Но пробраться к тумбе Джин оказалось нелегко. Вокруг столпилось немало людей, и Дону пришлось буквально пробивать себе дорогу локтями.

– Вот это красотка…

– Ничего себе девочка…

– Какие ножки, обалдеть…

– Кто она такая, хотел бы я знать!

– А как танцует…

– С кем она пришла?

Отдельные обрывки замечаний, достигавшие ушей Дона, он никоим образом не связывал с Джин. Мало ли кем восхищаются ребята. На вечеринке Боба Сфинкса красоток полным-полно, а хороших танцовщиц еще больше. Но когда он практически уперся носом в тумбу и поднял глаза…

Девушка в серебряном платье была не просто красотка и танцовщица. Это была богиня в обличье смертной женщины, богиня молодости и красоты, гибкая, как тростинка, пластичная, как глина в руках мастера. Она не просто танцевала. Она рассказывала историю. В изгибах ее бедер и движениях смуглых рук чудились древние напевы страсти… Так могли танцевать юные египтянки в храмах таинственной Ашторет, прославляя великую богиню. То был танец, созданный, чтобы навсегда лишать мужчин покоя, чтобы разжигать в их крови пожар вожделения…

И в то же время танец Джин с удивительной гармонией ложился на современный ритм, который играл в зале. Казалось, что Джин подчинила его себе, и мотив то убыстрялся, то замедлялся в такт ее танцу. Не танцовщица двигалась под музыку, а музыка подстраивалась под танцовщицу, откликаясь на каждое ее движение, то тягуче-медлительное, то стремительное.

– Вот дает… – выдохнул кто-то у него над ухом.

Дон повернул голову и увидел искаженное лицо Кейси Бобблтона. Неприкрытое вожделение было написано на нем. Дон огляделся. Насколько он мог видеть, каждое мужское лицо выражало те же чувства. Они не думали о красоте ее танца, о завораживающей пластичности ее движений, не думали об истории любви, которую она рассказывала им своим телом… Они думали только о теле и предвкушали, когда богиня покинет наконец свой сверкающий пьедестал и они смогут прикоснуться к ней своими ручищами!

Ну уж нет! – вспыхнул Дон. Я не позволю ни одному из них оскорбить ее.

– Джин! – крикнул он, но в зале было слишком шумно, и Джин была слишком увлечена танцем, чтобы услышать его.

Джин! – сказал Дон уже про себя. Хватит танцевать. Заканчивай и спускайся с тумбы. Я стою внизу и смотрю на тебя.

Словно услышав Дона, музыка вдруг сбавила обороты и постепенно перешла в медленную романтическую мелодию. Девушки тут же повисли на своих кавалерах, напоминая им о своем существовании, а Дон протянул руку Джин, чтобы помочь ей спуститься вниз.

Дон вытащил ее на пляж, к самой воде, подальше от баров и дискотеки. Здесь было темно и относительно тихо, и можно было спокойно поговорить.

– Как ты себя ведешь? Что это за платье? – сурово отчитывал он ее. – Зачем ты на тумбу полезла? Если ты не прекратишь, мы вернемся домой!

Дон поймал себя на том, что разговаривает с Джин, как суровый отец с дочкой-подростком, и замолчал. Джин стояла вполоборота к нему и смотрела на океан. Ее серебристое платье мерцало в мягком свете луны и звезд.

У Дона комок встал в горле. Он провел с этой девчонкой не один день, а сейчас словно впервые видит ее. Надо же, сколько времени ему понадобилось, чтобы разглядеть, какая она красавица. Хрупкая, нежная, соблазнительная, загадочная, волшебная…

– Джин, я уже говорил тебе, что в нашем мире существуют определенные правила поведения, – сказал он гораздо мягче. – Очень важно о них помнить.

– А я ничем их не нарушила… – Голос Джин дрогнул. – Я не сама это придумала. Клео изменила свое платье, и я сделала так же, как она.

– То есть?

– Ты разве не заметил? Она была в длинном, а потом оно стало коротким. Она сказала, что это сюрприз для Мориса. Что он упадет, когда увидит ее.

– Что значит – было длинным, стало коротким? – не понял Дон.

– Она что-то отстегнула в своем платье, и оно изменилось. Стало очень красиво. Ты не видел?

– Надо мне смотреть на Клео!

– Я подумала, что у вас принято переодеваться на праздниках, – продолжала Джин, – и тоже захотела сделать тебе сюрприз.

Джин обезоруживающе улыбнулась.

– Спасибо. – Дон шутливо поклонился. – Я польщен. Ну а танцевать ты зачем стала?

– Мы же на дискотеке. Все вокруг танцуют, почему мне нельзя?

Ответа у Дона не было. Не объяснять же ей, в самом деле, что думали все парни, наблюдая за ее танцем. В конце концов, девочка имеет полное право повеселиться. Когда она в последний раз развлекалась?

– Ладно, прости, я не должен был кричать на тебя, – вздохнул Дон. – Я просто переволновался.

– Из-за меня?

– Естественно, из-за тебя. Ты здесь ничего не знаешь. Можешь попасть в неловкую или неприятную ситуацию. А я все-таки за тебя отвечаю.

Джин прижала ладошки к щекам и восхищенно уставилась на Дона.

– Обо мне никто никогда не заботился, – прошептала она. – Я ведь и сама… многое могу.

Дон усмехнулся.

– Знаешь, магия – это еще не все. Попробовала бы ты расплатиться где-нибудь теми золотыми монетами, тебя бы сразу копы загребли. И ты со своей нелюбовью воздействовать на сознание людей очень долго оттуда выбиралась бы.

– А кто такие копы?

– Полиция… Стражи порядка, как их еще назвать… Тебя бы в тюрьму посадили.

– Если бы мне угрожали, я бы что-нибудь придумала, – рассмеялась Джин. – Ты все время забываешь, что я могу очень многое.

Дон окинул ее выразительным взглядом.

– Как я могу забыть, если ты все время напоминаешь мне об этом? Это платье, например…

– Мне нравится ваша мода. Очень красиво и удобно.

– Тебе идет.

– Спасибо.

– Но ты все равно определись с одним нарядом и в нем оставайся.

– Хорошо. Можно, я останусь в этом? – Джин умоляюще заглянула Дону в глаза.

– Конечно, можно. Это твой выбор. Но на будущее, если соберешься сделать что-то с собственной внешностью, посоветуйся со мной.

– Договорились, – улыбнулась Джин, но у Дона сложилось впечатление, что если он сам не будет за ней приглядывать, она очень быстро позабудет о своем обещании.

– А теперь пойдем веселиться. Кстати, забыл тебе сказать… Ты прекрасно танцуешь. Здесь тебе ни одна танцовщица в подметки не годится.

– Не забывай, у меня солидный опыт, – рассмеялась Джин. – Один персидский шах постоянно требовал, чтобы я услаждала его взор танцами. Когда мне надоедало колдовать, я сама танцевала для него… Чудесное было время…

Глаза Джин подернулись мечтательной дымкой, и Дона кольнуло неприятное чувство. Бедняжка Джин. Не жизнь, а сплошная работа. Ни минуты отдыха. Но ничего, сегодня он позаботится о том, чтобы она отдохнула как следует!

– Пойдем!

Дон схватил Джин за руку и потащил ее к сверкающим огням дискотеки.

Они танцевали до упаду. Дон внезапно обнаружил, что рядом с Джин его тело становится легким и пластичным. Он и раньше считал себя неплохим танцором, но сейчас превзошел самого себя. То ли чары Джин возымели действие, то ли лишняя порция текилы, но вскоре вокруг Дона собралась небольшая толпа. Им восхищались, ему хлопали, его подбадривали и танцевали вместе с ним. Неожиданно для себя Дон оказался в центре всеобщего внимания. Самые красивые девушки вечеринки улыбались ему, а парни наперебой хотели угостить его выпивкой.

Потом возле пляжного бара Боб Сфинкс устраивал веселые конкурсы, и Дон где один, а где на пару с Джин взял все первые места. Что бы он ни делал, кормил ли Джин с ложечки или пытался найти ее с завязанными глазами среди других девчонок, бегал ли со стаканом воды в эстафете или завязывал бантики на коробках, у него все получалось быстро и ловко. Дон выиграл двух плюшевых медведей, одно шоколадное сердце и целую связку разноцветных шариков. Все призы он вручил Джин, которая до конца вечеринки не расставалась с медвежонком в красной кепке.

Дон был настроен на веселье и ни разу в жизни не веселился так, как на вечеринке Боба Сфинкса. Закуски были удивительно вкусными, спиртное – отменного качества, девушки – красивы и улыбчивы, а в центре как звезды сияли для Дона глаза Джин…