Попыткой примирить две противоположные точки зрения стала так называемая теория основного ядра. Ее автор – Г. Германн (1772—1848). Он предположил, что Гомер создал две небольшие поэмы – «Пра-Илиаду» и «Пра-Одиссею», тексты которых были расширены и дополнены другими поэтами. Благодаря гомеровскому «ядру» сохранялось единство повествования, а дополнения внесли многочисленные отступления и противоречия.

Хотя точка в споре еще не поставлена, но подавляющее большинство исследователей сходятся во мнении, что каждая поэма представляет собой творение великого Гомера и предстает как художественное целое. В то же время сказитель использовал созданные задолго до него эпические песни, в которых нашли отражение исторические реалии как бронзового века, так и более поздней эпохи, после переселения дорийцев. Поэтому элементы материальной и духовной культуры, общественные отношения и религиозные верования, принадлежащие различным историческим эпохам, в эпосе предстают в сложных и порой причудливых сочетаниях. Естественно, автор лучше представлял себе и потому конкретнее описывал хронологически наиболее близкие к нему явления. Древнейшие микенские реалии составляют незначительную долю в воспроизведенных исторических событиях. А доминирующее положение в поэмах, несомненно, занимают реалии, либо современные автору, либо относящиеся к заключительному периоду «темных веков».

Важный вклад в решение «гомеровского вопроса» в XX в. внесли работы зарубежных и отечественных ученых М. Пэрри, А. Лорда, Р. В. Гордезиани. Впрочем, нынешние споры между унитариями и их оппонентами в основном ведутся вокруг вопроса о форме и объеме стихов, включенных Гомером в поэмы, и того, насколько эти вставки нарушают целостность изложения. Но эти проблемы уже относятся к истории литературы.

Воссоздавая образ жизни греческого общества по поэмам Гомера, надо иметь в виду, что описанная в «Илиаде» и «Одиссее» историческая действительность была подвергнута поэтом отчасти сознательной, отчасти невольной идеализации. Традиционные формы жизни находят в поэмах наиболее яркое отражение, а о новых, динамично развивающихся явлениях сказано мало.

В гомеровском обществе не осталось и следа от централизации, присущей микенскому обществу. Повсюду утвердились первобытные, патриархальные отношения, базировавшиеся на родовых и семейных связях. Род как самостоятельная ячейка общества уже сошел с исторической арены, и ведущая роль перешла к примитивной сельской общине, называвшейся демосом. Как правило, эти общины занимали небольшую территорию, ограниченную горными хребтами или водным пространством, и были мало связаны между собой. Чтобы иметь возможность существовать на этой изолированной площади, членам общины приходилось осваивать все виды хозяйственной деятельности и использовать интенсивные формы ведения хозяйства. Природные условия Средиземноморья обусловили распространение на всей территории, заселенной греками, однотипных форм хозяйствования.

Хозяйственная жизнь гомеровского общества уже далека от примитивной организации жизни при родовом строе. Наиболее полная картина повседневного сельского быта предстает на щите Ахилла, выкованном богом Гефестом. В основном это земледелие, использующее различные приемы обработки почвы.

(«Илиада», XVIII, 541-551)[5]

Греки возделывали практически все полевые, садовые и огородные культуры, распространенные в Средиземноморье. На искусно обработанной почве хлебопашцы выращивали пшеницу, ячмень, полбу[6], которые составляли основу питания древних греков.

Помимо земледелия, в гомеровскую эпоху широкое распространение получает садоводство. В «Одиссее» описан обширный сад Алкиноя, где росло

(«Одиссея», VII, 114-122)

Парис, пасущий стадо. Рисунок на вазе

Занимались они и скотоводством, роль которого в хозяйственной жизни древних греков была значительной. Гомер неоднократно говорит о стадах овец, коз, свиней, от которых получали мясо, молоко, сыр, шерсть, а также упоминает быков, без которых невозможно пашенное земледелие. Кроме того, в эпоху, когда еще не была изобретена монета, скот выступал мерилом богатства. Так, во время тризны при погребении Патрокла Ахилл устроил состязания, где

(«Илиада», XXIII, 702-705)

В то же время упоминания о ремеслах – кузнечном, гончарном, плотницком, кожевенном, ткацком и др. – и ремесленниках встречаются редко. Необычайно ярко, с точно выписанными деталями изображена кузница бога Гефеста, где в горнах пылает огонь и раздуваются двадцать мехов, а на тяжелой наковальне огромным молотом бог-искусник выковывает чудесное оружие Ахиллу. Однако такие мастерские были еще редкостью. Большинство ремесленников не имели постоянного места жительства. В поисках работы они переходили из одного поселения в другое, надеясь получить от землевладельца заказ на изготовление необходимых в хозяйстве инструментов и утвари. Однако основные орудия труда и нехитрую мебель в эту эпоху земледелец предпочитал изготавливать сам и на то, чтобы использовать чужой труд, крестьянин-общинник шел только при крайней нужде:

(«Одиссея», XVII, 382-385)

В этих условиях торговые отношения в греческом обществе оставались неразвитыми. Практиковался прямой обмен одних товаров на другие. Как правило, ремесленники за изготовленные изделия получали либо продукты питания, либо куски бронзы, меди или железа.

Единственными торговцами в гомеровскую эпоху были финикийцы – знаменитые во всем мире купцы и мореходы. Они привозили на своих кораблях к берегам Греции диковинные товары из заморских стран. Торговые контакты были эпизодическими. Купцы выгружали товары на берег и торговали ими до тех пор, пока не распродавали все. В основном это были благовония, украшения и предметы роскоши (подобные описанному Гомером золотому ожерелью с диковинным янтарем), пользовавшиеся неизменным успехом у родовой знати. Взамен они скупали вино, масло, кожи, металлы. О финикийцах ходила дурная слава: они не гнушались заниматься и пиратством. Нередки были случаи, когда, распродав товар, они насильно увозили для продажи в рабство женщин или детей, как это было с царским сыном Звмелом.