Луан внезапно рассмеялся:

— Хорошо, я доставлю мадам Ню удовольствие. Жаль только, что у меня нет пистолета.

Ле Суан открыла свою сумочку, вытащила никелированный вальтер и протянула его Луану.

— Возьмите…

Игриво понизив голос, она добавила:

— Этот пистолет называют оружием ревнивцев. Правда, у такого мужа, как мой, пистолет лежит без дела. А в ваших руках он принесет пользу.

— Я не люблю стрелять в мирное время. — Луан вытащил один патрон из обоймы, извлек столовым ножом пулю из гильзы. — Но постараюсь не стать посмешищем…

Он скатал хлебный шарик и вставил его в гильзу вместо пули.

Нгок продолжал улыбаться, Тиеу Фупг притихла.

— А теперь настала очередь вьетнамского воина показать свое искусство! — громко возвестил Лай Ван Шанг. — Прошу господина Нгуен Тхань Луана!

При всеобщем гробовом молчании Луан не спеша прошел к эстраде, В пепельно-сером костюме типа «тропикл» он походил на скромного студента. Взойдя на сцену, Луан почтительно поклонился гостям. Офицеры разразились горячими аплодисментами. Он подождал немного и, извинившись, попросил тишины. Когда все смолкли, Луан неторопливо произнес:

— Дорогие гости, вьетнамская нация берется за оружие только в крайних случаях. Вы могли здесь убедиться, что звуки песен всегда воспринимаются на слух приятнее, чем выстрелы. Но в этой веселой атмосфере я по просьбе друзей решился сыграть одну шутку с оружием, причем совершенно безопасную. Я прошу господ майоров де Шовина и Кейси подняться на сцену, чтобы участвовать в этой игре вместе со мной.

Лишь один человек радостно захлопал после слов Луана — Тиеу Фунг.

Де Шовин торопливо положил недокуренную сигарету в пепельницу и направился к эстраде. Но Луан остановил его и попросил:

— Господин майор, возьмите, пожалуйста, вашу сигарету с собой.

Когда француз и американец вышли на эстраду, Луан попросил Джеймса Кейси взять из пачки сигарету и обратился по-французски к де Шовину:

— Прошу вас, мсье де Шовин, дать прикурить от вашей сигареты майору Кейси.

Де Шовин протянул горящую сигарету американцу. Тот наклонился и стал прикуривать свою сигарету. В этот момент Луан поднял вальтер и выстрелил. Тлеющие кончики двух сигарет разлетелись маленькими красными искрами, которые сразу погасли.

Все завопили от восторга, словно обезумевшие. Особенно усердствовали военные, Луан пожал руку де Шовину и Кейси.

Сев за свой столик, он вернул пистолет Ле Суан. Ее глаза и губы влажно блестели. Едва слышно Суан прошептала ему на ухо:

— Вы великолепны!

Тиеу Фунг тоже поздравила Луана, только по-другому:

— Как хорошо вы говорили!

Ню в свою очередь сказал:

— Вы классно стреляете. Во всем этом был более глубоко скрытый смысл: загасить горящий фитиль, передаваемый французами американцам.

Эти его слова показали Луану, с человеком какого интеллекта он ведет игру.

Луан переселился в маленький особняк на улице Мише. Ремонт занял две недели. Достаточно было один раз увидеть тех ремонтников, маляров, штукатуров, чтобы оценить тщательную заботу Чан Ким Туена о его персоне. В потолке непременно установили микрофоны, а телефон наверняка подключили к записывающему устройству в управлении политической разведки. У поворота дороги к его дому теперь постоянно сидел, несмотря на отсутствие клиентов, мастер по ремонту велосипедов. Он все время читал газету, закрывая ею половину лица.

Луан позвонил Ню, и через несколько минут личная машина Ню приехала за Луаном. Ню встретил гостя в небольшом кабинете в задней части дворца Зялонг.

— Прежде чем приступить к делу, мне хотелось бы, несмотря на ваши отношения с его преосвященством, предложить вам чувствовать себя здесь как дома. Разница в возрасте между нами не так уж велика, поэтому я предлагаю отказаться от формальных и громоздких обращений и перейти на «ты». Так будет удобнее…

Не ожидая согласия Луана, Ню продолжал:

— Что ты думаешь о современной политической ситуации?

Луан надолго задумался. Ню, делая вид, что уважает его право на раздумья, предложил сигарету. Ню курил крепкий сорт — «Мелию», что в золотистой пачке. Луан взял сигарету, прикурил, но после первой затяжки сразу закашлялся.

— Извини, я привык курить табак из Камле, — сказал Ню и нажал на кнопку звонка.

На пороге показался слуга.

— Принеси пачку «Кравена» и две бутылки пльзенского пива, обязательно холодного.

— Я курю редко, предпочитаю слабый ароматный табак из Каоланя, — сказал Луан.

— Мне не приходилось пробовать этот сорт. Недавно один человек подарил мне табак из Говапа, так тот еще крепче, чем из Камле.

Слуга принес сигареты и пиво. Ню открыл коробку «Кравена».

— Твой вопрос носит слишком общий характер, — Луан отхлебнул пива. — Позволю себе сказать лишь об одном узком аспекте, имеющем отношение к устойчивости правительства господина Зьема. Сегодня начало пятьдесят пятого года, то есть по прошествии шести месяцев после возвращения господина Зьема к управлению страной опорой его правительства остаются главным образом католики — переселенцы с Севера и политическая поддержка со стороны США. Вчера прибыл кардинал Спеллман и сделал вывод, не обрадовавший Зьема, если не сказать наоборот. Он отметил, что абсолютное большинство населения южнее семнадцатой-параллели не католики. В такой момент требуется особая мудрость. Господин Зьем поставил Чан Чунг Зунга вместо ушедшего в отставку Буй Киен Тина. Это был неудачный ход: Зьем передает власть в руки своих родственников. Я не считаю неправильным вывод из правительства фармацевта Типа и магистра Фам Зуи Кхиема. Поэтому я также не считаю правильным назначение Хо Тхонг Миня министром обороны. Близкие к Франции люди рано или поздно все равно уйдут из правительства. Вопрос лишь в том, что их надо заменить лицами с незапятнанной репутацией, пользующимися известностью, лучше всего уроженцами Южного Вьетнама. Чем меньше они связаны с семьей Зьема, тем лучше…

— Тогда ты опрокинул мои намерения относительно тебя! — воскликнул Ню с откровенным чувством.

— Я искренне желаю, чтобы ты позволил мне стоять рядом. В этом качестве, надеюсь, я смогу принести пользу идеалам государства.

— Возможно, ты и прав… А теперь скажи свое мнение о противостоящих нам силах.

— На мой взгляд, это вопрос более политический, чем военный. Определенная часть самих французов стоит за спиной этих сил.

Луан умолк. Ню улыбнулся.

— А за нашей спиной стоят американцы. Ты это ведь хотел сказать?

— Что тут скрывать, — тихо проговорил Луан. — Даже в самой Франции существуют три тенденции: одни хотят «высвободить руки» в Индокитае, чтобы бросить все силы на удержание Алжира; другие, в их числе французы, владеющие здесь плантациями, банками, экспортно-импортными и судоходными компаниями, призывают решительно указать американцам их место, а третьи предлагают полностью уступить США, а все разногласия и претензии урегулировать потом. От имени третьей группы выступает Антуан Пинэ. Разумеется, первым стрельбу начнет не французский солдат.

— Ты слышал, генерал Чинь Минь Тхе, лидер коалиции каодаистов, обещал выделить пять тысяч солдат для сотрудничества с правительством. От имени Хоахао полковник Нгуен Ван Хюе заявил господину Нам Лыа, что приведет три тысячи бойцов… Мы сокращаем до минимума число некадровых военных в армии. — Ню наклонил голову. Прищурившись, он изучал Луана.

— Господин Лэнсдейл — вот кто здорово работает. Хотя, похоже, он еще не сблизился с Бай Виеном, лидером антиправительственных сил. Что касается численности, то она здесь не имеет значения.

— В этом вопросе господин Лэнсдейл не проявил той дальновидности, какая есть у тебя. — Ню допил пиво, подождал реакции Луана.

— Я стараюсь. Стараюсь избежать кровопролития.

— Спасибо. У тебя есть еще какие-нибудь идеи или просьбы к нам? — спросил Ню, как бы давая этим понять, что беседа закончена.