Лорд Кромвелл испытывал некоторую неловкость от присутствия Мортимера, от того, что тот почти не отходил от королевы.

– Миледи, – сказал он, – ведь он же беглый преступник, приговоренный королем к заключению. Сейчас он здесь в изгнании, даже принят при дворе вашего брата, но в Англии его ожидает смертная казнь. И я не вполне понимаю, как вы…

Изабелла прервала его.

– Вы совершенно правы, милорд, – сказала она. – Ситуация не из легких. – Она сделала вид, что глубоко задумалась. – Но дело в том, что моя миссия тоже достаточно трудна и щекотлива. Мне предстоит, как вы знаете, наладить добрые отношения между супругом и моим родным братом, а Мортимер, насколько мы видим, облечен полномочиями от лица французского короля. Разумно ли будет, если мы враждебно отнесемся к нему, милорд?

Кромвелл вынужден был согласиться с ней, но добавил:

– И все же на вашем месте я не слишком доверял бы ему, миледи, если вы простите мне, что осмеливаюсь давать вам советы.

– Я прощаю вас, лорд Джон, потому что знаю: вы всечасно преданы мне и королю…

Ночью, отдыхая от неумеренных ласк, она со смехом передала Мортимеру свой разговор с осторожным придворным.

До рассвета они не спали, а потом Мортимер покинул ее: никто не должен был знать об их отношениях, время еще не наступило.

– Я не возвращусь обратно без тебя, любимый, – сказала она ему, прощаясь.

– Мы вернемся с войском. И мы победим.

– Да, победим. Ты и я, и Эдуард. Мой маленький Эдуард… Необходимо его вывезти сюда! Без этого я ничего не смогу…

– Как он относится к отцу? – спросил Мортимер.

– Он смущен, сбит с толку. До конца многого не понимает. Ведь он, в сущности, еще ребенок. Но умный ребенок и делает свои выводы. Он слышит разговоры о Хью Диспенсере… Они его беспокоят…

– О, как я благодарен королю, – воскликнул Мортимер, – за то, что он послал меня в Тауэр! Иначе я не встретил бы тебя, любимая!

– В тот день в саду, – отвечала она, – я поняла, что ждала тебя всю жизнь.

– Никто так не любил, как мы!

– И никто не лелеял такие грандиозные планы, блаженствуя на ложе любви, – в тон ему сказала она.

– Уже светает, мне пора уходить.

– Будущее будет нашим, моя любовь.

– Да, оно будет нашим.

– Наступит день, – сказала она, – когда тебе не придется крадучись уходить из моей спальни…

У него мелькнула мысль, не означают ли эти слова, что она намеревается выйти за него замуж. Может ли английская королева взять его в мужья? Помимо всего, у него есть жена, у нее – муж… Впрочем, такие препятствия вполне преодолимы.

Любовь. Амбиции. Претворение в жизнь планов… Прекрасно, когда они шествуют рука об руку! Отдаваться друг другу… Отдаваться делу… Что может быть лучше в жизни?.. Все-таки она хороша – жизнь! Хороша, потому что в ней возможны такие всплески, такие вспышки света, как сейчас!..

– Если бы так могло быть всегда, – произнес он.

– Это еще только весна нашей любви, мой милый, – сказала Изабелла. – Впереди прекрасное лето.

– И осень, и зима.

– Осень должна принести плоды наших трудов. И тогда зимой мы будем знать, как согреть себя… Но разве разговорами можно насытить любовь? Хватит слов, мой дорогой. Ты согласен?

Мортимер был согласен.

Во дворце брата Карла ее приняли с королевскими почестями.

Карл выглядел не вполне здоровым, и при первом взгляде на него Изабелла сразу вспомнила проклятие тамплиеров. Она знала брата совсем другим – цветущим, крепким красавцем. Сейчас это был все еще красивый, но хрупкий и болезненный человек.

Он незамедлительно выразил желание побеседовать с сестрой наедине, так как спешил узнать из первых уст обо всем, что происходит при английском дворе.

Изабелла начала с того, как счастлива она снова оказаться на земле, где родилась. Что касается Англии, ей пришлось там трудно, главным образом из-за короля и его извращенной натуры.

– Он мужчина-урод, – говорила она. – Ты ведь знал, что его любимым дружком был Пирс Гавестон. Теперь у него Хью Диспенсер. На тех же ролях. Они не расстаются ни днем, ни ночью. Я почти не вижу его.

– Но у вас четверо детей, сестра, – сказал Карл.

– Я требовала этого, и дети появились.

– Выходит, он не все время был со своими фаворитами, – с легкой улыбкой сказал брат.

– Но чего мне это стоило! Каких унижений! А я ведь дочь короля и сестра короля.

Карл не стал продолжать эту тему.

– Все-таки хорошо, что у тебя дети, – повторил он и добавил с горечью: – И среди них двое сыновей.

Он не случайно говорил так. Можно, конечно, не обращать внимания на проклятие тамплиеров, но оно действовало… Действовало… Их предсказания о конце рода Капетингов сбывались. Его братья Людовик и Филипп умерли, не оставив наследников по мужской линии. А необходимы были именно мальчики, ибо по франконскому закону, доставшемуся Франции от императоров Священной Римской империи, французская корона могла достаться только мужчине.

У самого Карла родился недавно долгожданный ребенок. Но это была девочка, что дало повод к тому, что в народе снова пошли толки о проклятии тамплиеров. Что же будет, если он, Карл, умрет, не оставив наследника престола? Тогда корона может перейти к младшему брату отца, Карлу Валуа, или к его двоюродному брату Филиппу. И то и другое означает конец прямой линии Капетингов и приход к власти семейства Валуа. Это ужасно!..

Но он ведь еще жив, и, значит, есть надежда. Ох, если бы не страшное проклятие!..

Об этом сейчас задумался брат Изабеллы, она догадывалась о его мыслях. Но дела Франции мало беспокоили ее: она была вся захвачена событиями, которые назревали в Англии и должны были вот-вот произойти. И зависело это главным образом от нее.

– Я с трудом нашла возможность уехать сюда из Англии, – сказала она. – Так хотелось повидать родную землю, а также избавиться хоть на время от мужа, которого давно презираю. Как он того заслуживает.

– Он глупо ведет себя, – согласился Карл. – Роджер Мортимер немало порассказал мне о ваших делах. Он и сам человек дела. Смелый и решительный. Эдуард не должен был разрешать ему совершить побег. Впрочем, он не должен был и заключать его в тюрьму. Все это очень глупо. Нужно было просто отрубить голову.

– Эдуард всегда принимает неправильные решения, – сказала Изабелла. – Нельзя было также посылать Эдмунда Ланкастера с таким важным поручением. Он слишком молод и неопытен.

– Я думал, он пошлет Пемброка.

– Пемброк умер незадолго до этого. Все его истинные приверженцы умирают или оставляют его. У Эдуарда сейчас одни Диспенсеры, в которых он души не чает.

– Он не хотел отпускать тебя сюда, сестра?

– Он колебался. Но Диспенсеры, видимо, рады были хоть на время избавиться от королевы, и вот я здесь. Зато простые англичане любят меня. Видел бы ты, как они приветствуют на улицах! Это приводит в ярость Эдуарда, потому что его встречают с молчаливой угрюмостью.

– А Диспенсеров?

– Их готовы разорвать в клочья, если только была бы возможность.

– Не очень-то нормальные дела у вас в стране, сестра.

– Эта страна больна, брат… О, как я рада, что нахожусь здесь! Где все выглядят красивей, потому что люди лучше одеты… Я хочу взять к себе нескольких французских портных. Никто не умеет с таким вкусом шить платья, как они! Я недостойна тебя в этой своей одежде.

– Однако я уже слышал немало слов восхищения твоей красотой, сестра. Все говорят, ты выглядишь превосходно. Не верится, что с тобой там плохо обращаются.

– Я сразу расцвела на родной почве… О, я так хочу заказать французские платья! Не возражаешь, если сегодня же обращусь к дворцовым швеям?

– Ты шутишь, сестра?

– Тогда я сразу займусь этим. А потом обстоятельно поговорим о государственных делах. Ты ведь знаешь, я приехала просить за Эдуарда.