– Так пошлем же войско! – вскричал Эдуард.

Он ощутил внезапный подъем духа, желание бороться до победного конца. Верно, что война против шотландцев может стать поводом для объединения и примирения с баронами, от которых он порядком устал и кого немного побаивается. Кроме того, это развеет его печаль по Гавестону… И еще – люди все время сравнивают его с отцом. Что ж, они воочию убедятся, что и он не последний из воинов… Да, он покажет этим шотландцам! Они получат хороший урок!

– Мы сумеем созвать всех баронов и графов и объединить их, – сказал Пемброк. – Не сомневаюсь в этом.

– Начнем же! – поддержал его Эдуард.

В последние несколько дней распоряжения были разосланы восьми графам, среди них Ланкастеру, и восьмидесяти семи баронам.

Им предлагалось собраться всем вместе в Бервике в десятый день июня.

Дела закипели. Эдуард приказал подготовить в пяти главных портах флот вторжения из двадцати трех кораблей. Собирали всадников и пехотинцев.

Пемброк был рядом с королем в эти дни. Он делал все, чтобы пробудить в Эдуарде уважение к противнику, а именно к Роберту Брюсу. Сам он уже встречался с этим полководцем – победил его однажды под Метвеном, затем потерпел от него поражение в битве при Лодон Хилл – и питал к нему почтение. С этим человеком нельзя не считаться, говорил он королю. Но тот отмахивался от всех предостережений. «Такую армию мы выставим против него, – возражал Эдуард, посмеиваясь, – что тому ничего не останется, как заранее сдаться».

– Даже мой отец не победил бы такую армию, какую мы соберем, – говорил он. – Если бы пришлось сражаться против нее.

– Так-то оно так, – отвечал Пемброк, – но мы не должны расслаблять себя ожиданием легкой победы…

Пемброк хорошо знал, как готовятся и ведутся войны. Он сначала обеспечил армию всем необходимым, поручив это дело надежным людям, не уличенным в обманах и воровстве. Они занимались набором опытных кузнецов, плотников, каменщиков и оружейников, а также возчиков, способных вовремя доставлять, куда надо, палатки, доспехи и продовольствие. Сколько битв, говорил он королю, было проиграно из-за небрежения подобными вещами.

Посоветовал он королю не забыть также обратиться с нижайшей просьбой к Всевышнему, для чего совершить вместе с королевой и младенцем-сыном паломничество в монастырь святого Олбана.

Изабелла была рада возможности показать народу, собиравшемуся на их пути, себя и своего ребенка, послушать радостные приветственные клики, в которых выражалось восхищение ею и наследником трона. Лишний раз она убеждалась, что «гавестоновский период» в королевстве окончился. Люди с отвращением вспоминали об этом исчадии ада, сыне ведьмы, который околдовал короля своими злыми чарами. Но теперь это, слава Богу, позади. Теперь нужна победа над строптивыми шотландцами, и тогда снова все будет хорошо, как в добрые старые дни…

Однако неприятности для короля начались уже с прибытием в Бервик.

Пемброк встретил его там известием, что ни Ланкастер, ни Арендел, ни Суррей, ни Уорвик не пожелали явиться на встречу.

Эдуард впал в ярость.

– Как посмели они отказаться? Разве я не велел им прибыть сюда?

– Ах, милорд, что тут говорить? Однако они прислали все же свои военные отряды – сиречь выполнили обязательства перед короной.

– Но почему не явились сами?

– Сказали, что вы должны были посоветоваться с ними, прежде чем браться за оружие против шотландцев.

– Предатели!

– Я бы так не называл их, милорд. Повторю: они не нарушили клятвы верности, хотя и выполнили ее не полностью – прислав лишь небольшое количество воинов. Я ожидал, что их будет намного больше…

Пемброк, как всегда, был осторожен в выражении своих чувств и мнений. Он попытался успокоить короля, и отчасти самого себя, словами о том, что те солдаты, которые имеются в их распоряжении, достаточно опытные и верные люди, многие из них побывали уже до этого на шотландских землях и в Уэльсе.

Когда король увидел собственными глазами свое войско, сердце его возрадовалось. Пемброк прав: это люди что надо, с такими только побеждать! Даже его отец мог бы гордиться подобной армией в сорок тысяч человек.

– Я покажу шотландцам, что дух моего отца не угас! – говорил он всем и повсюду. – Заставлю их смириться и замолчать! О, это будет такая славная победа, которая прославит и отцовское, и мое имя!..

Английская армия под командованием короля выступила в направлении Эдинбурга.

Роберт Брюс находился в состоянии, полном предчувствий. Причем самого различного толка. С одной стороны, он знал – нет, был уверен, – что самой судьбой предназначено ему изгнать англичан из Шотландии, и сделать это нужно именно в царствование молодого Эдуарда. С другой же стороны, он видел и понимал, что его воинам не сравняться с английскими по опыту и вооружению. Зато по духу, он надеялся, они во много раз превосходят противника: ведь тот, кто защищает свою землю, всегда сильнее духом. А уж если у них к тому же вдохновенный и мужественный предводитель, они могут совершать чудеса. Брюс считал, что имеет основания называть себя таковым.

Да, ему пришлось испытать горечь многих поражений, но он верил, что в конце концов победит. Он любил рассказывать своим людям историю о пауке – вдохновляющую и поучительную. Это произошло однажды перед его глазами, когда он потерпел очередное поражение, был в тоске и в унынии, одинок. Лежа в хижине, где он скрывался от англичан, Брюс наблюдал, как паук тщетно пытается прикрепить свою паутинную нить к балке потолка. Один раз, второй, третий… шестой… Только на седьмой раз ему удалось. Брюс тоже ровно шесть раз поднимал восстание против англичан, и все они оканчивались неудачей.

– В седьмой раз непременно я добьюсь того, чего хочу, – говорил он в заключение своего рассказа. – Паук научил меня терпению и тому, что никогда не надо отчаиваться, а всегда продолжать то, что задумал, тогда, в конечном счете, ты добьешься своего. Нужно пытаться и пытаться – и победа придет. Поражение обернется успехом…

Воины, которым их король рассказывал эту историю, знали, что он из тех людей, которые не обидят и паука, но за свободу страны готов отдать многое, в том числе собственную жизнь. Они верили, что его предсказания сбудутся, победа будет на их стороне. История о пауке, передаваемая из уст в уста, вдохновляла и вселяла новые надежды.

И вот сейчас, так считал Роберт Брюс, наступил решающий момент. Огромная армия английского короля вошла в Шотландию, грядет великая битва, и от ее исхода зависит многое. Почти все… Великий Эдуард уже не возглавляет эту армию, но как ей, в три раза превышающей по численности шотландское войско, будут противостоять солдаты Брюса – вопрос сложный и мучительный.

Основную надежду Брюс возлагал на умение своих военачальников, на беззаветную преданность подчиненных и на хорошее знание той местности, где нужно будет навязать бой противнику. Поскольку у него намного меньше конницы, чем у англичан, Брюс решил, что сражение должно происходить в пешем строю. Он самолично выбрал место битвы – оно носило название Нью Парк и находилось между селением Святой Ниниан и небольшим ручьем под названием Баннокберн. Вокруг этого ручья местность была болотистой, что должно затруднить действия английских конников.

Себе на помощь Брюс призвал лучших полководцев Шотландии. Это были его брат Эдвард, а также сэр Джеймс Дуглас, Рандолф граф Мори и Уолтер, главный сенешал страны.

Он обратился к ним трезво и спокойно.

– Нас втрое меньше, – сказал он. – Но пускай наши воины не знают об этом. Я тщательно обследовал местность и решил, что правое крыло нашего войска должно расположиться вдоль берега ручья Баннокберн. Там мы будем знать, что нам не зайдут с тыла. Среднюю часть армии развернем возле Святого Ниниана.

– Левый фланг будет меньше защищен, чем остальная армия, – сказал Мори.

– Вы правы. Он открыт гарнизону замка Стерлинг. Поэтому я велел вырыть ямы на пути оттуда и воткнуть в них железные прутья.