдруг... один из огней погас. И затем вновь зажегся. Как только пропал и опять появился последний дозорный огонь, до Туралиона донеслись боевые крики человеческих голосов и грохот копыт. Он отчаянно жаждал присоединиться к атаке, но вынудил себя ожидать. Следопытам нужно было время и возможность подобраться к воротам, что будет возможно лишь после того, как люди Даната выманят орков на бой.

Каждая секунда казалась мучительной вечностью. Наконец, когда он услышал лязг скрестившегося оружия и боевой рев орков, смешавшийся с криками людей, он понял, что момент настал. Туралион схватил свой молот и поднял его на уровне глаз, в которые били по прямой сквозь металлический шлем первые лучи утреннего солнца.

- Да даст Свет нам силу, - сказал он спокойно, и собравшиеся вокруг него воины кивнули, по толпе пронесся вздох, ибо его молот начал сиять и затем заполыхал изнутри. - Пусть он ведет нас в этой битве, и приведет к победе, чести и славе.

На мгновение молот, казалось, состоял сплошь из белого света. Затем этот свет вырвался наружу, омыв волной всех вокруг. Туралион знал, что другие теперь почувствовали ту же силу и мир в душе, что и он. Слабая аура окружила молот и каждого из них, заметно выделяя их на этой красной земле, и он улыбнулся этому знамению благодати Света.

Туралион и его воины быстрым галопом поскакали к стене. Цитадель поднималась перед ними, и чем ближе они приближались, тем более исполинской и гнетущей она казалась. Он разглядел задние ворота, более похожие на рот безобразного лица.

И когда Туралион уж было подумал, что они начали атаку слишком рано, врата начали открываться.

- Она это сделала, - прошептал один из солдат.

- Конечно, она это сделала, - нежно сказал Туралион. - Она же Аллерия Ветроклылая. Свет тому свидетель, как он сильно любил ее.

Но они были не единственные, кто заметил открытие ворот. Как раз когда Аллерия и ее следопыты бросились вперед, чтобы присоединиться к группе Туралиона, горстка орков помчалась за ними. Туралион мельком увидел при слабом свете золотые волосы Аллерии, и он поспешил к ней что есть сил. Его молот словно сам поднял его руку высоко над его головой и заполыхал вновь, и мерцающий белый свет осветил все вокруг. Один орк отвлекся на свечение и побежал к нему. Орк замахнулся в ударе, и на мгновение Туралион подумал, что перед ним какой-то безоружный безумец, пока не заметил косу, которая была у этого существа на месте руки.

- За Сынов Лотара! - прокричал паладин, ибо скрываться уже не было смысла. Он обрушил свой молот вниз, проломив череп орка. Первый орк еще не упал на землю, а Туралион уже нанес широкий скользящий удар по оказавшемуся перед ним орку, чтобы в полную силу обрушиться на еще одного на два шага далее. Еще один мчался на него, но внезапно из его левого глаза словно выросла стрела, и он рухнул, не издав ни звука. Пятый орк рядом зарычал и стал размахивать тяжелой дубиной, но Аллерия кинулась прямо к нему, увернулась от грубого удара, и лезвие её меча вонзилось в гортань зеленокожего и появилось из его затылка. Теперь у Туралиона появилось время разобраться с оглушенным им орком, после чего он со всех ног побежал вверх по лестнице. Аллерия, люди и эльфийские следопыты не отставали от него.

На повороте лестницы Туралион наткнулся на еще один отряд орков. У них было преимущество благодаря их размеру, силе и местоположению, но полный решимости Туралион даже не замедлил свой бег. Крепко держа молот перед собой, Туралион использовал его как маленький таран, отбрасывая орков одного за другим. Пренебрегая отдачей, он мчался вперед, а орки разлетались влево и вправо от него, врезаясь в стену или сваливаясь с лестницы. Уцелевшие после этого орки, способные напасть на него, были отданы на милость стрелам Аллерии и ее следопытов, а с теми, кого Туралион оглушил, но не прикончил, расправились его люди, бегущие за ним вверх по ступеням.