В этот момент мне захотелось шмякнуть его рожей об стенку. Но он был прав. Мы действительно не можем арестовать его.

— Есть еще несколько вопросов, на которые вам придется ответить, мистер Кумбз. Вы должны объяснить нам, почему погибли три человека, которые имели непосредственное отношение к тому обвинению в убийстве, которое было вам предъявлено двадцать лет назад. Именно поэтому вам придется рассказать нам, где вы находились во время убийства этих несчастных.

На лбу Кумбза набухла и стала напряженно пульсировать толстая жила. Но он быстро взял себя в руки и даже ухмыльнулся.

— Теперь все понятно, лейтенант, вы пришли ко мне потому, что какие-то свидетели видели меня на месте всех этих преступлений.

Я молча смотрела на него, не зная, как реагировать на его слова.

— Нет, нет, не свидетели, — продолжал издеваться Кумбз, — вы нашли отпечатки моих пальцев на орудии убийства. Или фрагменты моей одежды на теле жертвы. А сюда пришли, чтобы побеседовать со мной, предъявить неопровержимые доказательства моей вины и оформить явку с повинной.

Я продолжала молчать, чувствуя, как меня охватывает ярость. Этот негодяй откровенно насмехается надо мной, и я ничего не могу с ним поделать.

— Вы почему-то решили, что достаточно явиться ко мне, посмотреть на меня строго, насупить брови, и я упаду перед вами на колени и буду просить о пощаде? Надеялись, что я схвачусь руками за задницу и буду умолять вас не трогать меня? Вы отняли у меня жизнь, разрушили все мои планы и даже сейчас не хотите оставить в покое. И делаете вид, что вы — самые настоящие копы. Дерьмо вы собачье, лейтенант, а не копы. Найдите себе другого мальчика для битья, а со мной вам тягаться бесполезно, кишка тонка.

Я стояла перед ним, глядя в его жестокие, холодные и какие-то совершенно безжизненные глаза, и с трудом сдерживалась, чтобы не ударить его по лбу рукояткой пистолета.

— Мистер Кумбз, — сказала я подчеркнуто спокойным тоном, — мы подозреваем вас в убийстве ни в чем не повинных людей. Вы знаете порядок, поэтому прошу вас не выезжать за пределы города. Не сомневаюсь, что скоро мы снова встретимся с вами.

Я сделала знак Джейкоби и Кэппи, и мы направились к двери.

— И еще одно, — продолжила я, остановившись на пороге, — вам привет от Клэр Уошберн, которой вы так опрометчиво посоветовали наклониться влево. Ее это спасло, а вот тебя, гнида, уже ничто не спасет.

К концу рабочего дня я была совершенно измотана. О том, чтобы хоть немного отдохнуть, не могло быть и речи. Какой тут отдых, когда из головы не выходил наш неудачный разговор с Кумбзом! Он издевался над нами как хотел, а мы ничего не могли с ним поделать. Такого унижения я давно не испытывала. Свернув на Бреннан-стрит, я подъехала к Потреро-Хилл и остановилась на светофоре. Домой ехать не хотелось, а других вариантов у меня не было. Синди на свидании с Эроном, а Джилл и Клэр сидят с мужьями дома. Конечно, я тоже устроила бы себе свидание, если в захотела, но сейчас мне было не до этого.

После недолгих раздумий я решила позвонить Клэр, но мобильник не работал. Я часто забываю зарядить эти чертовы батарейки. Что же делать? Куда податься? Чем занять себя, чтобы забыть об этом проклятом Кумбзе? «Если бы я могла пробраться в комнату Кумбза», — промелькнула глупая мысль, которую я тут же отбросила. Если бы я так поступила, это было бы самой большой ошибкой во всей моей карьере. Ехать домой? Нет. Интуиция подсказывала, что нужно бросить все к чертовой матери и вернуться домой, а голос сердца искушал меня перспективой отыскать хоть какие-то улики против Кумбза.

В конце концов я развернула свой «иксплорер», вырулила на Седьмую улицу и помчалась по направлению к отелю «Уильям Саймон». Было девять часов вечера.

Через несколько минут я затормозила перед отелем и посмотрела на машину, из которой велось наружное наблюдение. Пит Уорт и Тед Морелли были на месте. Я подъехала к ним и помахала рукой. Они получили строгое указание следить за каждым шагом Кумбза и сообщать по рации, куда он направляется. Днем они доложили, что Кумбз вышел из отеля, долго бродил по улицам, подозрительно оглядываясь вокруг, а потом в небольшом кафе читал газеты. Еще тогда я поняла: этот тип сообразил, что за ним следят, и водил наших агентов за нос.

Выйдя из машины, я приблизилась к Уорту и Морелли.

— Ну, какие новости, парни?

Морелли выглянул из окна и покачал головой:

— Ничего интересного, лейтенант. Он, вероятно, сидит в номере и смотрит футбол, скотина такая, а нам приходится торчать здесь. Почему вы не едете домой, лейтенант? Все в порядке, не волнуйтесь, мы не упустим его.

Как ни прискорбно, но он был прав. Мне действительно нечего здесь делать.

Я села в «иксплорер», некоторое время размышляла, что делать дальше, ничего, к сожалению, не придумала и двинулась вниз по улице. В самом конце улицы чутье подсказало, что я поступаю неправильно, покидая это место. Здесь что-то должно произойти, но что и когда? Я остановилась на обочине и стала соображать. «Если этот мерзавец знает о слежке, что он должен делать? Ну конечно же, продемонстрировать свое умение уходить от наблюдения и выставить наших копов на посмешище. Значит, надо помешать ему, сорвать все его планы или выследить, куда он направится».

Эта мысль была настолько простой и ясной, что я без колебаний развернула машину и поехала обратно, стараясь, чтобы меня не заметили мои же агенты. Обогнув отель с другой стороны, я миновала круглосуточно работающий магазин, крошечную китайскую забегаловку, где торговали продуктами питания навынос, и притормозила возле двух огромных мусорных контейнеров, стоявших почти рядом с черным ходом в отель.

Улица была безлюдной, и если Кумбз намеревался незаметно покинуть отель, то, несомненно, пройдет именно здесь. Тем более что другого выхода из отеля не существует. Я выключила свет и некоторое время сидела в темноте, раздумывая над тем, что делать дальше. Конечно, было бы глупо сидеть здесь всю ночь, но чутье подсказывало, что Кумбз непременно попытается улизнуть из отеля.

Примерно через полчаса я покинула машину и направилась в отель через черный ход. Я решила осмотреть бар, и если Кумбза там нет, то подняться к нему и снова поговорить с ним. Это был не самый лучший выход из положения, но другого я не видела. Почему бы не посмотреть футбол вместе с Кумбзом?

В мрачном и узком баре было темно и грязно. Толстый пианист уныло исполнял знаменитый блюз, за стойкой сидели сомнительные типы, больше похожие на бандитов, чем на простых посетителей, но Фрэнка Кумбза среди них не было. Значит, этот ублюдок действительно сидит в номере и смотрит футбол, а мы торчим здесь и не знаем, что предпринять. Ощущение беспомощности разозлило меня.

И тут мое внимание привлекло какое-то странное движение на лестнице, ведущей к черному ходу. Промелькнула тень. Я осторожно выглянула наружу. Лица человека я не рассмотрела, но поняла, что он был в камуфляжной куртке и надвинутой на глаза бейсболке. А когда он появился в проеме двери, над которой тускло горела лампа, я убедилась, что это Фрэнк Кумбз. Трудно не узнать его коренастую фигуру и твердую походку.

Значит, Химера решил действовать.

Однако Кумбз не вышел на задний двор, а шагнул в плохо освещенную кухню, примыкавшую к бару. Там он нацепил на себя грязную куртку, которая когда-то была белой, а на голову водрузил высокую шапку повара.

Я потянулась к мобильному телефону, но вспомнила, что он не работает, и выругалась. Мобильник всегда не работает в тот момент, когда больше всего нужен.

А Кумбз тем временем покинул кухню и незаметно выскользнул на задний двор. Там он огляделся вокруг и, убедившись, что все нормально, двинулся по узкой аллее. Я прикинула, что аллея сворачивает к тому месту, где я оставила машину, и помчалась к ней по главной улице. Я надеялась, что сумею подать сигнал агентам, но они меня не заметили, а другой возможности сообщить им о планах Кумбза у меня не было. Слава Богу, что я не потеряла его из виду.