-Ну а чего ты можешь про народ здешний рассказать? Каков он?– допытываюсь в меру возможностей, мало ли, что пригодиться во время будущих переговоров.

-Горячие тут все, словно раскаленные угли, но это даже хорошо, особенно для женщин… Кхм, так о чем это я, ах, да, так вот горячие они, да и своевольные шибко уж очень, вместо работы про дурость поют, да вино делают. Торгаши!– закончив свое краткое повествование, Борис сплюнул на землю, выражая, таким образом, все свое презрение к здешнему народу.

-Кратко, но со смыслом,– буркнул себе под нос Егор, ехавший рядом со мной в паре саженей справа.

-А скажи-ка мне Борис, как долго нам до Мессины добираться? Ведь капитан особо не распространялся об этом.

-Увы, Ваше Высочество, но я не знаю, не путешествовал здесь, да и не интересовался этим.

-Что ж спасибо и на этом.

Однако вновь уйти в себя, раздумывать над очередными идеями мне не дали. На горизонте, как раз со стороны нужного нам города скакал легкой трусцой отряд численностью около двух дюжин, все солдаты в кирасах, одетых поверх красных кафтанов пышными рукавами, расширяющимися возле плеч. На головах людей блестели железные шлемы, немного заостренные по центу, наподобие гребня, с небольшими полами по кругу.

Увидев нас, они немного замешкались, но почти сразу же припустили своих коней, часть отряда заняла позиции с боков, приготовив укороченные фузеи, другая же, основная часть отряда остановилась в десятке саженей от нас, в нашу сторону выехал один всадник, мне ничего не оставалось, как последовать его примеру.

Еще на «Звере» мы вместе с Петром Алексеевичем решили, что я подобно отцу поеду не под своим титулом, а «сменю» его на менее значимый. Так что теперь я можно сказать для всех, кроме свиты светлейший князь Романов. А что звучит!

Подъехав, друг к другу мы представились. Однако беседу пришлось вести на французском языке, из-за того, что я испанского не знаю, да и сам офицер вряд ли понимает по-русски.

-Сеньор прошу представиться, вы находитесь на землях Его Величества короля Испании и Сицилии Филиппа Испанского,– настороженно приказал офицер, заведомо отойдя с линии возможного огня своих подчиненных.

-Конечно. Перед вами, светлейший князь Романов, подданный Русского царя,– как можно расслабленней ответил я.

-Капитан Алехандро-Пабло Пилар-Гомез,– в ответ представился испанец.– Сеньор Романов позвольте поинтересоваться целью вашего прибытия на наш остров?

-Мы плыли в посольстве, но недавний шторм разметал наши корабли, тот корабль, на котором плыли мы, нуждается в ремонте, поэтому обстоятельства вынудили нас пуститься в путь по испанским землям.

-Что вы собираетесь делать дальше? Будете ждать, пока не починят ваш корабль?– как можно учтивей спросил офицер, махнув рукой приготовившимся к стрельбе солдатам.

Сзади меня немного расслабились гвардейцы, глядя, что на меня никто не собирается нападать. Однако рук с эфесов шпаг не убрали, да и взведенные кремниевые пистоли можно вытащить за долю секунды, была бы практика.

-Мы хотели бы добраться до Мессины, а там уже, насколько мне известно, мы смогли бы найти корабль, который сможет переправить нас на большую землю.

-Замечательно! Мы как раз должны сейчас возвращаться с рейда обратно в город,– обрадовался испанец.

-В какой город?– добираться, куда либо еще, да еще на ночь, глядя,… хм увольте!

-Так мы же сами из Мессины, уважаемый князь! И поэтому с вашего разрешения хотели бы сопроводить вас, а то на дорогах что-то слишком много разбойников развелось,– лучезарно улыбаясь, предложил испанский офицер.

-Мы с удовольствием примем вашу помощь, сеньор Алехандро.

Развернувшись, офицер бросил пару слов своим солдатам и пара, из них отделившись от общей массы, поскакала обратно. Наш же кортеж пришлось выстраивать вновь, теперь уже по бокам ехали солдаты в кирасах и красных мундирах, гвардейцы, повинуясь командам Олега, заняли позиции как можно ближе рядом со мной…

Прохор Митюха.

Прошел день с тех пор как витязи прибыли в город. Второй день бездействия планомерно уходил в прошлое, когда только что прибывший полк, без лишнего шума и суеты, поставив в центр колонны десять небольших телег, вышел из расположения казарм. Ворота Полтавы негромко всхлипнули, выпуская наружу, чуть больше восьми сотен воинов, и тут же закрылись, часовые наверху увидели в закатных лучах солнца как молодые солдаты быстрым шагом идут в сторону небольшого перелеска, начинающегося в паре верст от стен города, катя телеги, закрытые от постороннего наблюдателя тряпицами.

Приближалась ночь, витязи, отдохнув после перехода в казармах, тихо идут по редкому леску, углубляясь в березовую чащу. Все беды и тревоги ненадолго отошли на второй план. Юношеский максимализм готов стерпеть многое, в том числе и саму смерть. Да именно так, и никак иначе, такова природа каждого мужчины: до двадцати мы герои, после двадцати до тридцати мы самые умные герои, а после тридцати воины, готовые отдать свои жизни за Родину.

Впереди всех идет молодой полковник, сжимая в руке письмо цесаревича и старшего брата Прохора. Ровный, убористый почерк Алексея немного смазался, не выдержав потных ладоней полковника, не понимающего откуда цесаревич может знать Это?

Да конечно в письме указано все приблизительно, но ведь между строк явно читается знание всего того, что должно произойти завтра. Как бы то ни было, но Прохор верил своему старшему брату, как никому и никогда. Сзади хрустят ветки под ногами, выдавая движение колонны, нервы витязей напряжены, руки сжимают казнозарядные фузеи, примкнутые штыки блестят холодным лунным светом, кое-как проникающим сквозь листву березняка.

Где-то вдалеке мелькнули слабые, едва уловимые отблески…

Колонна встала.

-Егор. Николай,– тихо сказал Прохор, всматриваясь вдаль между стволами деревьев.

Тут же от первого взвода отделились два капрала и бесшумно растворились в ночи. Передовые дозоры хотя и были высланы, но от неприятных сюрпризов никто не застрахован, лучше уж «перебдеть», чем «недобдеть».

Проходит минута, за ней другая, рядом с Прохором появляется один из ушедших:

-Все хорошо, никого нет, там озерце маленькое,– тихо, в самое ухо сказал полковнику витязь.

-Где Егор?

-Он дальше пошел, на всякий случай,– все так же тихо ответил Николай.

-Хорошо.

Вверх взметнулся кулак, введенная цесаревичем новинка, значительно упрощающая отдачу неожиданного приказа: «Стой!» или «Вперед!». Колонна вновь тронулась в путь, иногда она замирала, силясь протащить между корягами груженые до верху телеги. На этот раз от канона Устава пришлось отступить, Прохор взял с собой половину привезенной артиллерии.

Рассуждение молодого полковника были довольно логичны – атака шведов должна быть как можно незаметней, а как этого добиться, если выводить на позиции надо не 10, а 20 орудий, при этом для каждого из них требуется найти подходящее место. Так что Прохору Митюха пришлось оставить в городе десять «колпаков» оставив при них артиллерийские расчеты с минимумом боезапаса, на всякий случай. Да и о движении по лесу забывать не следует, все-таки это то еще удовольствие.

Семь верст, намеченных Прохором с начала движения превратились в десять. Полковник витязей решил перестраховаться и обошел шведов по дуге немного дальше, чем намечал цесаревич в своем письме. Витязи начали уставать, когда полковник, наконец, скомандовал привал. Часа два у его воинов есть, если верить посланию старшего брата, в котором тот указал точное время начала битвы – два часа ночи этого дня. То есть получается, что до начала атаки шведов осталось полчаса, не больше. Часы, подаренные цесаревичем Алексеем, плотно прилегали к сердцу полковника, напоминая о том, что даже вдали от ставшей родной губернии он ответственен не только за себя, но и за тех людей, которые доверились ему. А самое главное за честь наследника, доверившего ее молодому полковнику.