Ван Гун ответил: "Говорят, жизнь - всего лишь бородавка на теле смерти. На что она человеку, если тот не знает как выглядят братья и сёстры Солнца? Если мне суждено умереть, пусть я умру!"

"Это легко устроить", - сказало Солнце, и Ван Гун немедленно оказался в Стране Танцующих Солнц.

В этой стране все до единого жители были Солнцами, животные, растения и даже придорожные камни были Солнцами. Они самым любезным образом встретили Ван Гуна, и принялись расспрашивать о Поднебесной и её обитателях. В беседах и увеселениях прошло немало времени, столько, что Ван Гун совершенно потерял ему счёт. И вот, однажды, обитатели Страны Танцующих Солнц с грустью объявили, что пора возвращаться.

"Ну что же, - ответил Ван Гун, - я прекрасно провёл остаток жизни, теперь и умереть не жалко."

Едва он это произнёс, как очутился в Стране Мёртвых и предстал перед Ян-Ло.

"Почему вы здесь?" - спросил Ян-Ло.

"Я принёс жертву, и она оказалась смертельной", - ответил Ван Гун.

"Все жертвы смертельны, - сказал Ян Ло, - но все они смертельны в разной степени. Есть те, что убивают сразу, и есть те, что убивают постепенно. Вашей жертвы вполне достаточно, чтобы умереть. Тем не менее, нужно с этим подождать. Дело в том, что пребывание в Стране Танцующих Солнц наделяет человека солнечной пневмой в таком количестве, которого довольно чтобы прожить двести восемнадцать лет, три месяца и ещё двадцать четыре дня. Вы уж простите, но не в моих силах оборвать вашу жизнь до истечения этого срока."

"Ничего не поделаешь, - ответил на это Ван Гун, - вы настолько любезны, что я бы с удовольствием здесь остался, но, как видно, придётся потерпеть. Остаётся надеяться, что этого времени мне хватит, чтобы прояснить родословную Луны."

Дун Хайчуань позабыл своё имя, но угадывал имена незнакомцев. Ма Сюэли правой рукой писал на дощечке, левой метал дротики. И слова складывались в стихи, дротики попадали в цель. Госпожа Средняя Ми слизывала тушь иероглифов и превращалась в написанное.

Однажды Ма Сюэли написал на дощечке Истиное Имя Неба, произнесённое Дун Хайчуанем. Госпожа Средняя Ми лизнула дощечку, отныне тех троих никто больше не видел.

Известно, что западные варвары удивительно набожны, и большую часть своей жизни проводят в медитативном созерцании. Те, кому посчастливилось бывать в тех землях, рассказывают, что в каждом доме, даже самом убогом и бедном, имеется магический ящичек с окошком для поклонения духам и демонам. Тамошние жители сызмальства приучены жертвовать магическим покровителям большую часть своей энергии-ци, а в благодарность за это демоны их развлекают, поют и пляшут, и устраивают сцены с океанами крови и реками огня. Представляясь людьми, демоны делают вид, что гибнут в муках, сгорают от любви или истребляют друг друга - как бы из мести или иных побуждений, но после - ко всеобщей радости и изумлению всегда возрождаются в новом обличьи. Жители тех земель не хуже монахов научены сидеть смирно, неотрывно глядя внутрь своего ящичка, и даже вечернюю трапезу делят с демонами и духами, передавая им прямо через окошко всю жизненную силу, заключённую в пище, сами же довольствуясь огрызками и объедками. Демоны и духи тех земель настолько привыкли к безоговорочному поклонению, что довольно часто без остатка выпивают всю человеческую силу, и на улицах то и дело попадаются несчастные, которые настолько иссушены постоянными молитвами, что едва волочат ноги. При том они не жалуются на своё бедственное положение, но стоически переносят тяготы избранного ими пути. Таким образом, в тех краях все люди так или иначе добровольно одержимы демонами, и особо почитаются актёры и певички - как те из них, кто позволяет использовать своё тело и ум, чтобы поучать остальных и подавать им пример жизни, исполненной религиозного рвения.

Одним из признаков такового у варваров считается обладание большим количеством железных машин и разного рода магических предметов. Вместо того, чтобы беседовать с друзьями за чашкой чая или во время совместной трапезы, тамошние люди взяли за привычку покупать маленькие амулеты, способные издавать звук, похожий на звук человеческого голоса. Звук этот настолько тихий, что приходится прикладывать их прямо к уху для того, чтобы расслышать хоть что-нибудь. Варвары верят, что голоса, говорящие с ними, принадлежат друзьям, жёнам или детям, и после, встречая того или иного человека, ведут себя так, будто уже говорили с ним при помощи магии. И встреченный не удивляется и не перечит, а делает вид, будто и впрямь участвовал в разговоре.

Важной заслугой в тамошних землях считается служение разного рода железным драконам, которые, как принято полагать, из благодарности переносят человека с места на место. Для того, чтобы стать членом секты служителей нужно заплатить столько денег, что порой человеку приходится всю оставшуюся жизнь тяжело работать, чтобы выплатить долг. Но этим не исчерпывается его жертва: отныне ему предстоит проводить большое количество времени в драконьей утробе, задыхаясь от затхлого горелого воздуха, исторгаемого внутренностями чудовища. Говорят, что варвары способны со временем привыкать к такому положению вещей и даже находить своеобразное удовольствие, и всё же нам трудно в это верить, тем более, что драконы, насколько известно, неблагодарны, капризны и способны по злому умыслу жестоко калечить друг друга и тех несчастных, которые по доброй воле попали к ним в услужение.

На поле боя полковник Лин из Хао и Костлявый У, который командовал Чусской армией, были злейшими врагами, но как только военные действия прекращались и наступало перемирие, не могли отказать себе в удовольствии встретиться, подобно добрым друзьям - в чайном домике, чтобы провести вечер, обмениваясь мыслями о природе человека и назначении государства. Когда чай был распробован и старинная посуда оценена по достоинству, Костлявый У сказал: «Сегодня вечером я припомнил обстоятельства нашей первой встречи. И вот - удивительно: события всплыли в моей памяти с такой ясностью, будто это произошло вчера… Знаете ли вы, уважаемый, сколько лет мы с вами знакомы?»

Полковник рассмеялся и ответил: «Совсем недавно я тоже думал об этом, и пришёл к выводу, что впервые мы узнали друг друга на поле битвы ровно сорок лет назад»

«Совершенно верно! - воскликнул У, - Вот уже сорок лет мы стараемся погубить друг друга, будто нет у нас дел поважнее! А ведь, если задуматься, такие люди как мы могли бы действовать сообща!»

«Ах, если бы это и в самом деле было возможно… Увы, служивые люди Поднебесной - заложники долга, и мы с вами не можем позволить ради личной симпатии забывать о политических интересах. Сегодня нет между нами ничего, помимо любви и уважения, но завтра на поле брани мы без колебания перегрызём друг другу глотки. Единственное утешение состоит в том, что если кто и победит меня в сражении, то это будет человек, к которому я испытываю самые добрые чувства.»

«В таком случае, - подумав, сказал У, - я принимаю решение за нас обоих. Здесь и сейчас, в присутствии Мастера Чая, клянусь, что ни при каких обстоятельствах не стану посягать на вашу жизнь, и клятву свою ставлю выше велений долга и законов государства.»