А к тому времени произошло много всяких всякостей: а)поскольку все без исключения работники зоопарка были брошены на Усмирение, зверей никто не кормил, б)и поэтому звери, особенно хищные, взбесились и бросались на прутья своих клеток, в)посетители пугались и расходились по домам, г)директор ругал подчиненных, а нескольких даже уволил, д)начальство ругало директора и грозило директору увольнением.

Вобщем, у всех, кроме Слона, были КРУПНЫЕ НЕПРИЯТНОСТИ.

Солдаты принялись выгружать и устанавливать противослоновую пушку. Они были готовы пойти на КРАЙНИЕ МЕРЫ, хотя никому по большому счёту этого не хотелось: ведь после того, как слон уснет, его нужно будет доставить в питомник, а потом - обязательно найти врача, ясно ведь, что слон - по меньшей мере ТЯЖЕЛО БОЛЕН, а какой урон нанесёт репутации зоопарка вся эта история - просто страшно себе представить. Вобщем, если раньше Слона просто не любили, то теперь его стали по-настоящему ненавидеть. «Хорошо было бы, если бы этого отвратительного толстого слона вообще не существовало на свете» - думали некоторые работники зоопарка, а самые злобные думали так: «Стреляли бы в него не слоноусыпляющими, а настоящими разрывными снарядами!» А слону - хоть бы хны! Сидит себе и сидит, уши развесив.

Наконец, пушку установили и уже приготовились было стрелять, но тут с неба посыпались ТЯЖЕЛЫЕ ПРОТИВОТАНКОВЫЕ ВАФЛИ - это подоспела на помощь эскадрилья Слоновых Ангелов. Вафли покрыли всё вокруг двухметровым слоем ВАФЕЛЬНОЙ ТРУХИ. Конечно, в таких условиях Слона усыпить было совершенно невозможно, и армия позорно отступила, а самый главный генерал от возмущения такими методами ведения боя перекусил пополам курительную трубку, подаренную ему Президентом страны за выдающиеся боевые заслуги.

Вобщем, я не знаю что тут ещё сказать. Зоопарк пришлось перенести в другое место, а с ним и проезжую часть дороги, директора уволили, на его место хотели поставить меня, но я отказался: бог знает чем кончится в конце концов эта история - слон-то до сих пор сидит на том же самом месте, ни на метр не сдвинулся, люди приходят туда каждый день, кормят, ухаживают за ним. Все теперь его любят, несмотря на то, что Слон с тех пор нисколько не отощал, скорее - наоборот, прибавил в весе (ничего не поделаешь - сидячий образ жизни не способствует похуданию).

Ну вот и всё, наверное.

Ах, да… Мораль этой истории заключается в том, что СПАСИТЕЛЬНАЯ МЫСЛЬ приходит в голову только в том случае, если…

…только тогда, когда…

…извините, мне тут подсказывают: только тогда, когда ей этого хочется… Это не я сказал…

…я не хотел этого сказать…

…извините…

Жил-был банковский автомат. Деньги выдавал. Но это - смотря кому. Некоторым - не выдавал. Такая у него работа была - одним давать, другим - нет. И списочек - пофамильно. К нему и фотографии приложены, чтобы не ошибиться. Смотрит - ага, Иванов. Лысый? Лысый. Мордатый? Он. Сколько просит? Пять тысяч? Офуел Иванов. Не давать. Ну три!!! Две с половиной дайте! - стонет Иванов. Две с половиной дали.

Следующий.

Так - весь день, день за днём, каждый божий день - ни тебе перерыва, ни отпуска - день и ночь. Ночь и день. Люди думают: автомат, что ему?…

Однажды до того надоело, до того, понимаете, обрыдло, что решил: а ну, пошли вы все, кому хочу - даю, а не хочу - с места не двинусь, пусть хоть весь техперсонал в полном составе от перенапряжения сдохнет.

Сказано-сделано.

Люди удивляются, но терпят. Они ещё не понимают, что автомат - с приветом. Тот, кому деньги очень нужны - рад, если выдоит сверх положенного, а у кого их пруд-пруди - ну пожмёт плечами, ну матюгнётся, а и пойдёт искать другой автомат, посговорчивей. Их вон сколько - автоматов…

Месяц за месяцем, год за годом идут, и всё вроде замечательно, но вот однажды призадумался наш герой о том, что как-то бессистемно казёные ресурсы расфуфыривает. Тому - дал, этому - дал, а вон тому - не дал. А почему? А может, вон тому как раз надо было дать, и много больше, чем всем остальным?

Людей много. Все разные. Как их делить? На кого и кого? На мужчин и женщин? Ещё чего! Какое мне, автомату, дело до их половых или, скажем, расовых отличий? На плохих и хороших? На симпатичных и не очень? На худых и толстых? На высоких и низеньких?

Кому давать?!!

Захандрил наш автомат, загрустил, и до того дошёл, что сам не заметил как перестал своевольничать. Кому скажут, тому и даёт. В списке числишься? На себя похож? Получи что причитается. А всё оттого, что не ясно, дал бы я тебе или нет, если бы знал почему.

Такие дела.

А мораль этой истории такова… то есть не мораль даже, а…

Ладно, чего уж там…

Автомат этот находится в городе Тель-Авиве на улице Алленби, дом номер 156. Если ровно в полночь каждого седьмого числа чётного месяца по еврейскому календарю подойти к нему вплотную, наклониться к дисплею, представиться, предъявить документ, громко и отчетливо изложить своё решение проблемы - как делить людей на тех кому давать и тех, кому не давать, - то, возможно…

…я конечно, ничего не гарантирую, я говорю - возможно что-то и произойдёт.

Никто не знает что именно.

Но какая разница, в конце-то концов?…

После того как Персей разделался с Медузой Горгоной, он без промедления покинул остров и направился в сторону Серифа за обещанной наградой. Было жарко, крылатые сандалии до боли натёрли ноги. Пролетая над безлюдной долиной, Персей присмотрел тенистое дерево у самого ручья и скоро приземлился. Утолив жажду, он крепко уснул, положив под голову туго завязанный мешок с добычей. Проспал день и ночь, а незадолго до рассвета его разбудило чужое прикосновение: кто-то осторожно, стараясь не потревожить спящего, подменил мешок охапкой пахучих, только что сорванных листьев. Персей приоткрыл один глаз, но в сумерках не разглядел злоумышленника. Тем не менее решил ничего не предпринимать до тех пор, пока тот не отойдёт на несколько шагов, чтоб в случае чего успеть вскочить на ноги. Впрочем, вор не собирался уходить далеко. В руках его затеплился огонёк, прояснивший грубое заросшее бородою лицо, пальцы безуспешно теребили узел.

- Жаль на тебя смотреть, - не вставая с места обратился к нему Персей, - узел завязан на славу, к тому же - почём знать - стоит ли содержимое мешка твоего упорства…

Вор, хотя и опешил, быстро нашелся:

- Узнаешь как только я развяжу!

- Постой! Мне, веришь, совсем не хочется ссориться с тобой по пустякам, давай договоримся: угадаешь что в этом мешке - он твой, нет - иди себе мимо, мешок останется здесь со всем его содержимым.